Сердце розы - Сердар Озкан

Диана была удивлена. Она не единожды проходила мимо этого человека, и он ни разу не окликнул ее.

— Вы ко мне обращаетесь? — неуверенно спросила она.

— Ты ищешь ее?

— Кого вы имеете в виду? — даже растерялась Диана.

— Ее.

— Кого?!

— Если не знаешь, то откуда узнал я?

— Что узнали?

— О ней.

Диана покачала головой и вздохнула. Не было смысла продолжать странный разговор. Может. он просто ждал, над кем бы ему подшутить, а возможно, испытывал на ней новый способ привлечь внимание очередного клиента. Как бы то ни было, Диана решила, что надо побыстрее уносить от него ноги, но едва она повернулась, чтобы уйти, он снова заговорил.

— Иди сюда, маленькая леди. Я предскажу тебе судьбу бесплатно. Может, твоя удача подскажет тебе, где она.

— Не знаю, о ком вы говорите, да и не хочу знать.

Но в этот момент он бросил нечто похожее на горстку пепла в стакан волы, стоявший перед ним, и вгляделся в посеревшую воду.

— Вот это да! Что я вижу! Она похожа на тебя. Просто вылитая ты!

Диана замерла.

— Кто… похож на меня? — с трудом произнесла она.

— Вот так-то лучше, маленькая леди. Иди сюда, присядь.

Диана подчинилась, словно робот.

Старик окунул палец в воду, провел им по лицу Дианы и, не дожидаясь се возмущённого возгласа, заговорил:

— Ищешь ты ее или нет, но она твоя копия. Тот же возраст, та же внешность, тот же рост.

У Дианы мурашки побежали по спиче. Она не знала, что делать и что сказать. Но ведь должно же быть объяснение всему этому! Ведь предсказать будущее невозможно. И мысли читать еще никто не умеет. Не может этот человек говорить о Мэри.

И чтобы доказать себе, что он шарлатан, Диана спросила:

— И где же она?

— Недалеко.

— А точнее?..

Старик взял ее руку и вылил на ладонь немного воды из стакана. С минуту он разглядывал эту воду.

— Она приехала издалека и теперь находится близко. Скоро она снова уедет далеко, но опять вернется.

Он умолк и уставился куда-то на другую сторону аллеи. Диана обернулась и увидела там уличного художника, смотревшего па них. Заметнее взгляд, он тут же уткнулся в свой мольберт, а Диана снова повернулась к попрошайке.

— Та. что так похожа на тебя, однажды встретится с этим художником.

Диана вскочила. Не надо было подсаживаться к этому бродяге. Несомненно, он просто смеется над ней. Как она раньше не сообразила, когда только увидела эту хитрую физиономию!

Диана быстро пошла прочь, а попрошайка крикнул ей вслед:

— Прочитай! Открой то, что написано, и прочитай!

«Открой и прочитай!» Эти слова, словно предательская стрела, вонзились в спину убегающей Диане.

Это что? Тоже совпадение? Неужели он говорит о письмах Мэри, которые она так и не прочитала? В голове все смешалось, но Диана на этот раз даже не оглянулась.

Как ей ни хотелось побыстрее попасть домой и оставить весь этот бред за дверью, она невольно замедлила шаг, проходя мимо того самого уличного художника. Когда он встал, чтобы окинуть взглядом свое творение, она успела рассмотреть его. Наверное, на пару лет старше нее, высокий, загорелый, хорошо сложен, с нечесаными каштановыми кудрями. Одет в футболку, джинсы с дырками на коленях и сандалии, такие старые, что угадать их цвет уже невозможно.

На железной изгороди, окружавшей ближайшую пальму, были развешаны его работы, которые он хотел продать. Все они были похожи — небо, море, чайки. И цена была одинаковая — семьдесят пять долларов. И пусть краски казались блеклыми, сами работы привлекали внимание.

Заметив, что Диана смотрит то на него, то на картины, художник поднял на нее большие зеленые глаза.

— Интересуетесь?

— Просто смотрю.

— А вы можете увидеть?

— Что вы сказали?

— Вам нравятся эти картины?

— Мне нравится палитра.

Он промолчал.

Диана, которая ожидала услышать хотя бы «спасибо» в ответ на свой комплимент, несколько смутилась.

— Что ж… До свидания.

Художник махнул ей рукой и снова вернулся к своей работе, больше не обращая на нее внимания.

Диане, в общем-то, были безразличны манеры уличных художников. Во всяком случае, сегодня. Но все же она не могла не заметить его грубость, и он показался ей неприятным типом.

8

Только легкий дымок да слабый запах гари остались от бабочки, летавшей по комнате вокруг лампы. Глядя на тающий дымок, Диана думала о том, что заставляет бабочек лететь на свет.

Возможно, инстинкты подсказывали им избегать темноты? Нежелание оставаться во тьме, окружающей их? Словно протест против неизвестности. Бабочки предпочитали сгореть, чем всю жизнь летать в темноте.

Вероятно, ей стоило прочесть письма Мэри и сгореть, словно бабочка? А вдруг это и есть выход из той тьмы, в которую она сама себя ввергла, не исполнив последнюю волю матери? А если так, то стоит ли бросаться в неизвестность, рискуя сгореть, как бабочка?

Диана уже сама не знала, что думать. Она не знала, почему оказалась в темноте и кто в этом виноват… Она сама, потому что не выполнила просьбу матери? Или мама, взвалившая на ее плечи эту тяжелую ношу? Ее отец, разделивший семью надвое? А может, вина лежит на Мэри, посылавшей такие письма маме… Или виноват сам Господь, который забрал у нее маму. Может, виноваты все… а может, и никто.

Она еще не знала ответов на эти вопросы, но снова почувствовала себя живой, будто события, происходившие независимо от нее, определили ход ее мыслей, чувств и поступков, как если бы се дальнейшая жизнь была уже предрешена в каком-то неизвестном месте…

Может, это судьба?

А значит, странные слова попрошайки, никогда раньше не заговаривавшего с ней. тоже знак судьбы? Если она сейчас прочитает письма Мэри — будет ли это актом ее собственной воли или же все предопределено, и она просто подчинится судьбе, влекущей ее в неизвестность? Или это одно и то же? Ответов у нее не было, но одно Лиана знала точно — она уважала этого мотылька.

Девушка вскочила и решительно направилась в комнату матери. Взяв ключ от антикварной шкатулки, она открыла ее и. «хватив письма Мэри, вернулась в гостиную.

Сев на пол и прислонившись спиной к креслу, она размотала ткань, в которую были завернуты письма, и обнаружила три больших конверта и один маленький, все разного цвета. В маленьком конверте лежало последнее послание Мэри к матери. Большие конверты были пронумерованы рукой матери в том порядке, в каком она их получила.

Конверты были соответственно красного, зеленого, белого и серебристого цветов. Диана заметила, что на трех больших конвертах стоит штемпель Нью-Йорка, а на последнем — Сан-Франциско.

Значит, Мэри приезжала в Сан-Франциско? Диана тут же вспомнила слова попрошайки: *Она приехала издалека… она недалеко…».

Но если Мэри была в Сан-Франциско, то почему не зашла повидаться с мамой? А может, она еще здесь? И где она жила с отцом все это время? В Нью-Йорке?

Задавая себе эти непростые вопросы, она заметила, что маленький серебристый конверт пуст. Куда же делось письмо? Это еще больше запугало се.

В надежде найти разгадку она быстро просмотрела все письма, но потом отложила их в сторону, взяла первое и принялась читать снова, но уже внимательно.

14 февраля

Любимая мамочка!

Сейчас снаружи гремит гром и сверкают молнии, напоминая мне о том, как я, еще маленькая, в страхе укрываюсь одеялом с головой, потому что рядом не было мамы и некому было утешить меня.

И когда я наконец почти смирилась с тем. что тебя нет. отец вдруг признался, что ты жива! Он дал мне твой адрес и сказал, что я могу написать тебе.

И тут же гроза стала моей лучшей подругой, а молнии превратились во вспышки фотокамер, снимающих мое счастье. «Наконец-то! — сказала я себе. — Наконец-то я смогу быть вместе с мамой!»

Невероятно, но это так. Я так долго хотела увидеть тебя, и это скоро случится. Я приеду к тебе ровно через месяц. После стольких лет я увижу тебя! Эта мысль переполняет меня немыслимым счастьем. Но немного огорчает тот факт, что ты совсем не знаешь меня.

Недавно я начала писать роман, чтобы ты могла лучше узнать и понять меня. Роман основан как раз на тех чувствах, что я испытывала, думая о тебе все эти годы. Если бы ты знала, мамочка, что я пережала, пока не нашла тебя! Я возражала Иным, пересекала океан и даже говорам с розой.

Очень хотелось бы прислать тебе копию рома- па, но он еще не закончен. Я все равно поделюсь им с тобой-решила писать тебе раз в неделю и рассказывать о моем пути к тебе. Я разделила его на три части и назвала их «Изгой», «Путь в сад» и «Голос розы». А последняя часть — «Возрождение» — начнется тогда, когда мы с тобой снова будем вместе.