Квинт Лициний 2 - Аноним Oxygen
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мой энергичный поначалу ход постепенно замедлялся, переходя в неторопливую прогулку. Чем глубже я забредал в немощеные переулочки со смешными названиями, чем дольше ёмко вдыхал долетающие из садов запахи, тем явственнее меня отпускало. Постепенно, исподволь, этот городок вымыл из меня напряжение последних дней - так морская вода чистит погруженную в нее рану. И вот я уже не ношусь, а расслабленно бреду, улыбаясь встречающимся забавностям, вроде стыка Зеленого переулка и Красного проспекта, крепких сортирных будочек во дворах многоквартирных домов, гневливо раздувающемуся на посвистывание индюку.
- Пройдусь по Абрикосовой, сверну на Виноградную, - промурлыкал я, - настоящему индейцу завсегда везде ништяк!
В теплом и сухом воздухе разливался тонкий аромат спелых яблок, и как-то сама собой пришла чуть кружащая голову истома. Прикупил кефир и свердловскую слойку, а затем привольно расположился прямо на траве под старой дуплистой грушей. Первой в ход пошла хрустящая, посыпанная сладкой крошкой корочка, а затем я принялся слой за слоем разматывать и отправлять в рот ажурный, слегка промасленный слоёный мякиш. Эх, сейчас бы сверху чашечку капучино еще... Хорошо-то как... Еще найти бы побыстрее объект, иначе я тут зависну. И что тогда, ночевать под кустом?
Я пошатался по Новошахтинску еще с часок, заглядывая в запланированные для осмотра места. Нигде нет. Его жену с детьми на улице видел, а в квартирке на звонок никто не откликнулся. В училище не нашел. На спортгородке тоже нет. Гараж заперт. Где же оно бродит?
Не смотря на неудачу поисков, на меня навалилось какое-то пофигистическое состояние.
"Наверное, откат после московских эскапад", - лениво подумалось мне.
Вроде должен волноваться, мандражить, ан нет. Под деревьями, в прозрачной тени воздух был подобен парному молоку, и я плыл в нем как в море блаженства, периодически выныривая в пятна солнечного света.
Впрочем, все заканчивается.
- Эй, - с надрывом окликнул меня тонкий голосок, - пацан, десять копеек дай!
Я вышел из нирваны и оглянулся. Позади, метрах в трех, задиристо скалясь, стоял сопляк лет двенадцати. За ним в скверике сидела, внимательно наблюдая, напружиненная троица примерно моего возраста.
"Понятно... Надо ломать им сценарий. Не охота ни махаться, ни бегать от них по городу. Заодно, может, что на косвенных прокачаю".
- Пошли, - бросил я мелкому задире, на ходу пытаясь определить в тройке лидера.
Справа сидел крупный лобастый парень. Рыхловат и трусоват. Да и глуповат, похоже. Нет, не он. Чуть улыбаюсь, увидев выглядывающие из-под эластика треников белые носки. По центру, увидев мою ухмылку, напрягается жилистый. Этот в драке может быть опасен - возможно, знает бокс. Ага! Жилистый вопросительно посмотрел на жгучего брюнета, что слева. Суду все ясно. Встречаюсь с цепким и умным взглядом. Нет, этому драться в лом, но ритуал... Чужой на районе...
- Какие люди, боже праведный, сидят на корточках в подъезде! Нет ничего на свете правильней их пониманья дружбы, чести, - с ходу польстил я компании и протянул руку старшаку. - Привет, пацаны. Поможете?
Брюнет на мгновение замер, раздумывая, потом пожал руку. Приподнял бровь, как бы говоря "это еще ничего не значит", сплюнул шелуху, и спросил с ленцой:
- Я тебя тут не видел. К кому приехал, с какого района?
Я непринужденно расположился на скамейке напротив, не торопясь разыскал в сумке кулек с карамелью "Мечта" и протянул:
- Угощайтесь. Не знаю я ваших районов...
Кулек подвергся разграблению, а жилистый, нагло глядя мне в лицо, взял сразу три. Я тоже хрустнул сладковато-кисленькой карамелью и сгенерировал версию:
- К Ваське приехал, закорефанились летом на практике. Он на сварщика учится здесь.
- Ааа... - протянул брюнет понимающе, - это с тридцать девятого училища, значит. А с какой группы?
- А фиг его знает... - и я осторожно прозондировал, - знаю, что классного "Антенной" зовут, учитель русского.
Парни заржали.
- Карманный бильярдист! Есть такой... У нас огороды рядом, на Красной горке. Каждый вечер там копается, придурок.
Это я удачно присел!
Как говорил Штирлиц, запоминается последнее, поэтому я еще с полчаса протрепался с парнями. Рассказал несколько анекдотов про Штирлица, потом сравнили Роллинг Стоунс и Лед Зеппелин, поспорили кто круче, Ричи Блэкмор, Дэвид Гилмор или Эрик Клептон, посожалели о смерти Элвиса Пресли. Когда я собрался уходить, брюнет сказал:
- Если с Тельманки кто встретит, говори, что с Цыгой ходишь.
- Тельманка?
Он неопределенно взмахнул рукой:
- Шахта тут имени Тельмана, видишь - вон террикон? Район вокруг - Тельманка. Вон там - кировцы. У кинотеатра "Волга", - еще один указующий жест, - волгари. В ту сторону - южный. А там - "Израиль".
- А тех так за что?
- Не знаю... - он ловко цыкнул между зубов. - Повелось.
К Красной горке, одному из старых терриконов за южной окраиной, я вышел через полчаса, когда в ложбинах уже повис плотный сумрак, а в недалеком пруду начали, захлебываясь, орать лягушки. И почти сразу впереди нарисовалось нужное мне тело, с ведром картошки в одной руке и лопатой в другой.
Я крутанул головой, оглядываясь. Безлюдная дорожка длинной дугой пролегала промеж двух заросших холмов, по бокам - плотные ряды лозняка. Идеально.
Опустил руку в сумку и нащупал мгновенно вспотевшей ладонью рукоять кинжала. Во рту пересохло, в глазах чуть зарябило.
"Так, только прямой хват, это будет не самооборона. Все должно решиться за один укол", - думал я, глядя сквозь уже близкую цель, - "сзади в печень, потом сразу в горло. Режик в пруд, переодеться и на автобус в Ростов, на ночной поезд".
Я чуть посторонился, пропуская, и взглянул ему в лицо. Простое любопытство. Неужели действительно ничего такого не увижу в глазах?
Не увидел.
Мы разминулись на шаг, и я, резко крутанувшись, попытался насадить его на лезвие. Он, как оказалось, действительно обладал животным чутьем и ловкостью обезьяны. Непостижимым образом уловив мой выпад, сумел изогнуться так, что клинок вошел в правый бок от силы сантиметра на три, а мой второй выпад вслед и вовсе пропал втуне.
И вот мы стоим, напрягшись, друг напротив друга, и в его глазах разгорается Зверь.
Я поменял стойку, выставив чуть вперед левую ногу, и сделал обманный выпад к его бедру. Он повелся, сначала заполошно отскочил, а затем перешел в бездумную атаку, пытаясь достать меня махом лопаты наискосок.
"Дурашка, да кто ж так делает", - порадовался я, - "сколько сразу мертвых зон открылось".
Наклон, лопата свистит над головой. Стремительный рывок вперед и влево. Резко выбрасываю руку, и вот теперь кинжал легко, по самую гарду, вошел под правое ребро. Я на мгновенье замер, глядя, как на его лицо наползает обиженная гримаса, затем с проворотом потянул назад, и, зайдя за спину застывшей в шоке фигуре, спокойно ударил под левую лопатку. Колени у него подогнулись, и он сложился, сползая с клинка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});