Виноваты звёзды 2 - Полина Грёза
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
*** До Хомса в составе колонны ехать около трёх часов. Марьяна с интересом смотрела в узкое окно бронеавтомобиля. Мимо проплывали зеленые поля, села и мелкие населенные пункты. Этого района война не коснулась, но пейзаж всё равно не радовал. Всюду разруха и бедность — ветхие глиняные дома, люди, живущие натуральным хозяйством.
— Ты когда-нибудь работал на таких заданиях? — спросила Марьяна у Дениса, сидящего рядом.
— А как же, — ободряюще улыбнулся Орлов, — Сейчас приедем, развернёмся. Поставим две палатки, генератор. Подключим оборудование и будем вести амбулаторный приём. Смотреть людей, назначать лечение. А те лекарства, которые мы выписали, один из фельдшеров будет тут же выдавать из гуманитарки. Ничего страшного. Обычная поликлиническая работа. Только сразу вспоминай про туберкулёз, инфекционные болезни и паразитологию.
— А анализы? Как же устанавливать диагнозы без рентгена? Без лаборатории? И, самое главное, как же мы общаться с людьми будем? Я в арабском ни бельмеса не понимаю.
— Нам обещали двоих переводчиков из местных. Вроде, в России учились. И гематологические анализаторы у нас есть. Одного из фельдшеров поставим на лабораторию. Даже передвижной рентген имеется. Только к воде нужно как-то подключиться.
— А если ко мне беременная обратится? Или кто-то с проблемами по-женски? Я же не гинеколог…
— Так и я не терапевт, однако придется сидеть на общем приёме. Ничего, вместе прорвёмся… Будешь звать меня, когда в чем-то сомневаешься, а я — тебя.
— А если что-то вообще экзотическое?
— Ну, тогда о'кей Гугл… — развел руками Денис.
— Очень смешно… — вздохнула Марьяна и подставила под щёку кулак.
— Не дрейфь, прорвёмся, — проговорил мужчина, осторожно обнял девушку за плечи, притянул к себе и заглянул в глаза, — Ты, главное, не паникуй. Одна голова — хорошо, а две — лучше.
Он смотрел тепло и ободряюще. Легко и ненавязчиво гладил по плечу. Как сильный и мудрый взрослый неразумного ребёнка. Тёмный взгляд излучал железобетонную уверенность и олимпийское спокойствие, которые заражали. И ещё что-то сокровенное. То, о чем не говорят вслух. Предназначенное только для неё.
И Марьяна решилась. Просто склонила голову и закрыла глаза, наслаждаясь. Уткнулась носом в твердую грудь, наконец-то сделала то, что давно уже хотела — вдохнула его запах… До дрожи, до одурения…
Они ведь не делают ничего противозаконного? Немного подышать друг другом ведь не преступление? Или всё-таки приравнивается к употреблению наркотиков? Потому, что это такой кайф…
Пусть окружающие думают, что хотят. Она и не знала, что это так приятно… Расслабиться, довериться, утонуть в тепле рук… Почувствовать себя под защитой. Ничего больше не надо, просто не отпускать подольше это убаюкивающее ощущение.
Денис склонил голову ниже и тоже втянул воздух, вбирая в себя аромат её волос. Марьяна почувствовала как по шее и спине побежали мурашки.
— Если хочешь, подреми вот так, — зашептал на ухо Ден, укладывая девушку поудобнее, — Нам ехать ещё больше двух часов…
— Ммммм, — она тихо заурчала, — Смотри, приучишь так засыпать — потом не выгонишь.
— Думаешь, напугала? Спи на здоровье, — улыбнулся он и провел рукой по её волосам.
***
— Нет, это невозможно, — Марьяна выкинула в мусор очередные перчатки и покачала головой, — А мы жалуемся, что плохо живём… У нас хотя бы есть возможность обратиться к врачу, если чувствуем, что что-то не так. Здесь же — сплошной запущенный туберкулёз и гепатит… Замуж выходят в четырнадцать, рожают в пятнадцать, дома с жутчайшими осложнениями, за беременностью никто не наблюдает… В двадцать пять это уже не женщина, а старуха… Дети умирают от болезней, которые во всем мире успешно лечатся. А жена чихнуть боится без разрешения мужа… Сплошное средневековье…
— Не везде так, — отозвался из-за ширмы переводчик, — просто район неблагополучный. Здесь террористы хозяйничали несколько лет.
— Бедные люди… — Марьяна вздохнула, натянула перчатки и надела маску, — Ладно. Зовите следующего.
В комнату вошла женщина, укутанная с головы до ног чёрное одеяние, оставляющее на виду только глаза. Следом за ней вошёл муж — внушительных размеров мужчина с густой бородой, лет сорока на вид, и опустился на стул, предназначенный для пациентов. Жена осталась стоять рядом.
Марьяна озадаченно посмотрела на странную пару.
— Саид, — обратилась она к переводчику, — поинтересуйтесь, пожалуйста, кто из этих двоих- пациент.
— Мужчина говорит, что у жены несколько месяцев назад появилась шишка на груди и она растет. А сейчас стала болеть.
— Мне нужно осмотреть женщину. Попроси его выйти, пожалуйста. Тут может быть зрелище не для слабонервных.
— Он сказал, что должен знать, что с его женой и поэтому останется здесь.
— А, может, она не хочет, чтобы муж здесь находился? Спроси её.
— Она не станет возражать. И на мой вопрос не ответит. Ей нельзя напрямую разговаривать с незнакомым мужчиной. Эта жена будет беспрекословно подчиняться супругу. Не советую вмешиваться, — заметил переводчик.
— Ладно. Мы пойдем за ширму. Пусть дама раздевается.
Женщина сняла одежду и Марьяна обомлела. Правая грудь была синего цвета и неправильной формы, на ней появились первые признаки распада опухоли.
— Сколько вам лет? — спросила она.
— Двадцать девять.
— Сильно болит?
— Очень. Сделайте что-нибудь…
Девушка покачала головой и отвернулась.
— Саид, я не знаю как с ними разговаривать. Тут уже ничем не поможешь. В России я бы отправила ее на паллиативную терапию чтобы назначили химию и адекватное обезболивание, но в этих условиях я не знаю что делать… Как можно было дотянуть до такого?
— Здесь была война. Люди не имели возможности вовремя обратиться к врачу.
— Позови Дениса Олеговича, пожалуйста. У нас есть наркотические анальгетики, но чтобы их выписать, мне нужно его разрешение.
Орлов вошёл в палатку и тут же напоролся на неприязненный взгляд мужа пациентки. Тот, яростно жестикулируя, что-то быстро заговорил на арабском.
— Он говорит, что ни один посторонний мужчина не смеет посмотреть на его жену. И, тем более, прикоснуться.
— Объясни ему, что сейчас я не мужчина, я врач, — спокойно ответил Денис, — И, если Марьяна Андреевна меня позвала, значит дело действительно серьёзное. Что там, Марьян?
— Онкология в терминальной стадии. У неё сильные боли. Мы можем выписать наркотические анальгетики?
— В таблетках у нас только трамадол. А он поможет?
— На какое-то время должен. И это лучше, чем ничего.
— Хорошо, выписывай. Я распишусь. Саид, переведи, что вылечить его жену мы не можем, но можем немного облегчить её состояние, — Орлов вышел из-за ширмы и посмотрел в глаза мужу пациентки.
Тот выслушал переводчика и затараторил на повышенных тонах, угрожающе наступая
