Грааль - Владимир Викторович Бабкин

Старший брат буркнул:

— Я всегда подозревал, что композиторы должны иметь хоть какие-то полезные для общества способности. И судя по шашлыку, оказался прав. Хотя такая польза должна, пусть и условно, быть представлена к рассмотрению научным советом. Впрочем, печальный исход очевиден.

Держащий шампур Антон Аристархович снисходительно парировал:

— Талантливый человек, дорогой брат, талантлив во всем. Впрочем, откуда тебе-то об этом знать, ведь ты даже просто стрелять с двух рук не умеешь, не то что…

— Ой, вот только не надо! Я учёный, физик с мировым именем, не то, что некоторые обалдуи…

— Отправить бы таких физиков на физкультуру или на полосу препятствий, а то сидят по кабинетам и лабораториям, штаны только портят…

— А некоторые вообще сидят за белыми роялями и письменными столами! Романы, прости Господи, сочиняют! Сплошные убытки семье и бумагомарательство!

— У меня хотя бы семья есть, не то что у некоторых умников.

Иван Аристархович уже открыл рот, для ещё более едкого ответа, но тут вмешалась Ба, гася возможное развитие пикировки братьев прямо во время юбилея их отца. Тот, конечно же, тоже не останется в стороне и всё — пошло-поехало.

— Так, спорщики, хорош. Не нервируйте именинника. Кушайте и не отвлекайтесь на разные глупости.

Младший брат усмехнулся и кивнул:

— Да, мам, ты как всегда мудра и права. Я замолкаю.

Иван Аристархович вынужденно тоже промолчал, лишь смерил младшего брата полным раздражения взглядом и хмуро уставился на закат. Негласное соперничество двух братьев никого не удивляло и длилось, вероятно, всю их жизнь, принимая подчас довольно жесткие формы. Ничего нового в этом не было, а раздувать перепалку в такой день не хотелось даже соперничающим братьям.

Впрочем, остальные поддержали Ба и принялись наперебой расхваливать шашлык, который, кстати, действительно удался на славу. Мясо уплетали за обе щеки. Правда моя пятилетняя племянница Машенька умудрилась испачкать свое нарядное платьице, но даже Катя, на общем настроении, не стала ругать дочь за такую мелочь. Димка передал жене салфетки, и та привела внешний вид младшей из Марковых в условно относительный порядок.

Внезапно в небе сверкнуло и со стороны берега Пахры что-то оглушительно грохнуло. Залаяли и завыли все соседские собаки, а собравшиеся на террасе дома Марковых с удивлением смотрели на белый след, стрелой прочертивший голубой небосвод. И конец этой стрелы упирался в землю совсем рядом с домом.

— Твою ж дивизию! — ошеломленно выдохнул генерал. — Было-было, но такого на моей памяти не было.

Его реплика словно сорвала стопор, и все заговорили разом.

— Так что это было?

— Может метеорит?

— Ракета упала?

— Ага, ядерная.

— Может самолет?

— Ага, подарок на день рождения! С неба прислали! Не глупи!

Итог бессмысленного обмена вопросами подвел опять-таки старший Марков.

— Отставить разговорчики! Мужчины идут на разведку, это где-то рядом!

Впрочем, «на разведку» отправились всей «организованной» семейной толпой, вне зависимости от пола и возраста. Идти действительно оказалось недалеко и буквально в паре сотен шагов по направлению к реке они увидели большую дымящуюся воронку, в которой блестело что-то металлическое.

— Офигеть! Вот это подарок на день рождения! — потрясенно выдохнул Миша. — Как в «Войне Миров» с Ли Пейсом! Па, может это быть инопланетным кораблем?

Дима хмуро посмотрел на двенадцатилетнего сына и явно едва удержался от символического подзатыльника:

— Какие еще инопланетяне? Не видишь на корпусе флаг?

Действительно, на цилиндрическом и смятом при падении корпусе, сквозь нагар виднелся звездно-полосатый флаг и надпись USA. Было еще что-то написано, но разобрать было трудно, а ближе подойти мешал жар, исходящий от упавшего аппарата.

— Думаю, что это спутник штатовский. — резонно предположил дядя Иван.

— Наверняка. — кивнул Деда. — Вот только зря мы тут стоим. В нем химии наверняка полно всякой нездоровой. Да и радиации хватает.

В этот момент из лежащего спутника донесся какой-то резкий треск и в воздух потянулась струйка какого-то пара.

— Так, пойдем-ка! Пойдем-пойдем! Нечего тут глазеть!

Наш Деда погнал всё большое семейство назад в дом. Кто-то шел с опаской оглядываясь в сторону свежей воронки, кто-то шел притихший, еще не отойдя от произошедшего, а Миша только и тараторил возбужденно:

— Эх, жалко, что уходим, это ж крутая фишка, сейчас телевизионщики приедут! Па, дай хоть на телефон снять, я в сеть выложу, пацаны офигеют от зависти! Я быстро! Туда и назад! Па!

— Иди, давай! — Дмитрий легонько подтолкнул сына в спину. — По тебе не сеть, а ремень плачет!

— За что это? — возмутился подросток.

— Топай давай и без фокусов! А то ты меня знаешь! Сеть ему подавай…

Так мы добрались до террасы, которую покинули всего лишь несколько минут назад. Пока все располагались вокруг стола Деда молчал, явно что-то прикидывая в голове. Затем, не вставая, обратился к собравшимся родственникам с довольно краткой речью, которая больше напоминала инструкцию:

— Запомните, никаких разговоров! Сейчас приедут все, кому только ни лень и прилетят все, кому положено по службе, вопросы будут нам разные задавать, так вот, повторяю, мы ничего не видели. Языком не трепать, особенно с этими вашими любимыми журналистами. Про особистов я уж молчу. Короче говоря, сидели тут и кушали шашлык. Грохнуло, но мы подумали, что это самолёт взял звуковой барьер. Тут часто такое бывает. Более ничего не видели, не знаем и не интересовались. В виду полного нелюбопытства, подогретого расслабляющей атмосферой празднества. Фантазировать не стоит, ибо запутаетесь в умных словах. В общем, ничего показать по существу дела не можем и всё такое. Хорошего всем дня, идите нафиг. Всем ясно? Короче, говорить буду я, остальным вежливо кушать, ибо разговаривать во время еды некрасиво.

— А почему такие репрессии, дед? — Дмитрий не понял причин для столь жестких мер.

— Тебе завтра в полёт? Нет? Или хочешь вместо Берлина с Парижем пару дней общаться с безопасниками и писать ничтожные пояснения? Или, тем паче, подписывать вдруг что, подписки о не выезде?

— За что это — подписки? Я ж не преступник какой.

Деда отрезал:

— С них станется. И, вообще, отец твой с Верой послезавтра на отдых собрались в Испанию, нет? Отец Кати, уважаемый мной Александр Михайлович, тоже вот завтра с женой летит на симпозиум в