Рождественский подарок - Хейли Гарднер

— Состояние Мака хуже, чем я тебе говорила. — Впрочем, подумала Шейла, это не такая уж и ложь. Маку есть отчего чувствовать себя хуже — неприятности в магазине и ее личные проблемы отнюдь не улучшили его здоровье.

— Надо было сразу сказать. Надеюсь, это не уловка? — В голосе Джереда не чувствовалось раздражения, только шутливая угроза.

Он был обеспокоен здоровьем своего друга. Случись что-нибудь с Маком, его ждет беспросветное одиночество. И Шейлу тоже. Поэтому Джеред был готов сделать ради тестя все, что бы он или Шейла ни попросили. Мак — преданный друг, справедливый, очень тактичный, никогда не вмешивался в их с Шейлой отношения.

И все-таки Джеред чуть-чуть сомневался…

— Почему же ты в прошлый раз не сказала мне правду о его здоровье?

— Тогдая не хотела, чтобы ты здесь остался. А теперь мне это необходимо, иначе Мак пригрозил… — Шейла запнулась.

— И чем же он пригрозил тебе?

Шейла медлила с ответом, ей не хотелось говорить правду. Она нервно взмахнула руками, и куртка почти сползла у нее с плеч. Джеред, не раздумывая, шагнул к ней и снова ее закутал. Он услышал, как Шейла затаила дыхание, и поспешил отойти, проклиная себя за то, что потерял самообладание.

— Мак заявил, что, если я не буду с тобой общаться и помогать тебе, пока ты здесь, он отстранит меня от работы.

Джеред улыбнулся, и глаза его блеснули при свете лампочки над крыльцом.

— Мак меня шантажировал, а тебе смешно?

— С каких это пор Ши Барроуз не понимает шуток? Твой рождественский задор слегка угас, и Мак его таким образом подстегнул. Хотя я всегда считал, что твоя энергия может превратить в Санта-Клауса даже отпетого скупердяя.

— Ты правда так думаешь? — Шейла подняла голову и заглянула ему в глаза. Лицо ее было удивительно серьезно. — Но если мне подвластен Санта-Клаус, почему же я не смогла заставить тебя полюбить Рождество, не говоря уже о чем-то другом?

Улыбка на лице Джереда погасла.

— «Полюбить Рождество» надо в детстве, а у меня не было такой возможности.

— Так воспользуйся сейчас такой возможностью, окунись в рождественскую сказку вместе со мной, и ты увидишь, что Рождество стоит того, чтобы ты остался. Ну, решайся!

Зеленые глаза Шейлы, ее длинные волосы, рассыпавшиеся по его кожаной куртке, чувственные губы, даже сережки в виде Санта-Клауса умоляли Джереда… Ему нестерпимо захотелось поцеловать эту красавицу, поцеловать последний раз, ощутить и запомнить навсегда вкус ее рта, шелковистость волос, услышать ее страстные вздохи…

— Джеред, — с придыханием прошептала Шейла, — останься…

Проклятье! Ее голос и глаза манили, обещали, надеялись…

— Ладно.

Зеленые глаза засияли, как рождественская елка, затопили его нежностью.

— Я остаюсь только ради Мака, — пояснил он и тоскливо подумал: не стоит ему сближаться с Шейлой, они не созданы друг для друга. Но другая мысль перебила его мрачные думы: а может быть, он остается ради той голубоглазой девочки, которую встретил в магазине? Но решительно закончил: — Как только выясню, кто занимается подобными проделками, и поймаю его, сразу уеду.

— Хорошо, — ответила Шейла без обычной своей уверенности, — пошли в дом. Отец захочет обсудить условия оплаты.

Неужели он примет эти деньги! Джеред нахмурился и пошел за Шейлой. Какая ужасная неделя его ждет! Придется спасать праздник, на который ему наплевать, для города, на который ему тоже наплевать. Но этого хотят человек, который ему дорог, и женщина, с которой он собирается разводиться.

Ну, что ж, деловые взаимоотношения не исключают приятных сюрпризов. Но не больше.

— Нам нужно кое о чем поговорить, прежде чем я дам Маку окончательное согласие.

— Как тебе будет угодно, Джеред, — ласково улыбнулась Шейла.

— Ты сказала, если я останусь, ты будешь ко мне очень внимательна?

— Да, — насторожилась Шейла.

— А в чем это выразится?

— Ну, испеку тебе яблочный пирог. — Она нервно моргнула. — А что бы ты еще хотел? Какое внимание тебе нужно?

— Яблочный пирог — это прекрасно. — Вот и хорошо, подумал он. Пусть не надеется, что он… Но все же… — Я просто хотел убедиться, что ты больше ничего не имела в виду.

— Нет, имела, — ответила Шейла, сообразив, на что он намекает. — Разумеется, имела.

Она бы подразнила его еще немного, но заметила на лужайке у противоположного конца дома отца. Тот нес пакет с мусором.

— Ну как, вы уже настроились на Рождество? — весело спросил Мак, приближаясь к ним.

— Нет еще, папа, — ответила Шейла с ослепительной улыбкой, которая, кажется, доставила ему удовольствие. — Но не беспокойся, одно я могу тебе и Джереду пообещать совершенно точно.

— Что же?

— Мне ничто и никто не помешает устроить такое Рождество, которое Джеред будет помнить до конца своих дней.

Мак и Джеред обменялись долгими взглядами. Джеред понял, что надо быть начеку. На лице Шейлы играла такая многозначительная улыбка, какой он никогда у нее не видел. Но пусть не думает, что все лавры достались ей.

— Может, и я, Ши, приготовлю тебе что-то, чего ты никогда не забудешь.

По лицу ее пробежала тень.

— О, твой сюрприз вряд ли сравнится с моим, да и наверняка он не будет таким интересным. — Шейла улыбнулась с выражением превосходства.

— Допускаю, но, возможно, он откроет мне глаза на тот мир, который любишь ты.

— А мне хотелось бы получше узнать твой мир, Джеред, — искренне сказала Шейла. Это ничего не изменит, она все равно будет стремиться к жизни, о которой мечтает, но это поможет ей объяснить своему ребенку, почему у него такой отец.

— Я не знаю ваших тайных планов, но одно ясно: вы прекрасно поладили, — удовлетворенно заметил Мак. Он помнил, как Шейла играла в школьных спектаклях, и сейчас, похоже, она снова вошла в какую-то роль… Правда, ему было непонятно, какую, но он одобрял дочь и гордился ею. — А теперь пошли в дом. Я приготовил на обед фасоль с перцем. Как вам это?

— Отлично, папа, — воскликнула Шейла, хотя рядом с Джередом ей было жарко и без перца.

— Я уже поел, — сказал Джеред. — Но с удовольствием выпью кофе.

— Конечно, конечно, проходи, — любезно пригласил Мак. — Располагайся… — он кашлянул, увидев настороженный взгляд Ши, — в гостевой комнате.

Шейла не успела ничего сказать. Внимание отца отвлек кто-то на улице.

— Добрый вечер, мистер Грисвелд, — крикнул Мак пожилому мужчине, который наклонился за газетой.

— И вам тоже, — откликнулся тот, выпрямляясь. — Ну как, обнаружили злоумышленника?

— Нет еще.

Джеред был озадачен: однако проблема с Санта-Клаусом серьезнее, чем ему кажется, вот и сосед беспокоится. И все-таки он не понимает, почему все так чтут Рождество, есть ведь и другие интересные праздники.

Желая побыстрее уйти от Джереда, Шейла открыла вторую дверь, но Джеред ее остановил, подойдя так близко, что ей безумно захотелось его поцеловать… только один раз…

— Еще раз повторяю, Ши: я остаюсь, чтобы поймать этого хулигана. И только ради тебя и Мака, вернее, ради уважения к тем традициям, которые вы свято блюдете в Рождество.

— Спасибо, — тихо сказала Шейла, — постараюсь не обременять тебя лишний раз своим присутствием. Но, по-моему, ты только что сказал о моих способностях превращать кого-то там в Санта-Клауса? Не попробовать ли мне свой волшебный талант на тебе?

С этими словами Ши проскользнула в дверь и поспешила на кухню, в тепло, в привычную обстановку, в спасительную близость отца. Она на мгновение прислонилась к стене и перевела дыхание: они оба играют с огнем!

Джеред задержался на крыльце. Поднялся ветер, звезды потускнели. Или ему так показалось, потому что рядом уже не было Шейлы? Пора идти в дом, Мак ждет его, он рад, что они с Ши пришли к согласию. Хочет ли Ши его так же, как желал ее он? Он был счастлив с ней, единственной. Так ли уж нужен этот развод?

И все-таки, если б не Мак, он уехал бы тотчас же, хотя сомнения бередили ему душу. Что-то, но не его друг и даже не Ши, удерживало его здесь. Странное ощущение, что ему следует остаться, пришло к нему еще раньше, до того, как он встретил в универмаге ту маленькую девочку.

Джеред злился, упорствовал, сопротивлялся, но рождественские чары постепенно обволакивали его все сильнее…

Войдя в дом, он уже знал, что ему делать. Он найдет эту девочку и выяснит, что она имела в виду, обещая ему показать, где находится настоящий Санта-Клаус. Не морочит ли ей голову какой-нибудь псих? Кто знает, какие у него цели, если это так.

Давай, Джеред, начинай действовать, а там видно будет. Одно от тебя не уйдет — это работа до изнеможения. В конце концов, это все, что он желал от жизни.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Сердце у Шейлы тревожно билось, когда утром она бродила по магазину в поисках Джереда. Ночью, лежа без сна, она думала, что сделать даже первый шаг по превращению почти чужого Джереда в Санта-Клауса, а тем более — в отца будет непросто. Но ради ребенка она готова своротить горы.