Прикосновение Купидона - Валери Кинг

– Я не люблю какую-либо претенциозность, – произнесла она с улыбкой превосходства. – Думаю, что человек, претендующий быть принятым в высшем обществе, в то время как он так долго – десять лет! – занимался торговлей, должен быть очень претенциозен. Уверена, он мне не понравится! У меня не может быть о нем никакого мнения.

Она энергично кивнула в конце своей речи, давая Эверарду понять, что он хорошо сделает, если просто вежливо улыбнется в признание ее мудрости.

– Ну что за вздор вы говорите, Джорджина! – заспорила леди Кловелли своим высоким голоском. – Вполне возможно, его происхождение безупречно, и не его вина, что у него отец разорился. Такое несчастье легко может случиться со многими. И если он решил поправить дела своей семьи, пусть даже через торговлю, я не могу упрекнуть его за это. Я буду счастлива принять его в моем доме и сообщу ему об этом, как только познакомлюсь с ним!

Леди Кловелли была отчасти легкомысленной женщиной, слегка склонной к излишествам и преувеличениям. Она резко сменила тему разговора, шагнув вперед и коснувшись своим веером руки капитана.

– Но что бы я действительно хотела знать, капитан Эверард, собираетесь ли вы покинуть мой дом прежде, чем станцуете вальс со мной? Это было бы нехорошо с вашей стороны, вы ведь обещали! Я подумываю, не сделать ли вам строгий выговор. Ваше имя у меня здесь, на карточке. Вот тут, вы видите?

Она протянула ему карточку, которая была совершенно пуста, и быстро вернула ее обратно, прежде чем кто-нибудь успел разглядеть ее.

За это время Эверард уже успел взять себя в руки и приказал себе успокоиться.

– Я скорее брошусь под колеса почтовой кареты, чем хотя бы подумаю о таком вопиющем нарушении приличий! – воскликнул он с притворной серьезностью, и леди Кловелли восторженно захихикала. – Я хотел только сделать глоток свежего воздуха, прежде чем вернуться и потребовать от вас танец.

– Что я вам говорила, Луиза! – сказала леди Кловелли, самодовольно поглядывая на леди Эпплдор и протягивая руку Эверарду. Он взял ее за пальцы и благоразумно запечатлел на них поцелуй. Она захихикала снова, не обращая внимания на неодобрительное хмыканье своей подруги Луизы и беря его под руку. Шепотом она добавила: – Нам надо многое обсудить, вам и мне!

Проходя мимо двух оставшихся дам, Эверард услышал, как леди Эпплдор проворчала своим низким голосом:

– Вы всегда были ужасной кокеткой, Мария, но вы все еще не выиграли наше пари!

– Посмотрим, – ответила леди Кловелли через плечо.

Когда Эверард спросил ее о предмете пари, леди Кловелли дала неопределенный ответ, и он не стал ее больше расспрашивать – в обществе заключали пари все и на все.

Когда они отошли достаточно далеко от леди Эпплдор и миссис Диттишэм, виконтесса посмотрела на Эверарда блестящими от любопытства глазами и сказала:

– Я никогда не видела вас прежде таким рассерженным. Вы поднялись по лестнице с мисс Хартланд, а несколько минут спустя сбежали вниз уже один, и у вас был такой раздраженный, хмурый вид! О мой бедный Эверард, что же такого сказала вам мисс Хартланд, что повергло вас в такое состояние? Только не говорите мне, что вы сделали ей предложение, а она имела глупость отказать!

Капитан пришел в такое замешательство от неожиданного выпада со стороны леди Кловелли, что с изумлением произнес:

– Какого дьявола?

Но тут же прикусил язык и продолжил:

– Не понимаю, что вы имеете в виду! Я отношусь к мисс Хартланд с глубочайшим почтением, как и все, кто имеет честь быть с ней знаком. Но ваши намеки на более тесные узы лишь повергают меня в смущение! Даже не знаю, как вам ответить!

К этому моменту они подошли к дверям бальной залы. Он взял ее под локоть, прошел с ней к месту возле оркестра и приготовился к вальсу.

– Ну же, ну же, Эверард! Не надо ничего скрывать. Я надеялась, вы поймете, что можете доверить мне свои секреты. Кроме того, все общество осведомлено о ваших намерениях в отношении дочерей лорда Кингзбриджа! Мы лишь ждем развязки. Какой же она будет? Вы делали ей предложение или нет?

Эверард смотрел вниз на круглое лицо виконтессы. Она вся подалась к нему, ее густые ресницы трепетали над огромными карими глазами в ожидании его ответа. После секундного раздумья он наконец решился сказать правду.

– Признаюсь вам, что я не делал предложение Диане. Я слишком дорожу дружбой с нею. Уж не думаете ли вы, что я поставлю под угрозу наши чудесные дружеские беседы, глупо женившись на ней?

– Как цинично вы относитесь к браку! – воскликнула леди Кловелли, разочарованно скривив губы. – Вы меня огорчили! Я рассчитывала, что вы женитесь на Диане…

– Пари? – спросил он.

Она покачала головой.

– Даже если бы я заключила с Луизой такое кощунственное пари, я бы вам в этом не призналась. Не то бы вы подумали, что таких фурий еще не рождалось на свет! – Она нахмурилась. – Черт возьми, я ненавижу давать Луизе повод позлорадствовать. Она сказала, что вы влюблены в мисс Джулию, но я не хотела ей верить. Диана – женщина как раз для вас, и, если вы хоть капельку смыслите в жизни, вы должны были бы это уже понять. Но Луиза! Вы же знаете, какая она! Только потому, что она графиня и на девять месяцев старше меня, она считает, что знает все лучше всех, – говорю вам, эта женщина невыносимо самоуверенна. Я только надеюсь, что в один прекрасный день вы дадите ей щелчок по носу, Эверард. У вас есть для этого прекрасная возможность! А я обязательно помогу вам. Луизе это только пойдет на пользу!

Он приложил руку к сердцу и вздохнул.

– Я не осмелюсь! Она же съест меня живьем!

Леди Кловелли издала короткий смешок и возразила:

– Не обманывайте меня! Я знаю, вы не боитесь ее ничтожного тявканья!

– Тут вы ошибаетесь в постановке вопроса. Я не боюсь тявканья – я боюсь ее укусов, и это сильно умаляет желание вступать с ней в битву!

– О бедный! Хоть раз в жизни чего-то испугались! Вы ведь всегда были героем, с тех пор как выбрались из пеленок! Не забывайте, что я знаю вас очень-очень давно!

Зазвучала музыка, и он умело повел свою полную партнершу в ритме вальса. Леди Кловелли парадоксально сочетала внушительные размеры и грацию. Она была почти одинакова в высоту и ширину, но двигалась в танце так легко, будто к ее ногам приделаны крылышки, как у Меркурия. На голове у нее покачивалось пурпурное перо, закрепленное в густых волосах, окрашенных в довольно странный рыжий цвет. На ней было красное бархатное с кружевами платье, и завершали ее наряд брошь, колье и серьги с аметистами. Не будь она столь богата, ее выбор драгоценностей и наряда назвали бы вульгарным. А так ее вкус считался восхитительно эксцентричным.