Двойная страховка - Джеймс Кейн

— Ладно, допустим, он купится.

— Да, как же, купится! А вот и нет. Я подведу его к последней черте и тут попридержу маленько. Думаешь, не смогу? Да я торговец, причем прирожденный! Но мне нужен свидетель. Обязательно. Хотя бы один.

— Найду.

— А ты будешь мне возражать.

— Хорошо.

— То есть скажешь, что ты обеими руками за всю эту автомобильную белиберду, но и слышать не желаешь ни о каких несчастных случаях, потому как тебя просто всю начинает трясти, и все такое прочее.

— Ладно, запомню.

— И договорись о нашей встрече не откладывая. Как можно быстрее. И сразу же позвони.

— Завтра?

— Да. Позвони и помни: нужен свидетель.

— Свидетель будет.

— Тогда завтра утром жду звонка.

— Уолтер… все это так меня возбуждает… Я прямо сама не своя и…

— Я тоже.

— Поцелуй меня…

Вы думаете, я рехнулся? Что ж, может, и рехнулся. Но попробуйте повариться в этом котле лет пятнадцать, как я, сами свихнетесь. Небось думаете, что мой бизнес — это то же, что и ваш бизнес, может, даже чуточку получше. Ведь страховой агент — это друг вдов и сирот, которым он всегда приходит на помощь в трудную минуту. Фигушки! Это самое большое надувательство, самая азартная игра, которая только существует в мире, хотя и не выглядит таковой. Вы делаете ставку на то, что ваш дом сгорит, мы — на то, что не сгорит, вот и все. А обман кроется в следующем: вы не хотите, чтоб ваш дом сгорел, когда делаете ставку, и забываете, что все это — игра. Но нас не проведешь. Для нас игра есть игра, а ставка — ставка, причем иногда сразу на двух лошадей. Без разницы, все равно ставка. Но вот, допустим, наступает момент, когда вы хотите, чтоб ваш дом сгорел, момент, когда деньги вам нужнее дома. Тут и заваривается каша. Мы-то очень хорошо изучили все колесики и винтики этого механизма и умеем, если надо, быть жесткими ребятами. У нас везде есть шпионы и соглядатаи. Мы знаем наперечет все фокусы и уловки, и, чтобы обвести нас вокруг пальца, надо быть умным человеком. Очень умным. И пока вы ведете честную игру, мы платим вам с улыбкой, и, возвращаясь домой, вы, наверное, думаете: надо же, какие чистые, славные, хорошие люди. Но только попробуйте затеять обман — вас тут же выведут на чистую воду.

Да, я агент. Я крупье в этой игре. Я знаю все трюки и уловки. Ночи напролет я лежу без сна, придумывая эти уловки, и потому всегда начеку. Но вот однажды ночью я задумал один такой фокус и начал воображать, что смогу повернуть колесо фортуны в нужную мне сторону, стоит только найти подходящую почву и бросить в нее семя. Сделать ставку. Вот оно как… И тут я повстречал Филлис и понял — это и есть та самая почва. И если вам покажется смешным, что я готов убить человека ради какой-то пригоршни фишек, подумайте, так ли это смешно — всю жизнь пребывать под колесом фортуны и вдруг начать крутить его, как штурвал. Я видел слишком много сгоревших домов, слишком много разбитых машин, слишком много трупов с синеватыми дырками в виске, слишком много страшных вещей, которые проделывают люди, чтобы повернуть колесо в свою сторону, слишком много, чтобы вся эта мерзость не казалась мне больше реальной. И если вам это непонятно, то отправляйтесь в Монте-Карло или куда-нибудь еще, где есть крупные казино, посидите за столом и понаблюдайте за лицами людей, которые посылают вращаться по кругу маленький шарик из слоновой кости. А потом задайте себе вопрос: скольким из них будет дело до того, если вы выйдете сейчас из зала и пустите себе пулю в лоб? Может, лишь один из сидящих за столом, услышав выстрел, вздрогнет и потупит глаза, но вовсе не потому, что его волнует, жив ты или умер, а для того, чтобы посмотреть, не осталось ли на столе твоего жетона, который можно обменять на наличные. Нет, ты ему безразличен, этому типу. Кому-кому, а уж ему — точно.

Глава 3

— И еще один момент, на который хотелось бы обратить ваше внимание, мистер Недлингер. Это нововведение, оно появилось у нас в прошлом году, причем совершенно бесплатно для клиента. Мы гарантируем залоговые поручительства. Выписываем вам карточку, и в случае какого-либо дорожного инцидента по вашей вине вы просто достаете и предъявляете ее полиции. И если характер нарушения не влечет обязательного задержания, вас немедленно выпускают под залог. Полиция забирает карточку, тут же к делу подключаемся мы с вашим страховым полисом, и вы свободны вплоть до того момента, пока не придет срок судебного разбирательства. Поскольку такую же услугу предусматривает и клуб автомобилистов, а вы хотите вступить в этот клуб…

— Я уже раздумал.

— Что ж, в таком случае почему бы нам не оформить все прямо сейчас? Я постараюсь как можно подробнее объяснить, что мы обязаны…

— Хорошо, давайте.

— Тогда подпишите вот эти бланки, и вы будете застрахованы вплоть до того, как вступят в силу новые полисы, а произойдет это примерно через неделю. Вам совсем не обязательно вносить дополнительную плату за эту неделю. Я имею в виду — оплачивать страховку от аварии, пожара или угона. Если вы не возражаете, то впишите свою фамилию вот сюда, в оба бланка. Эти копии остаются обычно у агента, они подшиваются в дело и…

— Где писать?

— Вот здесь, пожалуйста, где точечки.

Это был массивный, почти квадратный мужчина в роговых очках, примерно моего роста. Я разыграл все как по нотам. И тут же, как только бланки были подписаны, переключился на страхование от несчастных случаев. Он слушал без особого энтузиазма, но я долдонил свое. Филлис вставила, что сама мысль о страховании от несчастного случая приводит ее в дрожь, и я продолжал. И не унимался до тех пор, пока не обрисовал не только все причины, по которым стоило бы обзавестись таким полисом и о которых мог сказать любой страховой агент, но и добавил еще от себя парочку, которые не могли прийти в голову ни одному агенту вообще. Он слушал, барабаня пальцами по ручке кресла, и, видимо, только и мечтал, чтобы я наконец заткнулся и ушел.

Но меня это не беспокоило. Меня беспокоил свидетель, которого привела Филлис. Мне почему-то казалось, она пригласит к обеду кого-нибудь из друзей дома, скорее всего даму, которая останется с нами в гостиной и будет присутствовать при разговоре. Так нет же! Она привела свою падчерицу, довольно хорошенькую девушку по имени Лола. Эта Лола все время порывалась уйти. Тут Филлис попросила помочь ей намотать шерсть для свитера, который она собиралась вязать, и только так смогла удержать девушку в гостиной. Она сидела и мотала. Я же вынужден был как-то удерживать ее внимание, время от времени вставляя в разговор довольно дурацкие шутки, чтобы она запомнила хоть что-то из нашей беседы. И чем дольше я на нее смотрел, тем меньше мне все это нравилось. Сидеть с ней здесь, зная, что мы собираемся сделать с ее отцом, — нет, это не входило в правила игры.

Мало того, когда я уже собрался уходить, я понял, какой сейчас следует сделать шаг, — надо предложить подвезти ее до кинотеатра, куда она собиралась пойти. Отец ее куда-то собрался ехать вечером, значит, машина будет занята, и, если я не предложу свои услуги, ей придется добираться автобусом. Мне вовсе не хотелось подвозить ее. Я вообще не хотел иметь с ней никакого дела. Но, когда она вопросительно взглянула на меня, не оставалось ничего другого, как предложить ей это, и она побежала за пальто и шляпкой. Минуты через две мы уже съезжали вниз с холма.

— Мистер Хафф…

— Да?

— А я и не собиралась ни в какое кино.

— Вот как?

— У меня свидание. У аптеки.

— Вот оно что…

— Вы потом нас подвезете?

— Ну конечно.

— Вы не сердитесь?

— Ничуть.

— А вы меня не выдадите? Я не хочу, чтоб они знали. Там, дома. По двум причинам.

— Нет, конечно нет.

Мы остановились у аптеки. Она выпорхнула из машины и через минуту вернулась с молодым человеком итальянского типа, очень миловидным, вернее смазливым.

— Вот, мистер Хафф, познакомьтесь, это мистер Сачетти.

— Добрый вечер, мистер Сачетти, садитесь, пожалуйста.

Они, обменявшись улыбками, влезли в машину, и мы покатили по Бичвуд к бульвару.

— Где вас лучше высадить?

— О, да где вам удобнее.

— Тогда на углу Голливуд и Уайн?

— Прекрасно.

Я довез их до угла, они вышли, и она, дотронувшись до моей руки, поблагодарила. Глаза ее сияли, как звезды.

— Огромное вам спасибо, вы так добры! Сказать вам кое-что по секрету? Нагнитесь.

— Слушаю.

— Если б не вы, нам пришлось бы топать пешком.

— А как же обратно?

— Пешком.

— Может, одолжить вам денег?

— Что вы, нет! Папа узнает — убьет. Я истратила все, что он мне дал на неделю. Нет, спасибо. И помните — им ни слова!

— Идите скорее, а то загорится красный.

Я приехал домой. Филлис явилась через полчаса, напевая песенку из фильма Эдди Нельсона.

— Ну как тебе мой свитер?