Фаворит. Полководец - Константин Калбазов

– Да это-то я понял. Чай, не глупый. Просто словечко это мудреное. Укрепрайон, – раздельно произнес Ерохин, словно смакуя незнакомое и в то же время понятное слово.

Н-да. Словечко для нынешнего века и впрямь необычное. А главное, оно не просто из будущего, но еще и из другого мира. Как так? Ну, тут все просто и сложно одновременно.

Боярин Карпов Иван Архипович, он ведь в прошлом своем – Рогозин Иван Степанович, представитель первой четверти двадцать первого века. Вот так вот, ни много ни мало. И хотя ему сейчас всего лишь двадцать семь, вместе с прошлой жизнью получаются все семь десятков.

В своем мире он был предпринимателем средней руки, особо не стремившимся ни к каким высотам. Не было у него желания, вот и все. Заработка хватало, семья обеспечена, перспективы весьма радужные. Вот и поставил он мастерскую для души, где на практике отрабатывал различные старинные технологии. Даже станки там все были построены только на основе доступных материалов восемнадцатого века и никак иначе.

Потом его сбил автомобиль, и случилось нечто непостижимое, благодаря чему он попал в прошлое, оказавшись в теле семнадцатилетнего юноши. И не просто в прошлое, а в альтернативное. Сегодня на дворе июнь одна тысяча семисотого года. Но на престоле восседает царь-реформатор Николай Рюрикович.

России как таковой нет. Есть Русское царство со столицей в Москве. Новгородская и Псковская земли, причем первая раза в два превосходит Московию. Хм. Вернее, превосходила. Теперь-то шведы шороху наведут. Ну и Николай наверняка не растеряется. А иначе грош ему цена. Еще есть Гетманщина и земли донских казаков. Вот такой расклад.

За минувшие десять лет Карпов успел пройти путь от подмастерья в кузнице своего отца до псковского боярина. Многое случилось за эти годы. Он бы и рад не высовываться и жить тихой жизнью, как это было в прежнем мире. Да не получается.

За что не возьмется, так обязательно выпячивается. А там и завистники, и те, кто желает заполучить такого разумника себе под руку. Вот и пришлось, чтобы жить спокойно, начать строить свой собственный дом. В рамках Псковской земли. Меньше никак не получится.

Ну и как в той поговорке. Воровать – так миллион, любить – так королеву. С воровством не заладилось. Ну да не беда. Сумел заработать. И весьма прилично, если учесть все его активы да добавить отцовские. Тот, кстати, разбогател с помощью все того же Ивана. До того как сын взялся за дело, батюшка пробавлялся кузнечеством.

Ну и с королевой не срослось. Он сегодня в фаворитах у великой княгини Трубецкой, что на княжеском столе в Пскове сидит. Правда, в девичестве она была Рюриковна. Младшая сестра Николая, ныне царствующего на русском престоле. Так что разница не особо и велика.

Правда, пожениться им не суждено. Иван хоть королевский трон себе отвоюет, а не имея за собой дворянского рода в седьмом колене, и помыслить о ее руке не может. Ну да и не больно-то надо. Они и так счастливы с тех пор, как она овдовела. В замужестве и помыслить об измене не могла. Теперь же сынишку общего прижили. Словом, удалась жизнь, чего уж там.

Во всяком случае, пока все выглядит именно так. В общих чертах. Просто есть кое-какие частности. Король шведский Карл Двенадцатый уж больно на Карпова сердит. Тот два года назад устроил шведам кровавую баню и после Нарвского инцидента отжал одноименный город с прилегающими территориями.

Иезуиты волками смотрят. Он, вишь ли, поднял руку на их брата. А Карпов меж тем никого не убивал. Тот сам себя порешил, чтобы тайну с собой в могилу унести. Конечно, заговор против московского престола Иван раскрыл и планы иезуитам порушил. Ну так дело-то житейское. Он ведь на службе тогда был, стрельцом Дмитриевского полка.

Так себе оправдание в глазах членов общества Иисуса. Да они и слушать ничего не станут. У них принцип простой: кто не с ними, тот против них. Отсюда и выводы неутешительные. В средствах для достижения целей братья не стесняются. Яд, кинжал, пуля, клятвопреступление, прелюбодеяние – да любой смертный грех, лишь бы на благо борьбе с еретиками и иноверцами.

Но прошли те времена, когда от одной только мысли об иезуитах Иван начинал оглядываться и внимательно всматриваться в окружающих. Да, эти змеи умеют нанести удар там, где не ждешь. Задействовать в своих хитросплетениях близких и, казалось бы, верных людей.

Но и Иван не пальцем деланый. Есть у него своя служба безопасности, готовая заблаговременно обезвредить любого хитромудрого иезуита. Что ни говори, но пока братья берут по большей части тем, что не брезгуют никакими средствами для достижения цели.

А служба безопасности Карпова использует профессиональный подход. Отчасти благодаря уникуму Кузьме Платоновичу, бывшему нищему побирушке, оказавшемуся с двойным дном. Отчасти стараниями самого Ивана, который дает Овечкину советы, основываясь на своих скромных познаниях в этой области. Они почерпнуты из книг и фильмов в прошлой жизни, однако, как ни странно, здесь это работало. Правда, Карпов был склонен полагать, что по большей части все же за счет талантов Кузьмы.

В любом случае тут боярин чувствовал себя защищенным, а потому мог сосредоточиться на другом противнике. Карл Двенадцатый. Этот молодой король и гениальный полководец очень даже наличествовал в этом мире. И уже начал свою войну. Этой весной он буквально пригвоздил Данию одним молниеносным и внезапным ударом.

Карпов не помнил, как развивалась двадцатилетняя Северная война в его мире. Но точно знал одно. Карл не успокоится, пока его кто-то не приземлит, больно и жестко. Иван не собирался бодаться с ним целых двадцать лет, но и вечное противостояние с Новгородом его также не устраивало.

Было дело, Николай хотел прибрать к рукам Псков. С этой целью он направил сюда свою сестру Елизавету Дмитриевну. Ну и в помощь ей – своего бывшего стрелецкого сотника Карпова. Но так уж случилось, что эти двое снюхались и решили оставить Псковскую землю себе. Отчего-то Ивану казалось, что Николая вполне устроит компенсация в виде Новгородской земли. Пусть забирает. А уж сестрица с братцем, будучи соседями, всегда поладят.

– Ваше величество, донесение от генерал-майора Левенхаупта! – Посланник, молодой прапорщик, вытянулся в струнку, пожирая государя обожающим взглядом.

Плевать, что король младше его минимум на пару лет. И главное даже не то, что он венценосная особа. Всего лишь за неполные три месяца этот – без тени иронии – великий человек сумел поставить на колени Данию и откусить огромный кусок от новгородских земель. Настолько огромный, что люди осторожные уже начинали опасаться, не случится ли у Швеции несварение.

Разумеется, был Нарвский инцидент, повлекший большие потери в армии, и как результат оказалась отторгнута часть шведской территории. Но стоит ли вспоминать о каком-то незначительном пятачке на фоне столь значимых побед? Никто не верил, что удастся в столь сжатые сроки захватить Великий Новгород. Однако вот он, лежит у ног победителей.

Карл принял запечатанный пакет. Кивком дал понять прапорщику, что он может быть свободен. Потом взломал печати и углубился в чтение. По мере того как он знакомился с содержимым послания, его настроение менялось, и не в лучшую сторону.

– Прочтите, дорогой Густав, – протянул король послание генерал-лейтенанту.

Реншильд, зрелый мужчина сорока девяти лет от роду, был не просто ближайшим сподвижником его величества. Король полагал генерал-лейтенанта своим наставником, жадно впитывая его знания в военном искусстве. Только чудо сберегло этого военачальника во время морского разгрома экспедиционного корпуса. Никак иначе то, что ему удалось доплыть до берега, уцепившись за обломок мачты, назвать нельзя. И Карл был признателен за это Провидению.

– Что скажете, Густав? – когда тот закончил читать, спросил Карл.

– Скажу, что в словах Адама есть резон. Карпов сосредоточил на границе два полка. Должен откровенно признать, это немалая сила. Но, по сути, в настоящий момент это все, чем располагает Псков. Если уничтожим дружину боярина Карпова, больше серьезного противника на нашем пути не будет.

– Вы совершенно верно заметили, дорогой Густав, что Карпов – весьма серьезный противник.

– В распоряжении Левенхаупта пятнадцатитысячный корпус. Под вашим началом находится двадцатитысячная армия. Более чем десятикратное превосходство.

– Положить цвет моей армии в стремлении задавить Карпова?

– Но-о…

– Я слишком хорошо помню, на что способны его полки. Каждый его солдат, – слышите, Густав, каждый! – вооружен нарезным мушкетом, в то время как в моих полках треть солдат имеют пики. И это происходит не из-за необходимости противостояния кавалерии, а потому что нам банально не хватает мушкетов. Да, Карпов словно приглашает нас напасть на него. Но мы не станем торопиться. К тому же нам есть чем заняться. Пускай пребывает в уверенности, что мы чтим заключенный ранее договор.