Непобедимый (иллюстрации А.Андреева) - Станислав Лем

— Короче говоря, так или иначе мы должны что-то сделать. Знаете что?.. Выведите-ка несколько малых фотозондов на экваториальную орбиту. Но чтобы это была максимально точная окружность, и на небольшой высоте. Километров так семьдесят.

— Это еще в пределах атмосферы, — запротестовал Рохан. — Они сгорят через несколько десятков витков…

— Пусть горят. Но до этого сфотографируют что смогут. Я бы даже посоветовал шестьдесят километров. Сгорят, возможно, уже на десятом витке, но только снимки, сделанные с такой высоты, могут что-нибудь дать. Вы знаете, как выглядит звездолет с высоты ста километров, даже в лучший телеобъектив? Булавочная головка рядом с ним покажется горным массивом. Сделайте это сейчас… Рохан!!!

На этот окрик навигатор обернулся уже от двери. Командир бросил на стол протокол с результатом анализа:

— Что это? Что за идиотизм? Кто это писал?

— Автомат. А в чем дело? — спросил Рохан, стараясь говорить спокойно, потому что и в нем начал нарастать гнев.

«Будет теперь ворчать!» — подумал он, подходя умышленно медленно.

— Читайте. Здесь. Вот здесь…

— Метана четыре процента… — прочитал Рохан и ошеломлено остановился.

— Метана четыре процента, а? А кислорода шестнадцать? Вы знаете, что это? Взрывчатая смесь! Может быть, вы мне объясните, почему вся атмосфера не взорвалась, когда мы садились на бороводороде?

— Действительно… не понимаю… — пробормотал Рохан. Он быстро подбежал к пульту наружного контроля, засосал в датчики немного воздуха и, пока астрогатор в зловещем молчании прохаживался по рубке, смотрел, как анализаторы старательно постукивают стеклянными сосудами.

— Ну и что?

— То же самое. Метана четыре процента… кислорода шестнадцать… — сказал Рохан.

Правда, он не понимал, как это возможно, однако почувствовал удовлетворение: по крайней мере Хорпаху не в чем теперь его упрекать.

— Покажите-ка… Хм… Метана четыре, м-да… А, к дьяволу, ладно. Рохан, зонды на орбиту, а потом прошу прийти в маленькую лабораторию. В конце концов для чего у нас ученые?! Пускай поломают себе головы…

Рохан спустился вниз, взял двух ракетных техников и повторил им распоряжение астрогатора. Потом вернулся во второй отсек. Здесь размещались лаборатории и каюты специалистов. Он прошел мимо ряда узких впресованных в металл дверей с табличками: «Г.И.», «Г.Ф», «Г.Б». Двери маленькой лаборатории были широко открыты; сквозь монотонные голоса ученых время от времени пробивался бас астрогатора. Рохан остановился у порога. Здесь собрались все «главные» — главный инженер, биолог, физик, врач — и все технологи из машинного. Астрогатор сидел молча под программирующим устройством настольной счетной машины, а оливковый Модерон со сплетенными руками, маленькими, как у девушки, говорил:

— Я не специалист в химии газов. Во всяком случае, это, вероятно, не обычный метан. Энергия связей другая. Разница лишь в сотых, но есть. Он реагирует с кислородом только в присутствии катализаторов, и то неохотно.

— Какого происхождения этот метан? — спросил Хорпах. Он вертел пальцами.

— Углерод в нем, во всяком случае, органического происхождения. Это немного, но нет сомнения…

— Есть изотопы? Какой возраст? Как стар этот метан?

— От двух до пятнадцати миллионов лет.

— Ну и точность!

— У нас было всего полчаса времени. Пока мы ничего больше не можем сказать.

— Доктор Гастлер! Откуда появляется такой метан?

— Не знаю.

Хорпах поочередно оглядел своих специалистов. Казалось, он сейчас взорвется, но он вдруг усмехнулся.

— Друзья, вы люди опытные. Мы летаем вместе не первый день. Прошу высказать свое мнение. Что мы должны сейчас делать? С чего начинать?

Поскольку никто не спешил взять слово, биолог Юппе, один из немногих, кто не боялся раздражительности Хорпаха, сказал, спокойно глядя командиру в глаза:

— Это не обычная планета класса суб-дельта 92. Если бы она была такой, «Кондор» бы не погиб. Поскольку на его борту были специалисты не хуже и не лучше, чем мы, наверняка можно сказать только одно — их знаний оказалось недостаточно, чтобы избежать катастрофы. Отсюда предложение: мы должны продолжать действовать по процедуре третьей степени и исследовать сушу и океан. Думаю, что нужно начать геологическое бурение и одновременно заняться здешней водой. Все остальное было бы гипотезами, а в этой ситуации мы не можем позволить себе такой роскоши.

— Хорошо. — Хорпах стиснул зубы. — Бурение в границах силового поля — не проблема. Этим займется доктор Новик…

Главный геолог кивнул головой.

— Что касается океана… Как далеко береговая линия, Рохан?

— Около двухсот километров… — ответил навигатор, совершенно не удивившись, что командир знает о его присутствии, хотя и не видит его: Рохан стоял в нескольких шагах за его спиной, у двери.

— Немного далековато. Но не будем трогать корабль. Возьмите столько людей, сколько сочтете необходимым. Рохан. Фитцпатрика или еще кого-нибудь из океанологов и шесть энергоботов резерва. И отправляйтесь на берег. Работать будете только под силовой защитой; никаких прогулок по воде, никаких погружений. Автоматами тоже прошу не разбрасываться — их у нас не слишком много. Ясно? Можете приступать. Да, еще одно. Здешний воздух пригоден для дыхания?

Врачи пошептались между собой.

— В принципе да… — сказал наконец Стормонт, но без особой убежденности.

— Что значит «в принципе»? Можно им дышать или нельзя?

— Такое количество метана небезопасно. Через некоторое время наступит насыщение крови, и это может дать легкие мозговые явления. Обморок… Но не сразу, через час, возможно, через несколько часов.

— А какой-нибудь поглотитель метана?..

— Нет. Производство таких поглотителей просто не окупится, их придется часто менять… Ну а, кроме того, содержание кислорода все-таки низкое. Лично я за кислородные приборы.

— М-м… А остальные тоже?

Витте и Элдъярн согласно кивнули. Хорпах встал.

— Итак, за дело, Рохан! Что с зондами?

— Сейчас будем их запускать. Могу я еще раз проверить орбиту перед запуском?

— Можете.

Рохан прикрыл двери, оставив за ними шум лаборатории. Когда он вошел в рубку, солнце почти село, виден был только краешек темного, фиолетово-пурпурного диска. На его фоне с неестественной четкостью вырисовывался зубастый контур кратера. Небо, в этой области Галактики густо усеянное звездами, казалось сейчас слишком уж огромным. Все ниже вспыхивали большие созвездия, как бы поглощая исчезавшую во мраке пустыню. Рохан связался с носовым постом. Там как раз приступали к запуску первой пары фотоспутников. Следующие должны были уйти вверх через час. Завтра дневные и ночные снимки обоих полушарий планеты дадут картину всего экваториального пояса.