Ты никогда не исчезнешь - Мишель Бюсси

Я сама предложила Габриэлю поехать со мной на неделю в Сен-Жан-де-Люз, прямо сказав, зачем туда возвращаюсь и что хочу отыскать. Он сразу согласился, и я забронировала номер в гостинице «Каравелла», рядом с моей прежней квартирой. Выбрала самый роскошный, чтобы доставить удовольствие Габриэлю. Денег у меня достаточно, я хорошо зарабатываю, а желаний почти никаких.

Я продолжала зарываться ногами в песок, будто на­деялась десять лет спустя найти монетку. Ту, которую Эстебан бросил здесь, а потом побежал к океану и утонул. Я надеялась покончить с этой тайной. С тысячами вопросов, оставшихся без ответов. С так и не решенными уравнениями.

Что произошло на этом пляже утром двадцать первого июня 2010 го­да?

Габриэль отпустил мою руку, снова обнял меня за талию, мы тесно прижались друг к другу.

Медленно шли по длинному, больше километра, пляжу. Габриэль часто останавливался, чтобы меня поцеловать. Я подставляла щеку, стараясь не казаться отчужденной, заставляла себя любоваться его чарующими темными глазами, темными волосами и кожей, с которой загар не сходит даже нормандской зимой.

Никакой мужчина никогда между нами не встанет.

Я никогда не поверю, что кто-то сможет заменить мне Эстебана. Габриэль его и не заменил — всего лишь занял пустое место. Принял мои страдания, перепады настроения, слезы, страхи, мое молчание и одиночество — никаких друзей, встречи только с психотерапевтом. Если бы не Габриэль, я бы сошла с ума. Он не жаловался, не задавал вопросов, ему довольно было капли нежности, чтобы его изредка погладили. Как милый, ласковый домашний питомец.

Прости, Габи, я бываю такой жестокой.

Мы брели куда глаза глядят, я неотрывно смотрела на стены форта Сокоа на дальнем краю бухты, на возвышающуюся над ними круглую башню, на разноцветные лодки у ее подножия. С такого расстояния форт больше был похож на замок, собранный из деталек «Лего», чем на неприступную крепость.

Наши с Габи немногочисленные знакомые думали, что из нас двоих сильнее я. Ведь это же я — доктор Мадди Либери. Та, которой нельзя не восхищаться, та, что сумела заново начать жить. А Габриэль — поэт и мечтатель, слегка взбалмошный и ленивый.

На самом деле все наоборот. Никто ничего не понял. Все эти годы Габриэль меня поддерживал. * * *

Я увидела его издалека.

Поначалу просто какое-то цветное пятнышко на уже залитом солнцем пляже. Туристов было немного, слишком рано для них. Я насчитала человек с полсотни: несколько парочек, несколько семей, еще кто-то бегал трусцой, кто-то выгуливал собак.

Пошла к нему и Габриэля за собой потащила. С каж­дым метром пятнышко становилось все более отчетливым, цвет — все более определенным.

Шорты цвета индиго.

У меня по коже пробежали мурашки. Вот уже десять лет каждый раз, когда я оказывалась на песчаном или галечном пляже, огибала расстеленные полотенца, уворачивалась от летящих мячей и от брызг, стараясь не слышать смеха бегущих купаться детей, сердце все так же сжималось от боли. И я невольно провожала глазами мальчиков в слишком широких шортах для плавания, если шорты были синие. Десятки, сотни раз эта боль пронзала меня на пляжах Этрета, Довиля, Кобура или Онфлера.

Я отпустила руку Габриэля.

У мола несколько мускулистых парней и стройных девушек играли в волейбол. Играли отлично, мяч еще ни разу не упал.

Габриэль остался смотреть игру, я пошла дальше.

Теперь уже не мурашки бегали по моей коже, теперь в меня впивались отравленные жала.

Я прекрасно видела мальчика в шортах цвета индиго, хотя и со спины.

На вид ему было лет десять. Он расстелил полотенце рядом с маминым. Блондинка лет тридцати, тощая, ни груди, ни задницы.

Мысли в голове заметались, но я старалась себя об­разумить.

Да, я уже видела такие шорты на десятилетних мальчиках и еще не раз увижу. Однако голос в голове не умолкал.

Несомненно, в любом магазине можно купить шорты такого цвета, но увидеть их сегодня, в тот самый день, когда...

Я чуть не закричала.

Мальчик сел на полотенце, лица его я по-прежнему не видела, зато видны стали согнутые ноги в шортах...

Рисунок...

На ткани цвета индиго, на левой штанине.

Маленький белый кит.

Жала, впившиеся мне в сердце, превратились в клинки.

Точно такие же шорты носил Эстебан десять лет назад.

Какова была вероятность, что все совпадет именно здесь и сейчас? Я пыталась рассуждать трезво, чтобы не свалиться в открывшуюся передо мной пропасть. Я понимала, что сотни, а то и тысячи таких же шорт носят сотни или тысячи мальчиков.

Но здесь? И сегодня?

Габриэль до меня не дошел — наверное, продолжал любоваться волейболистками. Ну и пусть, не стану же я, разумная взрослая женщина, ревновать к сопливым девчонкам.

Даже лучше, что его нет рядом. Не придется объяс­нять, почему я хочу подойти поближе к этому мальчику и его маме, хочу — вот только ноги не держат.

Не надо, чтобы Габриэль заметил, как у меня подрагивают руки. Не надо, чтобы он видел, как меня заворожили растрепанные светлые волосы мальчишки, сидящего на полотенце, его тощие ноги, выпирающие позвонки.

Между нами уже меньше десяти метров, я слышала их разговор.

— Мама, пойдем купаться?

Мать не ответила. Молча раскрыла глянцевый журнал.

Дальше все было как при замедленной проекции. Мальчик, продолжая уговаривать маму, слегка повернул голову.

На меня он не глядел, меня для него все равно что и не было.

А я только его и видела.

Я узнавала каждую его черточку, его улыбку, блеск голубых глаз, линию, идущую от лба к подбородку, каж­дую ямочку, каждую ресничку — те же пропорции, то же выражение лица.

Это он!

Не ребенок, похожий на него, и не двойник.

Это мой Маленький принц!

Это Эстебан.

Неважно, что сегодня ему исполнилось бы двадцать, неважно, что все это было лишено всякого смысла, что верить в это — чистейшее безумие.

Я знала, что это он. * * *

Мальчик в шортах цвета индиго каждое утро приходил на пляж. Всегда с мамой. И всегда они устраивались на одном и том же месте, между молом и террасой ресторана «Токи Гошоа».

В первый день я села на песок в восьми метрах от него. Я приближалась постепенно, метр за метром, набравшись терпения, будто приручала птицу.

Они меня не замечали. Мать всегда что-то читала, а мальчик смотрел сквозь меня, словно сквозь облако пыли. Как будто песочные часы моей жизни перевернули и мой Маленький принц был жив, а сама я стала призраком.

Я не призрак! Я существо из плоти и крови, я это знала, я это чувствовала, и если бы он пронзил меня мечом, мне было бы не так больно, как от его безразличного взгляда.

Я ничего не сказала Габриэлю.

Он бы мне и не поверил.

Он ждал меня в постели, в нашем роскошном номере. По вечерам он допоздна засиживался за компьютером и просыпался