Господство Короля (ЛП) - Кент Рина

Однако иметь Джонатана Кинга в качестве противника — это последнее, чего я хочу. Можно быть смелым, а можно быть откровенно глупым.

Бросить вызов королю в его королевстве — это последнее.

Вот как гонцам, посланным монархами, отрубали головы и вешали на въезде в столицу на всеобщее обозрение.

— Если ты нас извинишь, — говорит Итан, — Аврора как раз собиралась мне кое-что рассказать.

— Аврора, — размышляет Джонатан. — Хотя это не совсем верно имя, не так ли?

Дерьмо.

Блядь.

Черт возьми!

Я чувствую, что меня вот-вот вырвет, когда я смотрю на него. Он наблюдает за мной с холодным, почти маниакальным выражением лица, которое ничем не выдает его мыслей. Но я чувствую это громко и ясно.

Он знает.

Он помнит.

Мои пальцы дрожат вокруг фужера, и требуются все силы, чтобы поставить его на столик, не пролив напиток и не выставив себя дурой.

— Разве ты не слышал о той части, где ты должен извинить нас? — Итан приподнимает бровь.

— Я слышал. Хотя, так уж вышло, что я не подчиняюсь приказам. — Джонатан обращается к Итану, но все его внимание приковано ко мне.

Непроницаемое.

Безэмоциональное.

Неподвижное.

С каждой секундой его сосредоточенность обостряется, становясь все более резкой и темной. Во всяком случае, она становится смертельной с намерением уничтожения.

Бог, готовый дать волю своему гневу.

Мне нужно убираться отсюда. Немедленно.

Нацепив на лицо улыбку, я смотрю на Итана.

— Я пойду поищу Агнуса. У меня есть ваша визитка, так что ничего, если я позвоню?

— У меня есть ваша. Я буду тем, кто позвонит.

— Спасибо.

Я едва замечаю Джонатана неразборчивым кивком, поворачиваюсь и ухожу.

Мне требуется все силы, чтобы не убежать и не выдать свой дискомфорт или ощущение того, как по-королевски я облажалась.

Это плохо. Нет. Это может быть катастрофой для всего, что я строила годами, старательно оставаясь в тени, чтобы меня не заметили.

Я все испортила за одну ночь.

Как только я оказываюсь в зоне бассейна, я избегаю Эйдена, что не так уж сложно. Он танцует со своей невестой, ее голова спрятана у него на плече, когда он кладет подбородок на ее волосы.

На секунду я останавливаюсь и смотрю на сцену, на то, какими безмятежными и счастливыми они оба кажутся. Это похоже на день свадьбы Алисии и Джонатана двадцать лет назад.

Хотя... Джонатан не танцевал. Я подозреваю, что тиран даже не знает, как это делается.

Я выхожу из оцепенения и крадусь к автостоянке.

Я солгала.

Я не собиралась искать Агнуса. Это означало, что мне пришлось бы задержаться, и, черт возьми, я бы ни за что не стала проводить ни минуты дольше рядом с Джонатаном.

Что касается моей другой стороны плана? Теперь, когда я сломала лед с Итаном, мы можем встретиться в его компании, и, надеюсь, мне больше не придется видеть Джонатана в этой жизни.

Он сядет на свой трон, а я вернусь в свой маленький уголок Лондона, на котором он не зацикливается. Быть правителем означает, что он не хочет смотреть на незначительные присутствия, и именно там я планирую остаться.

Я не прошу никого из персонала подогнать мою машину, а вместо этого ускоряю шаг к ней, не оглядываясь назад.

Если ты не оглянешься, тебя никто не найдет.

Или ты так думаешь.

Я качаю головой в ответ на этот зловещий голос. Его голос. Дьявол, с которым я знакома.

Мои пальцы дрожат, когда я достаю ключи из сумочки. Я нажимаю кнопку на ключах от машины, и моя Тойота открывается со звуковым сигналом.

В тот момент, когда я открываю дверь, рядом с моей головой появляется рука и захлопывает ее. Я вздрагиваю, когда тот же сильный древесный запах, который я никогда не забывала, проникает в мои ноздри.

Горячее дыхание Джонатана оставляет мурашки на моем лице, когда он шепчет низким, почти угрожающим тоном.

— Давно не виделись, Аврора. Или мне следует называть тебя Кларисса?

Глава 4

Аврора

Я в ловушке.

Это ощущение пребывания в замкнутом пространстве без выхода должно было возникнуть более одиннадцати лет назад.

Я должна быть свободна.

Но так ли это? Реально ли?

Я вырываюсь из объятий Джонатана, и это оставляет меня прислоненной спиной к закрытой двери моей машины.

Джонатан возвышается надо мной, как огромная стена. Я неправильно рассчитала его рост. Я ни в коем случае не маленькая, но все же, чтобы встретиться с ним взглядом, приходится запрокинуть голову.

Я должна выйти из своей зоны комфорта и заплатить цену за риск, на который пошла.

Кларисса.

Он помнит. Почему он помнит имя, которое слышал всего два раза в своей чертовой жизни?

Алисия не стала бы рассказывать обо мне. Она тайно приезжала и навещала меня и говорила, что это наш маленький личный мирок, о котором никому не нужно знать.

Мы даже проворачивали это за спиной моего отца, когда я была маленькой. У нас была только общая мать, которая умерла вскоре после моего рождения, и тогда Алисия захотела занять эту роль.

Во всяком случае, она пыталась.

Но я уже была знакома с дьяволом, и у меня не было выхода. Ничто из того, что Алисия могла бы сделать, не спасло бы меня. Во всяком случае, это могло бы ускорить ее смерть.

Суть в том, что Джонатану не должно быть дела до моего существования, не говоря уже о том, чтобы помнить мое старое имя.

— Аврора. Теперь меня зовут просто Аврора Харпер.

Он остается неподвижным, как скала.

— Вижу, ты уничтожаешь свою связь с Максимом Гриффином.

Черные образы штурмуют голову. Плачь. Эти крики. Штурм разъяренной толпы.

Моя нижняя губа дрожит, и я зажимаю ее зубами, чтобы остановить это.

— Не надо.

Обхватывая себя рукой за талию, я обнимаю. Старый шрам у меня глубоко под одеждой, но я чувствую жжение, будто это происходит прямо сейчас.

— Не надо? — повторяет он.

— Не произноси его имени.

— Это не стирает его с лица земли.

— Просто не надо. Прекрати.

— Я мог бы подумать над этим, если ты мне кое-что расскажешь.

— Что?

— Где ты была, Кларисса? Я имею в виду, Аврора.

— Почему я должна тебе говорить?

Он наклоняет голову набок, наблюдая за мной несколько секунд, не моргая. Находиться под жестоким пристальным взглядом Джонатана все равно что стоять на коленях в королевском суде в ожидании приговора.

— Думаешь, что можешь появиться из ниоткуда, на свадьбе моего сына, не меньше, и притвориться, что ничего не случилось?

Да.

Но теперь, слыша это в этом надменном, почти снисходительном голосе, я чувствую, что вела себя по-детски, когда думала об этом.

— Давай притворимся, что мы никогда не встречались, — пытаюсь я своим мягким тоном.

— Я не притворяюсь. — он подходит ближе, целенаправленно вторгаясь в мое личное пространство, словно это его Богом данное право. — Так как насчет того, чтобы рассказать мне, какого черта ты делала с Итаном?

— Ничего.

— Попробуй еще раз, и на этот раз не лги мне. Если солжешь, я посчитаю, что ты готова нести ответственность за последствия.

Я могла бы солгать ему и выпутаться из этого затруднительного положения, но это заведет меня так далеко. Может, я и не видела Джонатана двадцать лет, но от его фамилии невозможно скрыться ни в этой стране, ни даже на международной бизнес-арене.

Он инвестор. Командир. Правитель.

Если он на что-то нацелился, его невозможно остановить, пока он либо не получит это, либо не разрушит.

Черный или белый. В его словаре нет слова «серый».

И по этой причине мне нужно тактично ускользнуть из-под его радара так же плавно, как я была поймана в ловушку. Я по ошибке пересекла линию фронта врага, и теперь я должна найти самый безопасный выход.