Ничего личного - Дмитрий Бондарь

— Мистер Саура, мистер Саура, там звонят из чикагского "Оffice work and secrecy".

— Чего им нужно? — я спросил, еще не приходя в сознание.

— Им позвонили с Чикагской фондовой. Там очень хотят встретиться с господами, — она посмотрела в бумажку, — Смитом, Нео, Бэкхемом, Левинсоном и Кацем…

— Зачем?! — сон с меня как рукой сняло!

Фамилии были из списка тех "фиктивных инвесторов", с которыми работал виртуальный офис в Чикаго.

— Они хотят предложить этим господам работу. Они видели, как счета у Смита и Нео увеличились за два дня в пять раз, они в полном восторге…

— Тихо, Марта, дайте мне подумать. И принесите, пожалуйста, кофе. Кто еще в офисе остался?

— Вчера мистер Майнце всех отпустил домой, велев мне прийти сегодня пораньше. Остальные будут к одиннадцати.

— Хорошо, Марта, ступайте. Я жду кофе. Сделайте, лучше, два. Зак, я думаю, тоже захочет, когда проснется. И не отвечайте больше на звонки. Вернее, отвечайте, но… — я не знал, как ей реагировать на подобные вопросы. — Просто записывайте запросы и ничего не обещайте.

Пока она готовила кофе, я стоял у окна и "вспоминал".

Потом, когда Марта принесла кофе, разбудил Майцева.

— Зак, нас поймали.

— Кто?

— Ребятки из Чикаго. Это должно было рано или поздно случиться. Статистика работает против нас. — Я коротко рассказал ему о происшествии.

— И что теперь? — он отхлебнул кофе, и недовольно поморщился: Марта, как обычно, сэкономила на сахаре. — Когда она уже научится класть две ложки на чашку?

— Думаю, пора заканчивать с кустарщиной. Нам нужны банки, фонды, солидность. Чтобы таких вопросов более не поднималось. Это ненормально, если дядя с улицы зарабатывает приличные деньги в то время, когда прожженные дельцы терпят убытки. Это сильно заметно и создает нездоровый ажиотаж. А если они еще сведут воедино наши операции, то результат, боюсь, будет плачевным.

— Нужно поговорить с Брайаном? — предложил Майцев.

— Золль — человек Кручины. Сейчас он получит свои деньги, и мы снова останемся вдвоем. По крайней мере, я сильно на это надеюсь…

Я не успел договорить, как в офис ворвался наш Эндрю Бойд. Был он в тонком щегольском плаще цвета кофе с молоком, без шляпы и с самого порога принялся орать:

— Сардж, ты представляешь, что вы сделали с моей фирмой? Что вы сделали со мной! Меня же теперь заклюют! Что мне делать?! — Он схватил стоявшую на столе бутылку майцевского кукурузного виски и опрокинул ее над стаканом. Его руки тряслись и тонкое позвякивание бутылочного горлышка о стеклянный край наполнило кабинет. — Меня же теперь на работу не возьмут в самую захудалую компанию! Мне теперь только с "Мак Алпайн" (плотина со шлюзом в районе Луисвилла) в воду броситься!

Он залпом выпил бурбон и упал в кресло, обхватывая руками лохматую голову.

— Эндрю, ты ведь получил от нас хорошие деньги? Чего разволновался? — Спросил Захар. — Ребятки твои тихонько сядут, залог за них внесем и поедут греть пузо в Африку. А там их никакое ФБР не отыщет. Откроешь новую компанию, если эту закроют. Ты же, кажется, собирался игрушки выпускать? Хорошее дело. Рынок сейчас на подъеме будет. А у Сарджа для тебя пара хороших идей припасена, да, Сардж?

Я не стал отнекиваться и предложил просто взять и купить небольшую пока компанию MicroProse вместе с ее основателем — Сидом Мейером. Они еще не издали ни Railroad Tycoon ни Civilization, но уже стояли практически на пороге.

— Ребята делают хорошие игры для Apple и Atari. А уж какие у них шикарные идеи! Если ты со своими капиталами и экономическими наработками им поможешь, вы станете лучшими в этой индустрии. На долгие годы.

Бойд на несколько секунд задумался:

— Это тот Сид Мейер, что выпустил "Пиратов" и "Project Stealth Fighter"?

Я не был уверен — произнесенные названия мне ни о чем не говорили, но на всякий случай кивнул.

— У меня денег не хватит, — печально вздохнул Эндрю и погладил свой круглый животик через тонкую шелковую рубаху.

— Перед тобой стоит лучший в мире специалист по поглощениям. Дружественным и не очень, — отрекомендовался Захар. И тут же поправился: — Ну, почти лучший, за исключением, пожалуй, Берни Эбберса. Если ты этого хочешь, мы это сделаем. Но с отдачей. Лет через пять все вернешь!

Бойд налил себе еще один полный стакан, в три могучих глотка выпил и, хлюпнув носом, поделился:

— Парни, я всегда знал, что могу на вас положиться. Вы… вы… — он повис у Захара на шее, — вы такие молодцы! Вот слов нет! Я клянусь…

В чем он хотел поклясться, мне дослушать не удалось, потому что появился Золль. Он потоптался на пороге, но увидев Эндрю, развернулся и вышел.

— А, парни, простите меня, я вас отвлекаю. — Засуетился Бойд. — У вас же тоже, наверное, горячие деньки? Давайте тогда сделаем, как договаривались. Мои ребята будут молчать о вас. А вы уж…

— Да–да–да, Эндрю, — Захар повел его к дверям. — Заходи через пару недель, когда станет поспокойнее, все с тобой порешаем. И займись, наконец, спортом, а то выглядишь как… рок–звезда какая‑то вроде Сида Вишеса. А они долго не живут. Наркотики, алкоголь, доступные женщины… прям как у меня все! — Он засмеялся. — Черт, одни Сиды на языке крутятся. Заходи, Эндрю, когда поспокойнее будет!

Он выпроводил нашего истеричного программиста, а Золлю показал, что тот может войти.

— Линда, вызови для мистера Бойда машину, он сегодня не в форме. — Успел скомандовать Захар, наблюдая за перемещениями Эндрю.

Сам он вошел в кабинет вслед за Золлем.

— Кто это? — вместо приветствия спросил Брайан.

— Это программист, Эндрю Бойд, — сказал я и объяснил, что нас с ним связывает.

— О ваших делах в его компании знает только он?

— Ну, в общем, да, — осторожно ответил Захар.

— Я займусь им, — просто сказал Брайан. — Мы не можем так рисковать. Забудьте про мистера Бойда. И давайте уже перейдем к нашим делам.

Захар застыл за спиной Золля как Медный всадник и выглядел странно — то ли испуганно, то ли удивленно, не понять.

— Нет, — твердо возразил я. — Так не пойдет. Он ничего плохого еще не сделал. И если мы будем последовательно выполнять свои обещания, то и не сделает.

— Я просто собирался переправить парня в Канаду…

— Ну уж нет уж, — присоединился ко мне Захар. — Пусть на виду у нас побудет. И нам спокойнее, и вам хлопотать не о чем.

— Я сообщу об этом руководству. Думаю, вас не похвалят.

Мы с Захаром переглянулись, и нам стало весело — я увидел в глазах Майцева искреннее восхищение непосредственностью куратора. Кажется, в Союзе все еще считали, что мы от них в чем‑то зависим, и соответствующие инструкции были выданы Золлю.

— Конечно, Брайан. Это ваша прямая обязанность, — согласился с ним Захар. — Я бы даже сказал, основная.

— Вы зря шутите, юноша, — Золль почувствовал скрытую издевку. — Дело очень серьезное. Если меня не обманул мой калькулятор, то мы за три месяца заработали сумму, сравнимую с годовым бюджетом всего Союза. Неужели вы думаете, что это останется незамеченным нашими начальниками? Было бы сущим детством считать, что ваши способности не будут поставлены на службу…

— Брайан, я очень уважаю ваше мнение, — прервал я его, — но поверьте мне, я смогу объясниться с кем угодно. Так что давайте займемся своими делами, и не будем морочить друг другу голову!

— Хорошо, Сардж, — быстро согласился Золль. — Тогда давайте считать, делиться и перемещать.

Они с Захаром сели за стол и принялись распределять прибыль, а я подошел к окну. Под зданием, напротив паркинга, остановился зеленый маршрутный автобус, талантливо переделанный в некое подобие уличного трамвая начала века — такие были только в Луисвилле. Из него выгрузились несколько чернокожих парней и, что‑то разыскивая, стали оглядываться по окрестностям. Следя за их перемещениями, я вспоминал о будущем Брайана Золля.

Он появится в девяносто пятом. Мы станем уже достаточно известными "друзьями России", такими, каким был для СССР Арманд Хаммер, чью основную компанию "Occidental Petroleum" я собирался прибрать к рукам в следующем — 1988 году после памятного июльского взрыва на нефтедобывающей платформе. Акции станут стоить едва ли меньше, чем будет денег на счетах компании. И каждый доллар с этих счетов нам достанется по 97 центов. Но и кроме долларов еще будут платформы, контракты, трубопроводы и нефтеперерабатывающие заводы. Хорошая сделка.

А Брайан Золль назовется полковником в отставке Игорем Васильевичем Лапиным. И попытается нас шантажировать историей о коммунистическом происхождении наших капиталов. Он останется последним, кто будет знать о ней. Что ж, Игорь Васильевич, поиграем. Но Бойд — наш.

Спустя неделю Золль–Лапин увез с собой те девять миллиардов, что выдал Кручина и еще столько же, что добыли мы. Операция была завершена, и в нашем распоряжении осталось чуть больше десяти миллиардов.