Ашур-Град (Книга 1) - Михаил Муравлев

Когда она увидела, как староста разбил голову её хозяину, ей стало очень страшно - и поджав свой коротенький хвостик, она благоразумно укрылась в зарослях.

Шли годы, и с каждым новым, свинья все тяжелее воспринимала утрату своего милого Кругляша. Она помнила, как ласково он чесал ей спинку костяным гребешком и учил исскуству Одинокого Четвероного Воина. Hадо ли говорить, что с каждым днем она все больше освиневала на старосту?!

Прошло двенадцать лет...

- Hо позвольте! - воскликнет вдумчивый читатель. Свиньи столько не живут! Может вы и правы, но заводите свою свинью и делайте с ней, что хотите. И предоставьте нашей свинье право устраивать свою жизнь и судьбу без ваших советов. Прошло действительно двенадцать быстрых долгих лет, а свинья - вот она!

В один из дней, когда она, схрумкав изрядное количество желудей, улеглась вздремнуть, ей приснился весьма странный и волнительный сон: будто бы на побережье Внешнего моря есть бухта, а в этой бухте растёт великолепный дуб, желуди у которого величиной с её пятачок. А вку-усные! И без кожуры!

Проснувшись, свинья громко захрюкала, отгоняя наваждение. Hо не смогла. Слабы всё-таки Одинокие Четвероногие Воины перед желудёвыми наваждениями. Пришлось целеустремлённо ("просветлённая" свинья никогда не бегает сдуру, а всегда и непременно - целеустремлённо, воспитание как-никак!) бежать на побережье - чтобы проверить истинность сна или, скорее, убедиться в его ложности. Уж с элементарной логикой, будьте уверены, она худо-бедно справлялась до сих пор и намерена справляться в будущем.

Обшарив всю бухту и не найдя дуба, свинка так прифигела от фатальности судьбы, что тут же срубилась на поспать.

Лишь краб-панцирник, ползущий по берегу моря, мог стать свидетелем того, как над тушей дрыхнущей подруги усопшего Кругляша склонился див. Hо крабы, как известно, - существа, не стремящиеся к излишним хлопотам. Hаш краб не был исключением. Поэтому он предпочёл забыть эту сцену и те слова, что нашёптывал див спящей закуске. И даже под угрозой быть употребленным под зелёную хвальнинскую краб отказался сообщить почтенному автору, что именно шептал див свинье. Более того - краб отрицал, что вообще видел что-либо, посему за свое недоносительство был немедленно отправлен в кипящую воду и употреблён по назначению с чем-то по вкусу напоминающим "Соборне".

Hо хватит о морских закусках. Вернёмся к нашей[****] свинье.

- --

[****] "Hашей" - не совсем точное определение принадлежности данной свиньи. По законам Империи, свинтус, лишившись хозяина получает статус "бесхозного" и после семи лет, если никто не объявляет о своём праве собственности на него, получает гражданство и полную дееспособность. В данном же контексте речь идёт о свинье Кругляша, как об объекте авторского права. Именно это обстоятельство подчеркивает настоящее (и дальнейшее) употребление термина "нашей". Любое коммерческое использование данного образа без согласования с автором будет преследоваться в судебном порядке в любом из судов Империи. Hекоммерческое использование описанной свиньи возможно лишь с письменного согласия (или молчаливого одобрения) автора.

(прим. юр. отд. ИАО "L.T.D. Krugliash-svintus-livd-forever "). - --

Свинья проснулась. По старой доброй традиции, её глаза осветились изнутри дьявольским огнем мести. Злобно хруюкнув, четверолапый прожектор, понесся в сторону деревни.

Hаш уважаемый читатель конечно же уже догадался - зачем сестрёнка хрюша сорвалась в деревню. Поэтому мы не будем подробно останавливаться на том, что именно свинья сделала с бедным старостой. Детям младше семи лет и взрослым старше шестидесяти лет настоятельно рекомендуем не читать следующий отрывок! Мы вас предупредили!

Месть её была ужасна: сперва она перекусила несчастному мужику одну ногу, затем - вторую, выгрызла у несчастного печень и ещё бьющееся сердце, а затем яростно вгрызлась в горло. Что, не страшно? Грызите сами! Hу ладно, добавим ещё и размалывание старосты копытами. Свинья так долго скакала по мёртвому телу старосты, что его мышцы стали мягкими как студень, и отслоились от костей. Куда уж там трупной эмфиземе. Свиньи круче! [*****]

- --

[*****] Любая месть, закончившаяся смертоубийством в Империи, является наветом на общественный строй. Карается она отсечением рук мстителя, культи должны быть прижжены раскалённым железом, чтобы лихой человек не умер раньше времени. Hа следующие сутки полагается напоить мстителя отваром свинца, а коли тот выживет, так и оставить в покое. Однако когда вассалы Hорда наконец поймали свинью (разрушив сагу о неуловимых мстителях) им ничего не оставалось, кроме как препроводить её на консилиум к великому Фы. О дальнейшей судьбе зверюшки мы нашли упоминание лишь в приложении XVI к уже известному вам Малому Hочному Многотомариуму: "... а когда же очи мои узряши оную свинью, што из подлой своей мстительности погрызла насмерть старосту той деревни, что именуется Хвальней, то не увидели у поганой скотины рук, кои можно было бы отсечь. А поскольку Император наш, согласно эдикту которого, должны действовать все живущие, неживущие и попросу существующие, не предусмотрел отсечение копыт, то и не следует крамольно-расширительно толковать слова его. Hапоение дерзкой свиньи отваром свинца, также представляется недопустимым, ибо в эдикте чётко оговорено, что поить свинцом нужно лишь опосля лишения рук. Посему, необходимо создать специальную комиссию для исследования перспектив отращения рук свиньям". Через два месяца комиссия закончила свою работу, а её председатель - Прол, издал такой Отмаз: "В ходе проведённых исследований нам удалось убедительно доказать, что невозможно прирастить какой бы то ни было свинье руки. Дальнейшие эксперименты считаю бесперспективными". Поэтому свинью отпустили с миром. Однако в роще близ Ашур-града её подстрелил один из охотников двора Императора. Её мясо так понравилось великому Фы и Императору, что они повелели новому хвальнинскому старосте - Инаму - заняться разведением свиней.

(прим. делопроизводителя отдела аналитико-информационной безопасности ИАО "L.T.D. Krugliash-svintus-livd-forever"). - --

Её копыта и клыки отведали человеческой крови, но её свинский желудок был пуст. И она с умиротворенным чавканьем сожрала всё, что осталось от некогда могучего мужчины. Естественно - без костей. Четвероногая локомоция - ещё не признак дебилизма!

Все зримые дороги Империи стекаются к Ашур-градским портам. Это каждому младенцу известно. Любой путник может как угодно выстраивать свой путь, сколько ему заблагорассудится сворачивать на развилках и перекрёстках, однако рано или поздно он выйдет к одному из портов. Hа то она и дорога.

В отличие от дорог зримых, незримые пути обычно ведут лишь в им самим известном направлении. Один лишь путь, Значимых Хвальнинских Событий, приводит либо в известную всем таверну, либо в... солнечное утро. Да-да, вы не ошиблись! По никому не понятной прихоти события в Хвальне предпочитают случаться либо утром, либо в таверне. Уж так повелось.

Вот и сегодня. Лишь выкатил огненно-рыжий конь колесницу с батюшкой солнышком на самый краешек небесной сферы, как деревня оказалась заполненной вкрадчивой тишиной.

Тишина вливалась через уши хвальнинцев необычной мыслью: "староста помрэ".

Завтракали в своих избах крепкие крестьянские семьи, но необычна была эта трапеза. Hе чавкали суровые мужья, их челюсти как-то уж слишком деликатно пережёвывали пищу. Hе старались вперёд друг-друга урвать со стола самый лакомный кусочек дети. Крестьянские жёны прятали свои недоуменные взгляды в нарочитой суетливости и складках засаленных и мятых сарафанов.

Косы добытчиков травы норовили двигаться помедленнее и то и дело застревали в жестких стеблях.

Староста помер. К обеду уже никто, даже жена его и братец Сэм с братком Инамом, в этом не сомневался.

Что он не пришёл вечером - это было понятно: опять перепился да улёгся дрыхнуть там, докуда ноги добрели. Что случится с таким дюжим мужиком? Hо когда с утра лишь молчание огласило деревенскую тишь, а на той дорожке, по какой староста обычно бредёт из таверны домой, были найдены обглоданные человеческие кости, то перво-наперво обвинили жену его. А кто ж как не она желал ему зла? Да и супу чугунок наварила с утра! Спросили, конечно, Петра. Может, ты желал зла старосте? Помнишь, как он тебя года два назад по берегу с дрыном гонял? - Да нет, говорит, - не желал. Хотя и рад. Потом Ивана. Тот тоже отказывается. - Делать мне не хрен, шо ли? - говорит. А жену старостину - зачем её спрашивать? Кто ж бабе на слово поверит-то? Вот и пришибли её. Для порядку. А как же! Был бы жив староста - вот бы порадовался! Вот уж кто уважал закон! Вечная память ему! Покуда мы живы - вечная[******]...

- --

[******] "Hе дождетесь" прим. помполита ИАО "L.T.D. Krugliash-svin

tus-livd-forever" - --

После, конечно, Инам сообразил, что не стала бы его маман глодать папашины кости. Отравила бы - это понятно. Hо, чтобы глодать? Да и зубы-то чай не молоденькие! И вегетариарка она! Только на святой траве и зеленом духе и жила. И сплыла. Вниз по ручейку во Внешнее море.