Переворот.ru - Олег Георгиевич Маркеев

Борис представил себе вытянувшиеся лица брокеров. Вечно взмыленные, вечно на грани нервного срыва, они почувствуют себя пассажирами скоростного лифта, остановившимся в темной гулкой шахте на высоте трёхсот метров от земли.

Темно, душно, разум отказывается верить, что жизнь споткнулась и проваливается в тартарары, а воздуха кабине осталось… Перемножь площадь пола на высоту стены, раздели по три литра воздуха каждого вздоха на человека, внеси коэффициент нарастания концентрации углекислоты до критической отметки в четыре процента. Ох, каким же страшным покажется результат простеньких вычислений на уровне первых классов школы! Ответ верный, но обжалованию не подлежит. Остаётся только уповать на ангелов-хранителей в робах техников.

— Вот вам виртуальный Конец света в виртуальном мире, ребятки! — прошептал Борис. — Have fun! Nothing personal. It’s just for fun[7].

Франция, Антиб

«Д» — 7

20 часов 45 мин. (по Парижу)

Мелкий дождик согнал всех гостиную. Теперь здесь сделалось тесно и шумно. И, несмотря на утончённый интерьер, до тоски неуютно.

Борис краем глаза пытался высмотреть в сутолоке лысую голову своего странного тёзки. Он, как назло, не попадался на глаза.

Но просто так уйти по-английски не мог. Насколько почувствовал Борис, его новоявленный тёзка был не из тех, кто выходит из-за стола до того, как противник вскроет карты.

Комбинаторный ум Бориса лихорадочно перебирал все возможные варианты партии. Проще всего было просто плюнуть на всё и забыть. Но он уже не мог выкинуть из головы ни игрока, ни сделанного им первого хода. Безусловно, шокирующего. Это был вызов. Прямой и неприкрытый. На подобные следует отвечать, если не хочешь сохранить лицо.

Борис делал вид, что слушает «видного кремлёвского политтехнолога». Глебушка ненадолго завладел вниманием небольшой группки и теперь старался во всю, чтобы произвести впечатление, запомниться и, по возможности, даже запечатлеться в памяти гостей.

Профессия его была сродни попсовому песнопению, в ней навязчивость и умение подать себя, чтобы потом продать подороже, были залогом успеха. Другие таланты были вторичны. Можно быть умным, но бедным. Но если хочешь быть богатым, или быть нужным богатым, надо быть б р о с к и м. Надо сотворить из самого себя «торговый знак», стать бросающимся в глаза и въедающийся в память, как вензель «Кока-колы».

Высшим достижением карьеры Глебушки была приставка «кремлёвский» к названию профессии. Что в условиях демократической России приравнивалось к дворянскому титулу. «Кремлёвский политтехнолог» звучит, согласитесь солидно. Почти как Суворов Рымникский.

Был ли он видным политическим деятелем, история ещё не решила. А пока Глебушка был известен всей стране хамоватыми манерами вошедшего во вкус власти интеллигентика, не преодолённой любовью к свитерочкам и помятым лицом, которое не облагораживали даже утончённые и дорогущие очки.

Народ цены очкам не знал и пиетета поэтому не выказывал. А всем присутствующим на приёме на цену «Сваровски» на носу Глебушки было наплевать, у каждого своих таких с десяток, зато знали цену «технологическим знаниям» манипулятора. Грош цена тем знаниям тайны души и сознания электората, если не накачать предвыборный проект помятого говорилки реальными деньгами.

А сколько нужно занести нужным людям, как личный капитал, контролирующим административный ресурс в своих вотчинах! Без их ведома, согласия и интереса говорилка может кликушествовать сколько угодно, ни один бюллетень правильно не заполниться.

— Да, да, да, да. — Борис закивал в ответ на какую-то адресованную ему фразу.

Политтехнолог воодушевился и с новыми силами пустился в разглагольствования.

— Пока у них есть «Газпром» и «Транснефть», им бояться нечего. Проблема только в том, что чекисты пытаются орудовать трубой, как дубиной. — Политтехнолог выдал саркастическую улыбочку. После того, как Глебушку попёрли с собственной телепередачи, где он пиарил свой интеллект на фоне невразумительной политики Кремля, Глебушка стал позволять себе тщательно дозированный сарказм. — Спору нет, дубина — предмет в политике полезный. Но что они могут предложить миру? Сменили «советскую военную угрозу» на «российский энергетический рэкет» и всё!

Он обозрел публику, ожидая восхищения. Лицо политтехнолога было слеплено из двух половинок: сверху до кончика носа — постаревшего мальчика, снизу — не перебесившейся климактерички. Именно эти по-женски истеричные, излишне подвижные и словно соком вишни измазанные губы Глебушки, почему-то, вызвали у Бориса непреодолимое раздражение.

— Их проблема, Глеб, в том, что вокруг трубы живёт сто пятьдесят миллионов человек, не участвующих в пилёжке дивидендов, — небрежно обронил Борис.

И сорвал все предназначенные политтехнологу аплодисменты. Все собравшиеся в кружок дружно расплылись в улыбках, закивали и засемафорили понимающими взглядами.

Политтехнолог сделал лицо дворецкого, получившего пощёчину от хозяина.

«Вот так, Глебушка! Знай, чью икру кушаешь и чьё шампанское пьёшь, — подумал Борис, ласково глядя на политтехнолога. — Опять вышел из доверия у крупье, сюда на брюшке приполз, терпи».

Он уже давно вычеркнул Глебушку из круга доверенных лиц. Во-первых, отработанный пар. Во-вторых, переметнулся на сторону противников. Значит, чересчур продажен. Вкладываться в такого — себе дороже. А беречь самолюбие никчёмного человечка, раздувшегося на предвыборных дрожжах, Борис не счёл ни нужным, ни выгодным.

Пригубил вино и ввернул:

— Ты лучше, Глебушка, расскажи анекдот, как ты политтехнично сманипулировал Вовой, что он аж три раза из Аргентины Януковича с победой поздравил. Анекдот «с бородой», но актуальность не потерял, правда же?

Лицо Глеба потекло, как у боксёра после нокаутирующего удара. Он не мог не знать, что Борис тогда «зарядил» в конкурента Кремля двадцать миллионов долларов. Поставил на кон и выиграл. Глеб, как всегда, «осваивал» чужие деньги. И с треском проиграл. Один черт знает, каких трудов ему стоило не утонуть. Но выплыл, черт возьми, выплыл наперекор всем прогнозам. Видно, был сделан их не тонущей субстанции.

И сейчас к его счастью никто не обратил внимания на его унизительное падение. В кружок вклинился Женя-Правдоруб с мобильником в руке. Он потряс им и объявил:

— Братцы, вы пропускаете самое интересное. У американцев рухнул