Музей Тиссена-Борнемисы Мадрид - И. Кравченко

В портретах кисти немецкого художника Кристофа Амбергера соединились традиции его родной школы, особенно те, что развивались Гансом Гольбейном Младшим с его острым взглядом на человека и умением подметить потаенное в его характере, и итальянской, прежде всего, венецианской живописи, мастера которой подчеркивали, в первую очередь, величие человека. Образы, созданные Амбергером, воплотили ренессансный взгляд на личность, что видно на примере «Портрета Маттеуса Шварца». Художник запечатлел счетовода, состоявшего на службе у богатых купцов из Аугсбурга, Фуггеров. Незадолго до создания портрета император Карл V пожаловал Шварцу дворянский титул. В выражении лица и позе мужчины видны и его гордость за свой труд, и нескрываемое удовольствие от нового аристократического положения. Впрочем, перед зрителем, прежде всего, — представитель образованного слоя немецкого общества, о чем свидетельствуют и листок бумаги с астрологическими данными Маттеуса, и его нарисованный на фоне неба гороскоп, являвшийся в те времена признаком учености, и, естественно, книги на столе. Шварц написал первые в Германии труды по бухгалтерии, а также автобиографию, которая при издании была иллюстрирована изображениями автора в различных нарядах.

От итальянских мастеров в этом портрете — темное одеяние модели, позволяющее сосредоточить взгляд на ее лице — полноватом, добродушным, с умным взглядом и плотно сжатым ртом. Перед зрителем — человек сдержанный, с чувством собственного достоинства и не привыкший зря тратить время.

Эль Греко написал данную работу, скорее всего, еще до отъезда в Испанию — в Италии, поскольку по своим живописным особенностям она принадлежит к венецианской школе. Фигуры Девы Марии и архангела Гавриила напоминают о работах Паоло Веронезе, рисунок одеяний и драпировки — Тинторетто, а колорит — Тициана. Композицию его картины «Благовещение», созданной для церкви Сан-Сальваторе в Венеции, художник взял за образец.

На сюжет Благовещения живописец создал серию полотен, одно из них, хранящееся в коллекции Тиссена-Борнемисы, принадлежит к раннему периоду его творчества. Фигуры еще не напоминают пламя свечи, что будет свойственно зрелой манере мастера, их очертания округлы и мягки, но уже отмечены экспрессией, пусть пока заметной только в написании драпировок. Признаки более позднего стиля Эль Греко проявились здесь в трактовке окружающего пространства: реалистически выписанная терраса с выложенным плитками и перспективно уходящим вдаль полом сливается с мистическими небесами, которые так полюбит изображать художник. На террасу, где происходит великое событие, льется яркий, струящийся поток света, исходящий от голубя — Духа Святого, в темно-голубом просторе бегут бурные, озаряемые небесным свечением облака, и с ними сливаются очертания красного занавеса, край которого взметнулся, словно от ветра. На сочетании серовато-голубых и ярких — красных, желтых, синих — тонов будет построен колорит у Эль Греко на следующем этапе его искусства.

Итальянский художник Микеланджело Меризи да Караваджо написал эту картину по заказу своего покровителя, кардинала Франческо Мария дель Монте. Святая Екатерина, облаченная в пышные одежды из дорогой ткани, стоит коленопреклоненная на подушке и смотрит в сторону зрителя. Слева рядом с Екатериной виднеется огромное колесо с шипами — орудие ее мучений, в руке святая держит меч, которым ее обезглавили, а перед ней лежит пальмовая ветвь — символ страданий за веру.

Ярко освещены лицо, плечи и руки Екатерины, а сияние ее облика усилено белизной рубашки. Свет здесь лепит форму, точнее, рождает, вырывая из тьмы, а его контраст с тенью вносит в картину драматическое настроение. Художник любил выразительные человеческие типы, поэтому девичья нежность героини сочетается с ее телесной силой, передающей мощь духа. В соседстве огромного пыточного колеса образ святой приобретает еще большую монументальность, но облик Екатерины, неся в себе черты позировавшей художнику модели, наделен индивидуальностью, а ее поза естественна и непринужденна. «Пользу живописи Караваджо принес несомненную, — писал один из его биографов, Джованни Пьетро Беллори, — ибо появился в то время, когда с натуры писали мало, когда фигуры изображали согласно манере, удовлетворявшей больше чувство изящества, чем правды. Посему, изгоняя из колорита всякие приукрашивания и суетность, Караваджо усилил свои тона, вернув им плоть и кровь, и убедил других живописцев подражать природе…»

Живопись XVII–XVIII веков

Фламандский художник Давид Тенирс Младший создавал пейзажи, картины на религиозные, мифологические, исторические сюжеты, но особенное внимание, как и его отец, уделял жанровой живописи. В ней заметно влияние другого фламандского жанриста, Адриана Браувера, чьи работы Тенирс копировал на заказ. Браувер, любивший изображать группы людей в интерьере, первым обратился к теме курильщиков, представленных на данной картине его младшего современника.

Персонажи Тенирса отдыхают, попыхивая трубочками, каждый из них наделен индивидуальностью, но их настроения перекликаются, внося сложный эмоциональный настрой в композицию. Молодой человек, запрокинув голову, медленно выпуская дым и любуясь его завитками, видно, мечтает о чем-то. Мужчина постарше обстоятельно прикуривает одну трубку от другой, а старик согнулся и весь ушел в свои мысли. Все трое могут являться аллегорией возрастов человека, распространенной в живописи Ренессанса и Нового времени. Комический оттенок происходящему придает человек, который заглядывает внутрь и с интересом рассматривает пребывающую в благодушном настроении компанию. На дальнем плане видна еще одна группа завсегдатаев кабачка, они выпивают и играют в карты. Каминную полку над ними украшает профильный портрет, видимо, хозяина заведения, черты лица модели смешно утрированы и мало подходят для столь торжественного ракурса, использовавшегося в изображениях на медалях. Художник явно любовался своими смешными, трогательными, но обладающими чувством собственного достоинства персонажами. В живую и непринужденную сцену с элементами анекдота Тенирс Младший внес ноту сентиментальности, опоэтизировав быт простых людей.

Холсты Яна Стена выражают национальное самосознание голландцев того времени: в них много жизни, реалистической привязанности к «почве», острого ума и способности посмеяться над собой. Полотна художника на тему любовных интриг составляют целую серию с кочующими из картины в картину персонажами, одной из этих работ является «Сцена в таверне». В ней, скорее всего, воплощен распространенный в голландской живописи сюжет: молодую женщину ее возлюбленный представляет как весьма выгодную брачную партию пожилому богатому мужчине, не подозревающему, что девица беременна. Миловидная невеста откинулась на спинку стула и подсмеивается над женихом. Тот настолько недалек, что не обращает внимания на наряд дамы: на ее голове красуется чепчик, который голландская женщина надевала после того, как становилась матерью. Но и сам господин наряжен в костюм старого лекаря из комических театральных постановок, напоминая в то же время и богатого старика Панталоне из комедии дель арте (хотя персонаж Стена по сравнению с несимпатичной маской итальянского театра отличается благообразной внешностью). Спокойно и отрешенно прикуривая от жаровни, он на самом деле находится в заговоре с остальными участниками спектакля, цель которого — рассмешить зрителя и заставить его задуматься над нравами.

Рядом с молодым возлюбленным легкомысленной девицы помещен герой, похожий на художника, чей облик известен по другим полотнам, где Стен изобразил себя. Автор картины, будучи одновременно ее персонажем, приглашает зрителя посмеяться над сценкой, и сам подшучивает над ним.

Один из ведущих голландских жанристов, Ян Стен, много сделал для развития бытовой живописи, прежде всего, предельно сократил дистанцию между персонажами картин и зрителем. Герой «Автопортрета с лютней», то есть сам художник, задорно смотрит на зрителя, приглашая разделить его благодушное настроение. Стен не раз изображал себя, причем в разных образах, вплоть до гуляки. В данном случае он одет в старомодный костюм галантного кавалера, использовавшийся в спектаклях, и держит в руках лютню — символ любовной страсти. Но насмешливый взгляд, растрепавшиеся волосы и полноватое лицо с двойным подбородком задают полотну юмористический настрой.