Пираньи - Василий Головачев

— Сандерс! — крикнул Кларк. — Вы знаете, по каким целям будет… работать ваш «скорпион»? — Из-за гула двигателей приходилось напрягать голосовые связки.

— Конечно, — коротко отозвался Бартлоу, не поднимая головы. — «Скорпион» будет работать по четырем целям — в космосе, в воздухе и на земле. Вас что-то беспокоит, полковник?

— Меня беспокоит, знают ли об этом обитатели Гранд-хоум?

Бартлоу выронил штекер со шнуром и рывком обернулся.

— Откуда вы…

— Это секрет. Но вы не ответили на вопрос. После испытаний вас будут судить как обыкновенных убийц. Вас это не волнует?

— О чем вы, Дональд? — обернулся Милфорд.

— О том, что наземная цель «скорпиона» — индейская резервация, — раздался сзади Кларка голос пилота. — Можно подумать, что ты этого не знал.

— Я — нет. — Милфорд посмотрел на Бартлоу. — Это правда, Сандерс?

Бартлоу пожал плечами, искоса глянув на продолжавшего молчать Эрхарта.

— Ну и что? Индейцем больше — индейцем меньше…

— О, гнилым душком потянуло! — проговорил Дейм, принюхиваясь. — Ну конечно, это же речь нашего дорогого министра обороны! Надо же, какая у тебя память, Сандерс!

Бартлоу сжал кулаки.

— Полегче, приятель! Наш министр — парень что надо! Чем он тебе не нравится?

— Не нравится? Да я просто без ума от него! Если ты к нему вхож, передавай мое искреннее восхищение цветом его лица.

Милфорд рассмеялся.

— Горячий ты парень, Стив. Какая муха тебя укусила?

Гладко выбритое тонкогубое лицо Бартлоу пошло пятнами.

— Этот пес смеет обвинять лучших людей…

Кулак Дейма врезался в квадратный подбородок специалиста по лазерам. Бартлоу отлетел к вогнутой панели индикации одного из аппаратных шкафов.

— Перестань, Стив! — Кларк сжал плечо пилота. — Иди в кабину!

Тем временем Бартлоу вскочил на ноги и бросился к пилоту, но Кларк заступил ему дорогу.

— Спокойно, капитан, иначе вас могут высадить раньше пункта назначения. Пилот у меня один.

— Хорошо, Стив, — сказал Бартлоу, кривясь в бледной улыбке, взгляд его был полон ненависти, и пилот понял, что нажил себе смертельного врага. — Мы сквитаемся на базе. Обещаю, майором ты пробудешь недолго.

— Ладно, ладно, — проворчал Дейм, быстро остывая. — Я не против повышения. Не выношу, когда мне грубят. — И он вышел из отсека.

— Парень очень импульсивен, — сказал Кларк, — но ведь он высказал свое отношение к происходящему. Военная программа? Хорошо! Безопасность страны? Отлично! Испытания нового оружия? Великолепно! Я знаю, что такое воинский долг и дисциплина, но речь идет о плохо замаскированном убийстве! О целях «скорпиона» мне стало известно двадцать минут назад, Стив хорошо знает возможности наших бортовых компьютеров. До этого момента я колебался, не знал, что делать, но вы помогли мне сориентироваться. И вот что я вам заявляю: мы не позволим провести испытания «скорпиона» на живых людях. Не думаю, чтобы Крейг и вообще командование базы были замешаны в этом грязном деле. Так вот, как только пройдут выстрелы по спутнику и по воздушным мишеням, я отключу «Джорджа» и разверну самолет на базу…

— И подпишете свой смертный приговор! — воскликнул Милфорд.

— Возможно. Тем не менее я сделаю так, как сказал.

— Интересно, каким же образом вы узнаете, когда «скорпион» выстрелит по воздушным целям? — вкрадчиво осведомился Бартлоу.

— Это мое дело.

— Что ж, успеха вам, полковник, — засмеялся Бартлоу, уверенный в том, что никто не в силах помешать испытаниям.

— О’кей, Сандерс, я вас предупредил.

Кларк вернулся в пилотскую кабину.

— Ну что, Дон? — повернулся к нему Дейм. — Что ты собираешься делать?

— Заткнись! — зло бросил Кларк. — Займись лучше маршрутом. Учти: как только «скорпион» начнет поиск наземной цели, я разворачиваю самолет.

Дейм покачал головой.

— Попробую, но гарантии, что смогу определить момент пуска, дать не могу. «Джордж» после наших допросов и так работает не в расчетном режиме.

— Сделай, что можешь.

Последующие десять минут ушли у пилота на переговоры с компьютером, а у командира — на поиски ориентиров и определение местоположения бомбардировщика.

Дейм сдался первым.

— Проклятье, они перехитрили нас! Выход всей бортовой вычислительной системы работает прямо на передатчик, а не на терминал «Джорджа». Единственное, что я узнал, — чередование целей запрограммировано случайным образом. То есть неизвестно, в какой последовательности будет стрелять «скорпион».

Пилот и командир встретились глазами.

— Сколько осталось до пуска?

— Минут двадцать. Что будем делать?

— Не знаю. Может быть, повернуть сейчас?

Помолчали, глядя на плывущие внизу облака. Гул турбин был так привычен, что мозг его не воспринимал — казалось, улитка самолета ползет по облакам в абсолютной тишине, лишь голоса из бомбовых отсеков, изредка пробивавшиеся в наушниках ларингофонов, нарушали эту вязкую «тишину».

— Разворачиваю, — сказал наконец Кларк. — И будь что будет!

Пилот молча показал ему большой палец.

Но у них ничего не вышло. «Джордж» сухо выдал на дисплей: «Отказываюсь выполнять ручной режим до финала программы „0“». И зажег над штурвалом ручного управления аварийный индикатор.

Кларк пощелкал тумблерами, пытаясь отключить компьютер, но, поняв бесплодность своих попыток, откинулся в кресле и рассмеялся:

— Все предусмотрели, собаки! А мы с тобой погорели, пилот. Команда записана в память «Джорджа», и на базе все равно станет известно о нашей самодеятельности, даже если мы умудримся стереть разговор. Знаешь, у меня мелькнула мысль: что, если с помощью «Джорджа» подать шумовой сигнал на вход компьютера, управляющего «скорпионом»?

В глазах пилота загорелся огонек надежды.

— Мы же не знаем порогового значения сигнала, способного стереть программу.

— Дай команду «Джорджу», пусть поищет…

Дейм лихорадочно прошелся пальцами по клавиатуре терминала, застыл на мгновение, всматриваясь в экран дисплея, и ликующе возопил:

— Есть, командир! Мы им запустим такой алгоритм, что никакому компьютеру не переварить! Есть такая детская игра «Испорченный телефон». Знаешь? Слово переврать можно так, что получится сущая абракадабра…

— Идея неплоха. Но как ты собираешься ее осуществить?

— Даром я, что ли, имею диплом военного программиста? — самодовольно сказал пилот. — Через пять минут мы запустим «испорченный телефон» в их компьютерный блок, пусть поднатужит свои кристаллические мозги.

Кларк еще несколько раз попробовал перейти на ручное управление — безрезультатно. Его усилия прервал голос пилота:

— Готово, командир, я запустил «телефон»! Теперь подождем немного…

Голоса пассажиров в наушниках неожиданно смолкли, потом разразилась буря криков и восклицаний, команд и ругани.

Пилот хихикнул:

— Я же говорил! Их компьютер проглотил команду и сошел с ума.

Вдруг на панели «Джорджа» зажглись красные окошки с надписью: «Перегрузка».

— О черт! — Пилот защелкал кнопками и тумблерами, пытаясь выяснить, в чем дело.

На экране дисплея всплыли светящиеся строки: «Смысловая перегрузка! Нерасчетный режим! Отработка команд исключена. Во избежание срыва программы вынужден передать управление контролирующему звену. Конец».

Зеленый глаз компьютера потух, зажглось табло: «Неисправность УС».

— Все, — горестно сказал Дейм. — Бери управление на себя, кэп. «Джордж» накрылся — обратная связь, черт бы ее побрал!

— Полковник, — раздался в динамике голос Бартлоу, — что случилось? У нас отказала автоматика.

— Все в порядке, — невозмутимо ответил Кларк. — Мы поворачиваем домой. Я же предупреждал, что не допущу испытаний вашего «насекомого» на людях.

— Ты с ума сошел!

— Чистая работа, не правда ли, Сандерс? — вмешался Дейм, и в его голосе вместе с удовлетворением и вызовом вдруг прозвучал страх.

— Ну и ну… — пробормотал динамик голосом Милфорда. — Это называется хитростаунс. Самоотсечение головы…

— Что? — переспросил Дейм. — Что ты сказал?

— Я сказал, что все мы после случившегося — покойники!

КОНСТИТЬЮШЕН-АВЕНЮ,

ПЕНТАГОН, КАБИНЕТ 2-Е 880

4 июня, 7 часов 50 минут

Заместитель министра обороны по научным исследованиям и разработкам взял замороженный стакан с мартини и выцедил его стоя, глядя поверх головы вышколенного полковника-адъютанта.

— Еще, — сказал он, опускаясь в свое сделанное по особому заказу кресло: при необходимости оно превращалось в кабину из пуленепробиваемого материала. — И пару сандвичей.

— Обед ждет, сэр, — почтительно прошелестел адъютант.

— Отставить обед.

Адъютант выскользнул за дверь, принес второй стакан мартини и сандвичи с кроличьим мясом на бумажной тарелке.