Леопард из Рудрапраяга - Джим Корбетт

Население не стало возражать, чтобы садху сейчас же освободили, успокаивая себя тем, что на этот раз был задержан не тот человек и что в следующий раз ошибка не будет допущена.

В Гарвале все убийства, сделанные злодеем, приписывали садху, а в округах Найни-Тал и Алмора - бокхсарам, которые жили в нездоровой местности - полосе травянистой земли у подножия гор, прозванных Терли. Эти люди жили главным образом охотой.

Считали, что садху убивают, утоляя свое вожделение к человеческому мясу и крови, а бокхсары будто бы убивают из-за желания воспользоваться драгоценностями или чем-нибудь другим ценным, что имели их жертвы.

В Найни-Тале и Алморе людоеды убивали больше женщин, чем мужчин, но для этого имелись несколько другие, более серьезные основания, чем только что изложенные.

Слишком долго я жил в мире безмолвия, чтобы дать волю воображению. И все-таки в течение месяцев, что я провел в Рудрапраяге, сидя ночь за ночью - однажды двадцать восемь ночей подряд, - И наблюдая за мостами, скрещениями дорог и подходами к деревням, находясь в засаде у трупов животных или людей, я много раз пытался представить себе людоеда. Он являлся передо мной, как крупное светлоокрашенное животное с телом леопарда и головой дьявола-оборотня. Оборотня, который следил за мной в течение долгих ночных часов, трясясь в беззвучном дьявольском хохоте, глядя на мои тщетные попытки перехитрить его, облизываясь в предвкушении того, как он, улучив момент, когда я не буду настороже, вонзит свои зубы в мое горло.

Могут спросить: что делало правительство все эти годы, в течение которых Рудрапраягский людоед угрожал народу Гарвала? Я не являюсь сторонником и защитником правительства, но после того, как я провел десять недель на "территории людоеда", исходил много сотен миль и посетил большинство деревень, я удостоверяю, что правительство делало все, что было в его силах, чтобы предотвратить несчастья. Были назначены награды: местное население знало, что они доходили до десяти тысяч рупий наличными плюс доходы с двух деревень. Это являлось достаточным стимулом для каждого из четырех тысяч людей, имевших разрешение на владение ружьем в Гарвале.

Приглашались лучшие шикари [* Шикари (от индийского слова shikar охота) - профессиональный охотник в Индии], им платили большое жалованье и были обещаны особые награды, если их усилия окажутся успешными. Было выдано свыше трехсот специальных разрешений на ношение оружия сверх уже имеющихся четырех тысяч со специальной целью застрелить людоеда.

Солдатам из Гаравальского полка, расквартированного в Ленсдауне, было разрешено при возвращении домой в отпуск брать с собой свои винтовки, или же они получали специальные спортивные ружья от своих офицеров. Через печать обратились ко всем спортсменам Индии с просьбой помочь уничтожить леопарда. Множество ловушек типа захлопывающейся дверцы с козами в виде приманки было расставлено на подходах к деревням и на дорогах, которые часто посещал людоед. Патвари и другие государственные служащие были снабжены ядами для отравления человеческих трупов. Последним, но не менее важным делом было то, что часто государственные служащие с большим личным риском проводили все свое свободное от обязанностей по работе время в преследовании людоеда.

Общий результат от множества усилий свелся к легкой огнестрельной ране; выстрел помял подушечку на задней лапе леопарда и содрал небольшой кусок кожи на одном из пальцев. В донесении правительству от специального уполномоченного по Гарвалу говорилось: "Вовсе не следует считать, что леопарду причинено эффективное повреждение; по-видимому, он прекрасно себя чувствует и только возбужден от яда, который им проглочен при поедании отравленных трупов".

Три интересных донесения были помещены в правительственном отчете; я постараюсь суммировать их.

Первое. В ответ на призыв к спортсменам, помещенный в печати, два молодых британских офицера приехали в Рудрапраяг в 1921 году, заявив о намерении застрелить людоеда. Не знаю, какие у них были основания считать, что леопард пересечет реку Алакнанду через рудрапраягский подвесной мост. Во всяком случае они решили ограничиться засадой у моста и застрелить леопарда, когда он ночью там появится. С каждой стороны моста стоят башни, к которым прикреплены висячие канаты. Один молодой офицер засел в засаду на левом берегу, его компаньон -на правом.

После того как они просидели на этих башнях два месяца, спортсмен на левом берегу увидел, как леопард вышел на мост из прохода под аркой башни. Подождав, когда леопард оказался на мосту, охотник выстрелил. Зверь ринулся по мосту на другой берег, и спортсмен, сидевший на башне правого берега, разрядил в него шестизарядный револьвер. На следующее утро обнаружили кровь и на мосту, и далее на холме, куда убежал леопард. Так как предполагали, что рана или раны должны оказаться смертельными, то были предприняты поиски, которые велись в течение многих дней. В отчете сообщалось, что, после того как леопарда ранили, он не убил ни одного человека за шесть месяцев.

Мне это рассказывал человек, который сам слышал семь выстрелов и участвовал в попытках найти раненое животное. Оба спортсмена и человек, сообщивший мне эти сведения, считали, что леопард был поражен первой пулей в спину и, возможно, в голову несколькими следующими. Поэтому так старательно и долго искали труп. Выслушав подробное описание найденных кровавых следов, я решил, что были ранены лапы. Спортсмены ошиблись, думая, что нанесли раны в корпус и голову леопарда. Впоследствии мне было очень приятно узнать, что я оказался прав. Пуля, посланная охотником с левой башни, только слегка поранила подушечку левой задней лапы и оторвала часть одного пальца леопарда, а охотник с правого берега все свои пули послал мимо.

Второе. После того как примерно двадцать леопардов были уже пойманы и убиты в ловушках с захлопывающейся дверцей, еще один леопард, которого все считали людоедом, попал в одну из таких ловушек. Но так как население, состоявшее из индусов, не желало прикончить его из страха, что души людей, которых он убил, будут их мучить, то послали за индийцем-христианином. Этот христианин жил в деревне в тридцати милях от места происшествия; прежде чем он смог появиться, леопард, раскопав землю, внезапно вырвался из ловушки и убежал.

Третье. Убив одного человека, леопард залег со своей жертвой в густых зарослях. На следующее утро, когда начались поиски убитого, леопарда обнаружили, когда тот уходил из джунглей. После короткой погони увидели, как он вошел в пещеру, вход в которую был поспешно закрыт колючим кустарником и нагромождением камней. Ежедневно все более увеличивавшаяся толпа людей посещала это место. На пятый день, когда вокруг собралось около пятисот мужчин, пришел один человек, имя его не сообщается, но в отчете он упоминается как "влиятельный человек". Презрительно сказав: "В этой пещере нет никакого леопарда", он разбросал кустарник. Как только он это сделал, леопард, внезапно появившись, бросился из пещеры и проложил себе дорогу через расступившуюся толпу.

Если бы леопард-людоед был застрелен на мосту, прикончен в ловушке или по-настоящему закрыт в пещере, несколько сот людей не погибло бы, и гарвальцам не пришлось бы страдать от него так много лет.

ПРИБЫТИЕ

В первый раз мне пришлось получить более определенные сведения о рудрапраягском . леопарде-людоеде во время антракта оперетты Джильберта и Салливена [* Салливен-композитор, Джильберт -либреттист, известные авторы многих оперетт и музыкальных комедий] "Дворцовый страж", шедшей на сцене театра Шале в Найни-Тале в 1925 году.

От случая к случаю мне приходилось слышать, что в Гарвале существует леопард-людоед. Я читал в газетах статьи о животном, но, зная, что там имеется свыше четырех тысяч человек, которым разрешено иметь оружие, и много страстных охотников в Ленсдауне, находящемся всего в семидесяти милях от Рудрапраяга, я представлял себе, что эти люди буквально лезут в драку в нетерпеливом желании застрелить леопарда и что при этих обстоятельствах пришлый охотник будет принят не особенно любезно.

Вот почему, находясь этим вечером в баре театра с приятелем, где мы выпили по рюмочке, я был крайне удивлен, услышав, как Майкл Кин, в то время секретарь правительственного кабинета Соединенных провинций и позже губернатор Ассама, беседовал с группой людей о людоеде, стараясь убедить их заняться охотой на него. Судя по замечанию одного из окружающих, поддержанному другими, призыв Кина был принят без энтузиазма.

"Охотиться на людоеда, который убил сотню человек? Нет, ни за что на свете!"

На следующее утро я нанес визит Майклу Кину и получил все нужные мне подробности. Он не мог точно описать территорию, на которой действовал людоед, и порекомендовал мне отправиться в Рудрапраяг и связаться и Ибботсоном. По возвращении домой я нашел на столе письмо от Ибботсона.