После Исхода - Гарри Веда

— Разговорчики! Выполнять приказ! Докладывать о ходе операции лично каждые четыре часа! И только допусти мне утечку… Ты у меня не то, что ротой командовать не будешь — сгниешь на перистальтических рудниках! Разговор закончен!!! — Далее последовал удар кулаком по столу, от которого задрожал большая рамка инфоэкрана. Внутри у Тара оборвалась последняя ниточка надежды.

Кор Донован, наконец-то, стащил опостылевшие туфли, закинул на стол босые ноги, забросил руки за голову и счастливо улыбнулся.

Вот так, все шито-крыто. И — никаких подозрений. Погибший имперский патруль — лучшее алиби.

Тирро Тар брел по просторному командному коридору и безвольно разглядывал мягкие тени ног, растекающиеся в разные стороны от бесчисленного множества источников света, интегрированных в белые стены. Вот она, суть жизни…

Темнота и свет. Одно начинается там, где заканчивается второе. А иногда они смешиваются… Получается такая вот тень. Тирро медленно опустил ногу на пол, рассматривая, как белизна окрашивается серым…

Что же делать-то… Три года в имперской безопасности научили уважать распоряжения начальства. Рудники перистальтических камней отнюдь не аллегория. Как же быть…

Нельзя сказать, что Тирро и Сторр были близкими друзьями. Так, скорее приятелями… Но все-таки… Четыре года бок о бок в Академии — что-то да значат. Не чужой человек. Тар сгорбился еще больше.

Вариантов всего два. Первый — романтически рыцарский. Тогда — под хвост псу десять лет жизни. Вспомнилось время, когда эмигрантская семья ютилась по комнатушкам в рабочем квартале. Отец, уходивший в семь и возвращавшийся в одиннадцать, чтобы успеть в два рабочих места и хоть как-то свести концы с концами. И бессонные ночи, когда Тирро штудировал навигацию, чтобы утром не ударить лицом в грязь — все-таки лучший студент на курсе. Вечером, после лекций — грязная роба и не менее чистая работа на стройке. Десять лет. Он шел к своей цели шаг за шагом, наматывал на кулак слезы, а подчас и тех не было — в клубок укатывалась боль и тоска.

Забрало вверх и перечеркнуть все… Комок в горле начал выдавливать из глаз влагу. Тар злился на себя, но удержаться не мог.

Второй путь… Судьба? А если бы на моем месте оказался другой? Сторру все равно не помочь. Даже если откажусь выполнять приказ. Операцию не отменят и не изменят. Риккол… Рикки, помоги тебе Бог…

Кабинет номер пятнадцать. Тар уперся лбом в систему идентификации, сканирование радужки — секундное дело. Дверь бесшумно уехала в сторону и открыла узкий коридор, двоим не разойтись. Десяток шагов — и кабинет принял, как родной.

Здание Комитета безопасности имело новейшую конструкцию. Высокий ствол был усеян строгими рядами капсул, подобно початку кукурузы. В непосредственной близости находился еще один початок, сплетаясь зернами с первым. Подле — другой, и так далее. Собственно, пачка кочанов и была зданием. В сердцевинах пролегали коммуникации, скоростные лифты и прочая техногенная начинка, а рабочим пространством и были те самые зерна-капсулы. Часть их располагалась на внешней стороне, другая — внутри связки; но для обитающих в анналах — никакой разницы, собственно, не было. Голографические окна на изогнутых стенах проецировали настолько реалистичную картинку, что определить — подлинный это вид или синтетический не было никакой возможности.

Кабинет был округлым и уютным. Голографическое окно затянуло почти всю, противоположную входу, стену и, изгибаясь, заходило вверх на часть потолка — представляя чудный вид на мегаполис. Стены украшала отделка светлого дерева, которая могла менять фактуру и декор по желанию владельца, стоило лишь набрать нужный код в инфоцентре. Собственно, обстановка на том и заканчивалась, если не считать левитирующего кресла и стола, усеянного электронными составляющими адъютантского счастья. Четыре рамочных экрана, пульт связи, проекционная клавиатура, с десяток различных декодеров, планшетка для набросков и прочая дребедень. Со стороны — весьма похоже на фантастического роботизированного ежа.

Тирро уселся в кресло, подтянул себя к столу, зафиксировал положение и тяжело вздохнул. От судьбы не уйдешь, как ни пыжься да рожи не корчи…

" Штурмовому подразделению Второго Отряда Спецвойск Конфедерации.

Совершенно Секретно

Постановка боевой задачи.

В настоящее время на планете Криот звездной системы Алькатау действует диверсионная группа республиканцев в составе роты. Противник, с целью дискредитации Конфедерации, использует нашу форму и знаки различия… "

Слезы катились из глаз, прикушенная губа саднила, но пальцы уже уловили суть дела.

Последний датчик, как выяснилось, двигать было не нужно. Командир прицепил на место планшетку, соскользнул задом с тумбы и стряхнул перчатки. Глаза боятся, а руки делают. Первая половина позади.

Теперь развлекательная часть программы. Радиотишине конец, наоборот даже — пусть чуют саламандры, что твердой поступью идут десантники.

Сторр акробатично крутанул автовинтовку через локоть, отсоединив ее от кранцев, ловко поймал за цевье и улыбнулся.

— Бойцы! Первичная задача выполнена. Следующий пункт — Этну. Для тех, кто в первый раз кинотеатре, повторяю — вести себя достойно. На женщин в упор не глядеть… Корнет, подтверди внимание… Порядок… Что бы ни произошло — огонь ТОЛЬКО по моей команде. Разговаривает командир. Остальные — по моему прямому приказу. Походным маршем вперед… Марш!!!

До вечера должны успеть…

Особенность криотской атмосферы в том, что аморфная ее составляющая обладает необычным видом вязкости.

Динамическое трение у субстанции нулевое. Сопротивление статическое — достаточно велико.

На практике — чтобы прийти в движение, необходимо приложить некоторое усилие, рассечь упругую вату вокруг. Но, тронувшись с места, начинаешь легко скользить, пока вновь не коснешься ногой земли.

Приноровиться можно. А уж не использовать подобные чудеса было бы просто глупо.

Вместо громоздких механических средств передвижения — под колени спецкостюма установлены толчково-реактивные ускорители, с высокой частотой выбрасывающие порции аморфной воды. В результате — возникает ритмичная тяга и десантнику остается лишь, в такт ей, отталкиваться от дна то одной ногой, то второй — поочередно. Скорость марша достигает ста километров в час, по зеркально-ровной поверхности. По криотскому рельефу — уверенные полсотни.

Отряд скользил дном оврага, поросшего древоподобными растениями, но достаточно свободного, чтобы нестись, словно упорядоченное стадо антилоп.