Убить Беллу - Владимир Колычев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Синдром Элерса—Данлоса характеризуется гиперэластичностью, суставы сверхподвижны, кожа чрезмерно растяжима. Такой диагноз был отмечен у великого Гарри Гудини, который, как известно, мог выпутаться из любой ситуации. И Лариса тоже не промах. Ей ничего не стоило выбросить назад левую ногу и дотянуться до затылка Германа. Удар вышел на славу, и маньяк без чувств рухнул на пол вместе с несостоявшейся жертвой.
Лариса еще в падении вырвалась из захвата, прыжком встала на обе ноги. Наручники были спрятаны в сумочке, и она воспользовалась ими, чтобы приковать извращенца к трубе парового отопления. Все, маньячья песенка спета.
Герман очнулся, покрутил головой, глянул на скованную руку, недоуменно посмотрел на Ларису.
– Лихо! – не без восхищения протянул он.
– Извините, я забыла вам сказать, что я не только актрисой, но еще и каскадером могу быть, – язвительно усмехнулась она.
– Да уж, да уж... И что дальше?
– А дальше, господин развратник, будет уголовная ответственность. Надеюсь, судить вас будет женщина...
– Интересно, а что я такого сделал?
– Со мной ничего. А вот Елену Слепневу ты изнасиловал и вдобавок ко всему избил и ограбил.
– Я?! Я никого не насиловал и не грабил.
– И психотропами никого не поил?
– Это ты про те две таблетки, которые я тебе дал? Так это самая обычная глюкоза. Экспертиза это докажет. Да ты и сама должна была это понять...
– Извини, я их не пробовала.
Лариса вытащили из кармана таблетки, подбросила их, поймала и вернула на место.
– Ух ты, неплохо! А я-то думал, что ты их проглотила. А ты их между пальцами пропустила... Говорила мне Арина, что ты крученая штучка. А я не верил. Теперь верю...
– Арина?! Какая Арина?!
– Ну, для меня просто Арина, для тебя Арина Викторовна... Да, кстати, меня не Германом зовут. Станислав я. Для тебя просто Стас. А фамилия моя Фокин.
– Фокин?! – потрясенно уставилась на него Лариса.
– Собственной персоной... Извини, что так вышло. Небольшой розыгрыш...
Она вдруг почувствовала себя маленькой девочкой, у которой вредные мальчишки забрали любимую куклу. Обидно было до слез. Она-то думала, что задержала маньяка, а это был ее напарник капитан Фокин. Вот и познакомились, что называется.
– А квартира эта чья?
– Моя. Небогато, как видишь, живу.
– Вижу. Вижу, что ты один живешь.
– Ну вот, – весело подмигнул ей капитан. – Уже моим семейным положением интересуешься.
– Нет, я другим интересуюсь. Я сейчас уйду, а тебя одного здесь оставлю... И что с тобой будет?
– Ты шутишь?
– Какие уж тут шутки? Откуда я знаю, что ты капитан Фокин? Для меня ты просто маньяк. Пойду сейчас милицию вызывать, да по дороге про все забуду. Ты же меня за дуру принял. Вот и я буду дурой. И не простой, а склерозной... Все, ухожу я. И уже забываю про тебя...
Фокин смотрел на нее с нескрываемым интересом, во взгляде угадывалось уважение. Только вот страха не было. Он не верил, что Лариса уйдет и оставит его в наручниках.
– Удостоверение вот, – он сунул свободную руку в потайной карман и вытащил оттуда корочки с золотым тиснением.
Лариса взяла документ. Так и есть. Капитан Фокин Станислав Павлович. Фото соответствует оригиналу.
– Ты думаешь, что ты всего лишь прикинулся маньяком, – жестко усмехнулась она. – Мол, ты у нас большой оригинал и этот цирк для тебя всего лишь повод для знакомства. Нет, дорогой мой, ты на самом деле маньяк. Зачем ты меня раздел?
– Хочешь, я тоже разденусь? И мы будем квиты.
– Ну ты точно маньяк!
– Может быть. Я же по маньякам специализируюсь. Может быть, ты слышала, что врачи, которые лечат психов, сами немного психи. Так вот и у меня примерно такая же ситуация. Я – маньяк и маньяка вижу издалека... Шутка. На самом деле я всего лишь хотел подтвердить свою гипотезу. Я считал, что грудь у тебя супер. И я в этом убедился. Бюст у тебя выше всяких похвал...
– Козел!
– А вот с этим ты будь осторожна. Мы, между прочим, с тобой напарники. А у козла в напарницах может быть только коза. Тебе же не нравится, когда тебя называют козой?
Фокин улыбался, как Кощей, только что выигравший в карты запасное яйцо бессмертия. Или как тот козел, забравшийся в огород за бесхозной капустой. Монстр и животное. Лариса смотрела на него испепеляющим взглядом. Но при этом она не хотела, чтобы он сгорел. Этот рубаха-капитан не вызывал в ней антипатии. Скорее наоборот.
– Ты не коза, – продолжал юродствовать Стас. – Хотя... Хотя бодаешься ты здорово... Ты думаешь, я для чего под маньяка закосил? Честно скажу: Арине подыграл. Ей не нравится твоя самоуверенность. И твой стиль «с бухты-барахты» ей тоже не нравится. Мы вместе решили тебя уму-разуму поучить. Я-то думал, что могу справиться с тобой. Я же, между прочим, тоже в единоборствах кое-что смыслю. Хотел показать тебе, что могут найтись маньяки, с которыми тебе не сладить... Но просчитался. Умыла ты меня, Лариса. Ты настоящая Лара Крофт.
– Спасибо за сравнение. Только не называй меня так больше. Расхищать гробницы – не мое пристрастие.
– Гробницы нужно заполнять. Маньяками и прочими ублюдками... Но ты все равно похожа на Лару Крофт.
– Слушай, ты когда-нибудь заткнешься? – поморщилась Лариса.
– Этого я тебе не обещаю. Но как только ты снимаешь с меня наручники, я буду говорить исключительно по существу дела. Нам же нужно изловить маньяка Германа. Вот и обмозгуем этот вопрос... Только ты сначала сваришь кофе.
– Я?! – оторопела она от такой наглости.
Кто у кого в гостях, чтобы она готовила кофе? Нашел служанку... Хотя... Ладно, она сделает кофе.
На кухне она нашла закопченную турку, пакет с молотым кофе. Вода в кране, сахар в мышеловке – а иначе дырявую консервную банку и не назовешь. На приготовление кофе ушло полчаса. Можно было управиться и побыстрей. Но Фокин так заунывно и мелодично звал ее к себе. Симфония «Капитан в пене», ее можно было слушать бесконечно. Вопли Видоплясова отдыхают. Но в конце концов ей пришлось отказать себе в этом удовольствии. Хорошего должно быть в меру.
Она разлила кофе по чашкам, вернулась в комнату, отстегнула напарника от батареи.
– А ты вредная, – потирая запястье, покачал головой Фокин.
– Я вредная? Здрасьте, мама, не горюй! А кто сказал, что сначала кофе, а потом все остальное?
– Палец тебе в рот не клади.
– Ну почему же. Если палец хорошо прожарен, с хрустящей корочкой и под майонезом, то пожалуйста...
– Ладно, ты у меня еще попляшешь.
– Люблю твист и рок-н-ролл.
– Будет тебе рок-н-ролл, – коварно улыбнулся Фокин.
Знала бы Лариса, какой козырь у него в рукаве. Вернее, в папке, которую он выложил на стол.
– Ты меня, конечно, извини, но я тебе немного утру нос.
Он выложил перед ней лист с фотороботом какого-то мужчины. Довольно качественное изображение.
– Кто это?
– Герман-режиссер.
Перед глазами Ларисы заплясали чертики в ритме рок-н-ролла.
– Ты шутишь?
– Нисколько.
– Откуда у тебя это?
– Субъективный портрет составлен по показаниям гражданки Слепневой, – сухим официальным тоном пояснил он.
– Погоди, так она ж ничего не помнит.
– Не помнит. А почему? Ты, наверное, не очень внимательно выслушала Слепневу. А ведь она говорила, что с момента встречи с «режиссером» находилась под легким гипнозом. Так оно и было... Не буду углубляться в теорию. Короче говоря, Герман затуманил ей память...
– Ну почему же, давай теорию. Или я такая глупая, что ничего не пойму?
– Сарказм твой неуместен, – серьезно посмотрел на Ларису Стас. – На самом деле ты зря пренебрегаешь теорией. И Арину зря не слушаешь. Она грамотный специалист. И если бы ты ее послушала, она бы тебе подсказала, что нужно делать...
– Мне не подсказала, а тебе подсказала?
– Да нет, я сам до этого дошел... В общем, есть такое понятие, как гипнорепродукция. И есть Научно-исследовательский институт МВД, где под гипнозом выпрямляют замороченные мозги. Короче говоря, со Слепневой поработал специалист. И результат, как видишь, налицо...
– И что дальше?
– А дальше все просто. Я пробил этого индивидуума по нашей картотеке. Стогов Иван Денисович, тысяча девятьсот шестьдесят девятого года рождения, дважды судим и так далее и тому подобное... Знаешь, я наблюдал за тобой в работе. Неплохо смотришься, скажу тебе. Был бы я маньяком, я бы обязательно на тебя клюнул. И даже не понял бы, что ты сама охотник... Только наш клиент не подошел бы к тебе при всем своем желании. Дело в том, что он уже задержан и, возможно, дает показания...
Душа рыдала и вопила. Лариса боялась, что эти вопли вырвутся наружу.
– Я, кстати, и поехал в Щуку, чтобы тебе об этом сообщить, – объяснил Фокин. – И заодно познакомиться.
– Весело, – совсем не весело сказала она.
– Обхохочешься.
– Вместе с Ариной надо мной хохотать будете?
– Я не знаю, что там между вами не срослось. Но ты напрасно на нее злишься. Она баба грамотная. И тебя уму-разуму поучит.