Невидимые нити природы - Игорь Акимушкин

Я сдерживаюсь от слов негодования: они были бы слишком не литературны. Уверен, что и вы иных не найдете…

А вот и Хэмингуэй:

«М'Кола забавлялся, глядя, как гиену убивали почти в упор. Еще занятнее было, когда в нее стреляли издали, и она, словно обезумев, начинала кружиться на месте в знойном мареве, висевшем над равниной, кружиться с молниеносной быстротой, означавшей, что маленькая никелированная смерть проникла в нее. Истинный же разгар веселья начинался после настоящего мастерского выстрела, когда гиена, раненная на бегу в заднюю часть туловища, начинала бешено кружиться, кусая и терзая собственное тело до тех пор, пока у нее вываливались внутренности».

А Хантер, знаете Джона Хантера: его в общем-то хорошая книга «Охотник» была переведена на русский язык. Он рассказывает, что за жизнь свою убил больше 1400 слонов и свыше тысячи носорогов — «больше, чем все другие охотники». Вот его подвиги: «На юге Шотландии было немало браконьеров, но, мне кажется, я могу, не хвастаясь, сказать, что ни один из них не мог сравниваться со мной».

«…Вряд ли кому приходилось видеть да и вряд ли когда-либо удастся увидеть: восемнадцать убитых львов лежало у моих ног…»

«За девяносто дней я уложил 88 львов и 10 леопардов!»

«Перед нами и по обеим сторонам возвышались горы слоновьих туш. Рухнувшие в непосредственной близости от нас слоны обдавали меня и Саситу из своих хоботов форменным кровавым душем, так что мы с ног до головы были залиты кровью… Ствол моего ружья накалился настолько, что на левой руке образовались значительные ожоги…»

«Из года в год в Африку начинают наезжать все большие орды охотников на крупных животных. Отдельные из них действительно мастера спортивной охоты. Другие же просто обуреваемые необузданной страстью стрелять, стрелять во что попало. Они палят во все, что только попадает им на мушку: в павианов, антилоп, зебр, жирафов, львов, страусов — во все. За ними тянется длинный кровавый след по всей степи от бесчисленного множества раненых и изувеченных животных…» (Александр Лейк).

За последние 20 веков навсегда ушли из жизни 106 видов млекопитающих и 139 видов и подвидов птиц. Первые 1800 лет человек медленно наступал на природу: за 18 веков вымерло только 33 вида. Затем истребление фауны пошло с нарастающим темпом: за последующие сто лет погибло еще 33 вида. С 1600 года по 1969-й вымерло 36 видов млекопитающих и 94 вида птиц.

В 1966 году Международный союз охраны природы опубликовал первые выпуски «Красной книги». На 1 января 1972 года в ней значились как исчезающие 236 видов млекопитающих и 287 видов птиц.

Красный цвет означает в данном случае опасность. Но комиссия ведет и другой список. Его можно назвать черным, обозначив этим цветом гибель, или, вернее, исчезновение. В этот список включены организмы, исчезнувшие с 1600 года…

Не следует думать, что 1600 год — произвольная дата; нет, она выбрана не случайно. После 1600 года для исчезнувших млекопитающих и птиц и отчасти других животных есть соответствующие описания, сделанные в большинстве случаев по экземплярам, имеющимся в коллекциях, и им даны научные названия. Птицы и звери, исчезнувшие ранее 1600 года, лишь в исключительных случаях имеют документированные описания, и ученые очень редко имеют в своем распоряжении коллекционные экземпляры. 1600 год принят комиссией за исходную дату еще и потому, что он совпадает с началом усиленного наступления человека на дикую природу (Д. Фишер, Н. Саймон, Д. Винсент).

Причины печального исчезновения животных разные и для каждого вида свои. Ученый Джеймс Фишер составил следующую несколько сокращенную мной таблицу. Она хотя и приблизительно, но достаточно наглядно представляет факторы гибели животных.

Доживут ли до конца нашего века?

Киты. Балена, или гладкий гренландский кит, — это та чудо-юдо рыба-кит, о которой рассказывают сказки, легенды, о которой писал еще Аристотель, предполагая в «ней» не зверя, а только рыбу, хотя и кормящую своих отпрысков молоком и наделенную не жабрами, а легкими. Только в 1693 году англичанин Джон Рей доказал, что кит не рыба, а зверь.

Тот стилизованный образ кита, который мы видим обычно на иллюстрациях к сказкам, скопирован более или менее точно с гренландского. У него, как и у других гладких китов, нет «полос» — складок на горле и брюхе, нет и спинного плавника. Голова огромная, треть всей длины, кверху куполом, выпуклая, во рту с каждой стороны по 320–325 узких темно-серых роговых пластин, самые большие 3,5 метра длиной. Длина самого кита — 18–22 метра, вес — до 100 тонн. Родина — Арктика, зона дрейфующих полярных льдов. Следуя за ними, гренландские киты плывут летом на север, в высокие арктические широты, зимой — на юг и заплывают до Камчатки и Северных Курильских островов.

Много веков охотятся люди на бален. У берегов и заливов северных стран Европы еще триста лет назад их истребили. Продавали и вполне съедобное мясо этого кита, и жир, и особенно китовый ус, из которого делали веера, корсеты, кринолины. Тонна китового уса стоила 2–3 тысячи фунтов стерлингов!

Южный кит — ближайший родич гренландского.

Обитают южные киты в Атлантике и Тихом океане, южнее гренландских, но так же редки сейчас, как и те. Еще в XI веке баски охотились на этих китов у берегов Испании, где зимовали киты. Всемирно известное ныне слово «гарпун», кажется, заимствовано у басков.

Одни исследователи считают: все южные гладкие киты (за исключением карликового) одного вида, другие — трех разных видов: бискайский южный кит (Северная Атлантика), японский (север Тихого океана) и австралийский (умеренные воды южного полушария). Жарких тропиков все эти киты избегают. Когда выныривают на поверхность, узнать их легко по двуструйному фонтану, обе половины которого бьют на 3–4 метра из головы кита под углом в 45 градусов.

Карликовый гладкий кит — самый маленький из усатых китов, 6 метров длиной. Он черный, но, странно, с белым языком и пастью! Ус тоже очень светлый, цвета слоновой кости, а на спине небольшой плавник. Встречали китов-карликов у Южной Африки, Южной Америки, у Австралии и Новой Зеландии.

Серый кит — странный кит! Некоторыми своими чертами он напоминает гладких китов, некоторыми — полосатиков, но в близком родстве ни с теми, ни с другими не состоит. На горле у него две — четыре недлинные полосы, но вместо спинного плавника несколько небольших бугров. Это единственный из крупных китов (длина его — до 15 метров), который кормится и размножается на мелководьях, у берегов. Он, бывает, резвится, прыгая из воды и плескаясь там, где глубина всего 4 метра! На мелком месте серый кит ищет спасения и от свирепых касаток — прижимается ближе к берегу.