Туннель изнутри: колдовские рефлексы - Ткачёв Алексеевич

– Подождите, Ану, – Саргас с места обратился к нему, – скажите, а разве на Вашем боевом роботе не стоит уникальная техника, я имею ввиду, почему вас так легко отпустили, позволив его приобрести и на что он способен, если будет снаряжён полным боекомплектом?

– Ну, я не говорил, что выкуп мне удалось осуществить с лёгкостью. Пришлось изрядно поднапрячься, были немалые затраты на адвокатов, а кроме того, я воспользовался политической заварушкой десятилетней давности, всем было не до меня, – ответил Ану, – а что касательно его боевых способностей, то они весьма существенны, однако дать характеристику аналогично известной вам технике я просто не могу. Это совершенно разные качественные категории, а простое перечисление возможного арсенала не отразит даже приблизительно потенциал робота.

– Хорошо, я понял, но что это за борьба такая, делающая из простых людей суперменов?

– Саргас, перестаньте, сейчас не время удовлетворять свой интерес посредством ироничных вопросов, если вам интересно, приходите к мастеру на уроки, а сейчас нам нужно определить дальнейшую стратегию колонии и, соответственно, тактические приёмы для её осуществления, для этого я выношу на голосование ключевой вопрос: мы боремся или сдаёмся пиратам и корпорации? – Онимус обратился к присутствующим.

Голосование было единогласным. Все жаждали бороться. Впрочем, это было неудивительно. Колония объединила людей, для которых идеалы свободы, безграничного развития, познания и чувства прекрасного были превыше всего и это было не просто словами, а убеждениями. Ярким подтверждением этого являлось отношение к подрастающему поколению. К 25-ти годам молодые люди получали не только достаточное образование, но и право выбора принятия идеалов колонии. Если по каким-либо причинам молодой человек не принимал их, то он отправлялся в метрополию с немалым стартовым капиталом. Но таких было немного.

– Хорошо, – сказал Ану, – спасибо всем, что прибыли на собрание. Теперь малый совет решит, что нужно делать. Если у кого-то будут ценные мысли и идеи – все знают, как их донести руководству. В ближайшее время ждите распоряжений правительства. Предполагаю, что одним из первых будет введение особого положения, но не будем забегать вперёд, ещё раз спасибо. Хотя нет, подождите, как я мог забыть. Мы должны решить один важный вопрос – что делать с Танаевым? И нужно признаться расстрелять его будет как минимум неразумно с многих позиций, но формально он считается предателем, если опустить версию с воздействием на его психику…

– Позвольте, Онимус, ведь это очевидно, – член совета по имени Дактус обратился к Онимусу, – он предатель и сознался в этом, а за предательство у нас назначена смерть. Нужно выпотрошить его по-лучше и узнать все, что он знает или же догадывается о пиратах и расстрелять его и дело с концом.

– Погоди, Дактус, в обычной ситуации я с тобой бы не только не спорил, но и поддержал бы без тени сомнения, но вопрос, мягко говоря, не вписывается в рамки обычной ситуации. Допусти на мгновение, что Танаев действительно не отдавал отчёт своим действиям. Если это так, то он совершил поступок, не обладая свободной волей, и утверждать, что он поступил бы так в обычном состоянии, оснований нет, следовательно, его нужно не судить, а лечить и реабилитировать. А его полезность в качестве специалиста вообще сомнений не вызывает.

– Похоже, вы всё решили сами, – ответил Дактус.

– А вот и нет. Я вынес этот вопрос на расширенное заседание совета как раз из-за неоднозначности ситуации, так что выношу на голосование вопрос об обширном медицинском обследовании Танаева, – обратился к присутствующим Онимус.

– Итак, 98 голосов за обследование, 42 против, решение принято, передаём Танаева в руки следственного комитета Колонии. Всем спасибо.

После заседания Лиза с друзьями остались в помещении совета.

Их никто и не думал отпускать. Им лишь передали, что через некоторое время их пригласит в себе Саргас и Рент. Почему с ними хотят поговорить сразу и главный аналитик и главный военный защитник, никто из них не представлял, но каждый оставался на месте, ожидая дальнейшего развития событий.

Примерно через 40 минут, когда зал полностью опустел, их пригласили в отдельный кабинет в здании совета. Кроме Саргаса и Остина там присутствовал также и Онимус, однако на сей раз он больше отмалчивался, признавая, что вопрос явно лежит не в его компетенции.

– Ану, Питер и Лиза, как вы уже догадались, то что вы седлали не просто граничит с чем то невозможным, но и заинтересовало нас на предмет возможного использования, – начал Саргас, – мы хотели бы узнать побольше о ваших возможностях и возможностях робота, а также смогли ли бы вы подключиться, скажем, к другим искусственным интеллектам?

– Саргас, насколько я понимаю, ваш интерес носит не праздный характер, а преследует какую то явную цель, верно?, – спросил Ану, вглядываясь в глаза Саргаса, – думаю, что это так. Предлагаю не ходить вокруг да около, а изложить, что вам нужно и уже вместе обсудить, можем ли мы за это взяться.

– Ну что ж, – после паузы продолжил Саргас, – будь, по-вашему, слушайте.

Вы знаете, что примерно 4 месяца назад в шахте № 17, во время углубления в горную породу наши шахтёры проломили стену большой природной пещеры. Обследовав пещеру мы обнаружили на противоположной от пролома стороне выступ в стене, которым оканчивался какой то туннель. Мы его обследовали и по почти сразу обнаружили, что он имеет искусственное происхождение и ведёт к стене и воротам, изготовленным из неизвестного нам сплава. Ворота нам удалось открыть, однако далеко мы не продвинулись. Ворота ведут в большую шлюзовую камеру, в которой есть костюмы, напоминающие скафандры, правда увеличенного размера. Костюмы весьма необычны, но описывать их не буду – у вас будет возможность их рассмотреть. В общем, вторые двери шлюза не открываются, наши люди облачаются в костюмы, у них в голове раздаются голоса и всё. Мои аналитики внесли предположение о том, что это псионические костюмы, но у нас не было обученных псиоников, до этого времени. Собственно моё предложение думаю вам уже ясно – я предлагаю вам принять участие в исследовании действующей, вы слышите, действующей базы древних. Я предполагаю, что у вас может получиться. Кстати, прямому сканированию и обнаружению база не поддаётся, но косвенные методы говорят об огромных размерах базы. Такие дела ребята.

Лиза сидела с раскрытым ртом, в один день мир вокруг неё перевернулся. Сначала нападение, сейчас действующая база древних. Всё это просто не укладывалось в голове. Она не слышала, чтобы находили действующие базы древних. Всё, что находили до этого, не носило признаков никакой активной деятельности на момент обнаружения людьми, а тут такой клад. Теперь стало понятным, почему пираты рискнули. Это было поистине бесценная находка.

– Конечно, я согласен, – ответил Ану.

– Согласен, – Питер, не скрывал возбуждения.

– Согласна.

– Что ж, в таком случае предлагаю всем разойтись по домам, а завтра я вас жду в секторе аналитики и внутренней защиты в 9 часов утра. На входе скажите, что вы ко мне. Кстати, каждого из вас будет сопровождать два космодесантника. Это временная, но необходимая мера, не обессудьте.

***

Лиза в сопровождении облачённых в латы бойцов космического десанта добралась домой в приют. Как взрослая она имела отдельную комнату с удобствами. Один из десантников расположился прямо у неё в комнате, а второй занял позицию перед дверью. Она знала, что сейчас они находятся в изменённом состоянии сознания, вызванным коктейлем химических препаратов, и что в таком, бодром и активном состоянии они могут находиться до четырёх суток без явных последствий для организма.

Вначале она чувствовала себя неудобно, но затем привыкла к присутствию немого гостя, напоминающего скорее ожившую молчаливую статую и уже не обращала на него внимания.

Перво-наперво она приняла душ и переоделась в домашнюю одежду.

Затем заказала на синтезаторе пищи кофе и печенье, получила ожидаемое и села в кресло, чтобы в спокойной обстановке, не спеша, за чашкой кофе обдумать прошедший день. Синтетический кофе и печенье отличались от натуральных, но она их употребляла с детства и потому ей было не привыкать.

А подумать было о чём. Да, её манило завтрашнее приглашение, но не это занимало её. Её сознание было под впечатлением от слияния. В этот раз слияние было очень сильным. И учитель, и Питер и до этого были для неё родными людьми, но сейчас она их чувствовала почти как часть себя. И пусть это чувство постепенно затихало, но она начинала понимать учителя.

Лиза, как и все дети, у которых не было родителей, рано повзрослела, прошла сложный путь становления и не понаслышке знала, что такое одиночество. Она привыкла к нему, научилась с ним жить и даже наслаждаться. Но то, что ей довелось пережить сегодня, было абсолютно противоположным переживанием. Она почувствовала себя частью чего-то большего, чем она сама. Чувство страха и одиночества отсутствовали, ощущалось единение и причастность к чему-то непостижимому, она очень хотела поговорить об этом с учителем, но не хотела этого делать в присутствии охранявшего её стражника. Приходилось терпеть. Так ничего толком не надумав, она уснула в кресле, проспав в нём до утра.