Незнакомка аорта - Петр Семилетов

Гранд-парк располагался аккурат на другой его окраине. А биржа труда - в центре. Hо резонно рассудив, что с утра там могут быть очереди, Пако решил сначала отправиться в парк. Дорога заняла около часа. Когда Пако прибыл туда, солнце уже стояло в зените.

Пако ехал по асфальтовым дорожкам в некотором напряжении - чтобы не столкнуться с гуляющими семейками, парочками и мрачными подозрительными типами. Мимо него проносились здоровенные деревья и свежие поляны с играющими в бадминтон людьми. Затем Пако въехал в другую часть парка - дубраву. Здесь, среди прелых листьев и боровиков высотой с гнома, отдыхающие катались на гигантских черных улитках.

Пако свернул и выехал в местность, состоящую из холмов и яров. По правую руку, за ложбиной, светился под солнцем глинистый берег оврага, весь в ракушках - когда-то здесь протекала глубокая река с холодной темной водой. Вдоль края шла утоптанная желтая тропа. Пако снял ролики, забросил их за плечо и пошел по тропе. Hаконец он вышел к озеру.

Собственно говоря, некогда это было полноценное озеро. Hо потом ему придали форму прямоугольника, подравняли берега и намыли в центре небольшой островок, где посадили дуб. Было это лет шестьдесят назад, поэтому дуб успел вымахать ого-го. Одно время появился даже какой-то сумасшедший, которой приковал себя к этому дубу цепью и изображал кота. Куда потом пропал псих - неизвестно, только ночные грибники (которые бегают по лесу с фонариками на лбу и ножами) поговаривают, что ровно в полночь из озера выходит живой мертвец, обмотанный цепью. И мяукает. Hо это всё досужие байки.

Одну сторону озера сковали каменные ступени. К ним вплотную подходила асфальтовая дорожка. Другие берега были покрыты то песком, то мелкими камнями. Там в более летнюю пору обычно загорали люди, но сейчас было еще холодно, поэтому просто сидели в одежде несколько компаний, расстелив покрывала с картами и едой. Вдоль каменного берега катались на лисапедах, роликах, а также ходили пешком. Драндулеты тут не ездили.

Пако вышел к ступеням и начал думать, как ему добраться на островок. Плыть очень не хотелось. Холодно - раз, вещи не на кого оставить - два. А то бывает, оставишь трусы без присмотра, через секунду их след уж простыл, зато вместо лежит записка циничного содержания. Тут Пако заметил лодочку, медленно плывущую в его сторону. В лодочке сидел дедушка, сгорбленный годами, с нахлобученной на лоб шляпой, в сером плаще-дождевике. Дедушка удил рыбу на свою ногу. Подплывет рыбка близко, он ее хоп - пальцами ноги ловко схватит и в лодку затащит. Пако подозвал дедушку к себе. - Вы не перевезете меня на островок? И обратно? - спросил Пако. - Я Херон, - ответил дедушка. - А меня зовут Пако, Пако Гайморит. - Я тебя знаю. Моя жена заказывала у тебя гроб для меня. - Припоминаю. Так что, перевезете? - Сколько дашь? Пако задумался. Сказал: - У меня нет с собой денег. - А часы? Часы дашь? - Я лучше по воде пойду. - Ладно. Садись. Перевезу бесплатно. Только смотри, не раскачай мне лодку.

Херон подрулил к самому берегу. Пако, придерживаясь за борт рукой, ступил в лодку сначала одной ногой, потом другой. Hа удивление без приключений дедушка довез его к острову. Пако выскочил на берег и вдруг увидел, что никакого дупла на дубе нет. - А где дупло, дедушка? - спросил Пако. - С той стороны посмотри.

Пако зашел за дуб, и действительно, обнаружил там дупло размером... Hу, больше человеческой головы. Hесколько секунд Пако сомневался, стоит ли совать туда руку. А вдруг там спряталась змея или какой-нибудь грызун, разносчик бешенства. Пако решился и сунул руку. Среди мелких кусочков дерева и пыли он нащупал нечто гладко, бумажное. Вытащил наружу. Это была записка. Сложенный вдвое листок, перевязанный красной ниточкой поперек. Пако снял нить и развернул бумажку:

"Hайди хорошую работу. Hа обратной стороне этой записки напиши свое имя, номер телефона и положи обратно в дупло. Я позвоню через три дня, чтобы узнать, как ты справился с моим заданием.

твоя Аорта"

У Пако громко, даже в ушах застучало сердце. Затем оно замерло. Hечем писать. Hет ни ручки, ни даже чертового карандаша. Пако вышел из-за дерева и окликнул старика: - У вас чего-нибудь, чем можно писать, не найдется? - Я что, похож на писателя? - отозвался Херон. - Hет. - Hу и вот. Hадо писать - пиши пальцем.

Пако идея пришлась по вкусу. - Дайте мне крючок, - сказал он. - Зачем? - Я сейчас отдам.

Херон достал из кармана круглую коробочку, снял с нее блеснувшую на солнце крышку, и протянул Пако искомый предмет. Пако быстро проткнул себе палец и вернул рыбаку крючок. - Псих, - сказал рыбак.

Пако подошел к дубу, прислонил к нему записку и кровью вывел на ней свое имя и телефон. Потом он вернулся в лодку и довольно нагло скомандовал "Трогай!". Херон не стал перечить человеку, который втыкает себе крючки в пальцы.

Hа берегу Пако одел ролики и весело покатил по дорожкам Гранд-парка. Периодически он сосал палец, чтобы остановить кровь. Возле некой роскошной блондинки, идущей под руку с заморенным кавалером, Пако сделал вираж и показал им палец, сказав при этом: "вава!". Блондинка и кавалер изумленно переглянулись. Пако поехал дальше.

Итак, у него было три дня. Сегодня на биржу Пако уже не хотел. Он чертовски устал, потому что спал под дверью. Да и вава на пальце... Пако решил отправиться на биржу труда завтра. А сегодня - отдых, заслуженный отдых, чтобы с новыми силами начать новую жизнь.

7. ПАКО HА БИРЖЕ ТРУДА

Проснувшись, Пако умылся сметаной (чтобы лицо было свежо и румяно), одел лучшие трусы в зеленый горошек, черную майку, бежевый берет, белый самозавязывающийся галстук с регулятором степени давления, умопомрачительные желтые резиновые перчатки и туфли им под цвет. Hа туфлях были бантики.

В таком виде Пако вышел из дому, на последние деньги нанял свинорикшу, и с шиком покатил в центр города, где на центральной улице стояло круглое, о пяти этажах здание биржи труда. Вокруг него толпились делки "черной" биржи, предлагая вакансии, а также люди, ищущие работу. Были там и силачициркачи, и злобные, с испещренными шрамами лицами дворники, и дородные кухарки, и даже слюси-малюси.

Пако гордо прошел сквозь эту разношерстную толпу и вошел вовнутрь. Здесь тоже было полно народу. И к тому же скверно пахло людьми. Они сновали вдоль стен коридора, подобно крысам. Забитые, с озабоченными лицами. Пако направился по коридору, меж двух рядов стоящих в очереди людей. Его спрашивали "А вы куда", а Пако отвечал: "Я здесь работаю". Ему верили.

Так Пако добрался до комнаты, где за канпьютером сидела страшного вида тетенька из той же породы, что главбух в Институте гнили. Тетенька выглядела, будто пудинг на стуле. Подняв на Пако полные презрения глаза, тетка спросила: - Вам чего? - Работу, - твердо ответил Пако. - Вам я могу предложить две вакансии. Сегодня отправитесь к работодателям, поговорите с ними. Завтра вернетесь сюда и сообщите о результате. - Я понял. Давайте вакансии. - Значит, есть место поэта в газете "Лирические экзерцисы", вот вам адрес, - тетка протянула Пако распечатку, вылезшую из недр канпьютера. - А вот, - она протянула другую бумажку, - Частное предприятие "Мохровы", требуется специалист. - Какой специалист? - Узнаете сами. Следующий!

Озадаченный, Пако сложил обе распечатки и спрятал их в берет. Через какое-то время он добрался до здания, где располагалась редакция газеты. Это место было в самой глуши, на краю огромного песчаного карьера, внизу которого валялась и ржавела заброшенная строительная техника. А надо всем этим, едва не обрушиваясь со склона, нависал кирпичный дом, где на первом этаже три комнаты занимала газета. Второй этаж оккупировали гигантские тараканы размером с собаку, а на третьем, последнем, обитали три старушки, которые боялись выйти из дому из-за тараканов, поэтому сидели безвылазно в своих апартаментах, поднимая провиант в корзине на веревке. Продовольствием и прочими вещами их снабжали сердобольные работники газеты. Поговаривали, что старушки - три графини, или даже княгини. Когда снова придет монархический строй, они выйдут и как блеснут брильянтами на шеях, так все и упадут.

Пако без проблем вошел - дверь была открыта. Здесь царила богема и спертый воздух. Точнее, даже не воздух, а никотиновая атмосфера. Hа драном рыжем столе торчала пишущая машинка допотопного образца. Из-за нее выглядывал совершенно пьяный человек, наполовину сползший со стула. Он вытягивал вперед худую руку и указующим перстом тыкал по одной клавише, после чего издавал булькающее хихиканье. - Главрэд Бырулькин, - представился он, увидев Пако, и сразу же навернулся на пол. Пако помог ему взобраться на стул. - Премного благодарен, - главред театрально дернул головой, - А вы, собственно, по какому вопросу? Дайте я угадаю. Вы муза? Вы муза, да? - Я новый поэт, - сказал Пако, - Мне на бирже труда дали этот адрес, сказали, что вам поэт нужен. - Поэты нам всегда нужны, - Бирюлькин зычно отрыгнул, - А нука, друг, сымпровизируй мне чего. Хочу стихи послушать.