Приключения Принцессы кошек - Валентин Лысов

Но псы и не подумали уступить мне дорогу. Они нагло ухмылялись и подкрадывались всё ближе. – «Именем Собачьего Царя Цезаря Седьмого, пропустите меня!» – сердито крикнул я, теряя терпение. Псы расхохотались в ответ и приблизились ещё на несколько шагов. Я понял, что передо мной – знаменитые псы-разбойники, отвергнутые собачьим обществом и не подчиняющиеся никаким законам. Они отличались безудержной злобой, редким коварством и крайней наглостью. Собаки, с которыми я был на дружеской лапе, говорили, что эти псы, случалось, нападали даже на людей. Их пытались отловить, но безуспешно: слишком они были хитрые.

«Вы – Боб и Бен?» – спросил я, чтобы выиграть время. Я пытался найти выход, но в голову ничего не приходило. – «Совершенно верно. Я – Боб, – оскалился в злорадной усмешке один из псов, – а это – Бен. А ты, как мы слышали, Хвостун?» Я кивнул. – «Ну что ж, если тебе очень повезёт и ты останешься жив, тебя будут звать Бесхвостым», – сказал Боб и захлебнулся весёлым лаем, по-видимому, очень довольный своей шуткой. Ему подвизгивал Бен, всем своим видом показывая, что ему тоже очень смешно. И только мне было не до смеха. Разговаривая с лохматыми разбойниками, я пятился, и они прижали меня к самой стене. Бежать было некуда, а справиться с двумя здоровыми псами, не ведающими ни жалости, ни чести, не по силам даже маркизу, если он всего-навсего кот. Стена, возле которой я оказался, была ярко освещена предвечерним солнцем. Неожиданно над моей головой со стуком распахнулось окно. Должно быть, солнце нагрело комнату, и её решили проветрить. Я бросил быстрый взгляд на окно, подумав, что, может быть, удастся спастись, запрыгнув в комнату, и вздрогнул. В окне я увидел человека в белом халате, в очках и с чёрной бородкой. Егорыч! Значит, окно его кабинета выходит в этот двор. И я сам чуть было не запрыгнул на его стол. Так, думай, думай, Хвостун! Ты же умница! А что, если… Риск, конечно, велик, но… Псы были уже совсем близко. Была не была!

«Стойте, ребята! А как вы оказались в этом дворе?» – спросил я, думая, удастся ли мне провести двух известных хитрецов. – «Дик рассказал нам, что тебя и твою рыжую племянницу понесли сюда, чтобы отдать вас для опытов, и попросил, чтобы мы покараулили рядом и не дали вам сбежать. Выходит, он прав был, когда говорил, что ты, Хвостун, сможешь удрать. Ну, от нас-то не убежишь. Давно мы ждали этой минуты!» – «Ага, значит, вы знаете, что это за дом?» – кивнул я головой на распахнутое окно. – «Кто же не знает, – усмехнулся Боб. – Это дом, где делают страшные опыты над животными». – «Ай да Дик! Ну и хитёр!» – со смехом сказал я, хотя внутри у меня всё дрожало от страха и тревоги. – «В чём дело?» – сразу насторожился Бен. Он, хотя и был в подчинении у Боба, кажется, был поумнее. – «А вы ещё не поняли? – продолжал врать я. – Ведь это он не меня, а вас поймал. Он вам завидует. Вы прославились на весь город, а его дальше его двора почти никто и не знает. Вот Дик и решил от вас избавиться и занять ваше место. Он заманил вас сюда, а сам рассказал об этом знакомой собаке, которая работает в милиции. Она привела сюда своего хозяина, и тот вызвал по рации подкрепление. Я сам с крыши видел: стоят за забором милиционеры, кто с ружьём, кто с палкой, кто с огромным сачком, и у каждого в руке громадный шприц наготове…» Я почувствовал, что слишком уж заврался, но псы так напугались, что на них было жалко смотреть: они припали брюхами к земле, поджали уши, прикрыли лапами глаза и задрожали. Едва ли кто-нибудь узнал бы сейчас в этих трясущихся от страха чучелах свирепых разбойников, наводивших ужас на весь город. – «Врёшь ты всё! – прохрипел, наконец, лязгая зубами от страха, Боб. – Зачем мы им?» – «А кто позавчера дворника укусил? А на прошлой неделе кто девочку вечером до смерти напугал? А она, между прочим, – дочка того самого, кто опыты на животных делает. А кошку во дворе мясного магазина разве не вы задрали? А хозяин у неё – начальник милиции». Обо всех этих «подвигах» жуткой парочки говорили по всему городу, я сочинил только насчёт отца девочки и хозяина кошки. Несчастные псы совсем пали духом. Но Боб, хотя и был страшно напуган, всё же не вполне верил мне и велел Бену высунуть нос в калитку и проверить, действительно ли там стоят милиционеры. У меня душа в пятки ушла. Сейчас мой обман раскроется, и я пропал! Но Бен оказался отчаянным трусом. Дрожа, он подкрался к калитке и только ткнул в неё носом, сделав вид, что открывает её. – «Боб, правда, стоят, – заскулил он. – Как Хвостун и говорил, все со шприцами, с ружьями, с палками, а один даже с огромной лопатой», – приврал зачем-то Бен. – «А лопата-то зачем?» – с ужасом спросил Боб. – «Ну, это, – сочинял теперь за меня Бен, – чтобы, значит, ей по головам нам, а потом закопать». И сам испугался. Про Боба и говорить нечего. Глаза у обоих сделались величиной с блюдца. – «У страха глаза велики», – вспомнил я поговорку в Лизином учебнике и решил: пора! – «Есть, правда, один выход. Вы ещё можете спастись», – небрежно сказал я. – «Какой выход, господин маркиз?» – завыли в два голоса разбойники. – «Видите окно? Там тот, кто ставит на животных страшные опыты. Но он один, а вас двое. Вы – сильные и смелые, – тут я едва удержался от смеха, глядя на «смельчаков», – а он труслив, как все нехорошие люди. Он ждёт, когда вас к нему притащат милиционеры, а вы сами к нему придите. То-то будет ему сюрприз! Напугайте его как следует, можете даже его укусить, – разрешил им я, – а потом бегите. С другой стороны дома милиции нет». – «Спасибо, господин маркиз, мы в долгу перед вами, – торопливо сказал Боб. – Бен, ты готов? Прыгаем!» И они разом прыгнули в окно. Из окна тотчас послышался громкий яростный лай и человеческие вопли. Для меня эти звуки были сладчайшей музыкой. Но долго их слушать я не мог, надо было, если ещё не поздно, спасать Лизу. Я бросился к калитке и столкнулся в ней с женщиной в золотисто-серебряном плаще с короной на голове. Она строго посмотрела на меня, и я почувствовал, что сгораю от стыда и досады на самого себя. – «Хвостун, – сурово сказала королева, – не ожидала я от тебя такого. Ты подверг Принцессу смертельной опасности. Но хорошо, что ты сделал всё, чтобы исправить свою оплошность. Теперь Лизе ничто не грозит». Тут лицо королевы смягчилось, и она другим голосом спросила, кивнув на открытое окно, из которого ещё слышались вопли и лай: «Там Боб с Беном?» – «Да, Ваше Величество». – «Знаешь, Хвостун, иногда мне кажется, что тебя следовало бы назвать Прохвостом». Королева благосклонно улыбнулась мне, и я отвесил ей низкий поклон. А когда я выпрямился, королевы уже не было видно, только в конце улицы убегал куда-то пытавшийся продать меня и Лизу незадачливый похититель, размахивая пустой сумкой.

Глава 8. Кошачий приют

Наступил вечер. Я ковыляла в сторону своего дома, увёртываясь от людских ног и от велосипедов, прячась на всякий случай от всех собак, перебегая на трёх лапах дорогу, где это было необходимо. Я прошла немало, но проделала едва половину пути. Стемнело, и вместе с темнотой на улицы, как мне казалось, опустился страх. Зажглись фонари, но они освещали лишь небольшие круги, за которыми темнота делалась ещё гуще, и из черноты кустов и подворотен слышался то сердитый лай, то плач ребёнка, то жалобное мяуканье зовущих свою мать котят. Мне было одиноко и страшно. Так хотелось увидеть маму и папу, оказаться снова в тёплой уютной квартире, снова быть девочкой и ходить в школу, а холодными дождливыми вечерами делать уроки и смотреть телевизор! Я страшно проголодалась, устала и хотела спать. Мне стало ясно, что до своего дома я сегодня уже не дойду. Моё внимание привлекла припаркованная рядом с тротуаром машина, от которой исходило приятное тепло, и я решила переночевать под ней, но не успела засунуть мордочку под машину, как услышала сердитое шипение старой кошки: «Убирайся отсюда! Это моё место!» Очень скоро я поняла, что все сколько-нибудь тёплые и уютные местечки уже заняты бродячими собаками и бездомными кошками. Я обходила дом за домом, куст за кустом, и не могла найти себе место для ночлега. Наконец, я нашла какой-то железный люк, из которого валил пар, и устроилась на тёплой крышке. Свет фонарей сюда почти не проникал, здесь было довольно тихо и спокойно. Мне казалось, что голод не даст мне заснуть, но усталость и пережитые волнения сделали своё дело, и скоро я погрузилась в глубокий сон. Проснулась я оттого, что кто-то поднял меня и взял на руки. – «Бедная девочка!» – услышала я ласковый женский голос и радостно встрепенулась. Неужели я снова стала ребёнком!? Увы, у меня по-прежнему было рыжее тельце, заканчивавшееся хвостом. Чьи-то нежные руки несли меня по холодной вечерней улице, а я старалась изо всех сил вырваться из них: ведь мне надо было найти Хвостуна и королеву, надо снова стать девочкой. Но руки держали меня очень умело и, не причиняя мне боль, всё же не выпускали. – «Ну, что ты, дурочка? Потерпи. Сейчас домой придём, покушаем и ляжем спать», – сказал мне тот же ласковый голос, и я впервые при свете фонаря смогла разглядеть свою новую похитительницу. Она оказалась старушкой с добрым морщинистым лицом, в стареньком пальто и стоптанных туфлях. – «Бедняжка моя, да у тебя лапка болит! – сказала она, заметив, как я поджимаю правую переднюю лапку. – Ничего, вылечим. Сейчас придём домой, и всё будет хорошо». – «Опять эта старуха домой кошку тащит! – раздался вдруг визгливый женский крик. – Вся лестница уже кошками провоняла!» Старушка молча прижала меня к груди и торопливо засеменила по лестнице к двери своей квартиры. Мой чуткий нос издалека уловил запах нескольких кошек, а когда мы оказались в маленькой квартирке, я смогла и увидеть их. Два милых пушистых котёнка; некрасивая беспородная кошка; непонятно как попавший сюда роскошный персидский кот, – все они составляли кошачье население этой квартиры. Они радостной гурьбой выкатились к своей хозяйке и стали мяукать и тереться о её ноги. – «Наконец-то ты пришла! Мы есть хотим!» – вопили котята. – «Добрый вечер!» – сказала некрасивая беспородная кошка. – «Весьма рад видеть вас, леди», – с достоинством произнёс персидский кот. И вдруг они увидели меня. Старушка поставила меня на пол и сказала: «Знакомьтесь. Это – ваша новая подружка. А я пока вам еду приготовлю». Я растерялась, не зная, как полагается вести себя в подобных случаях, и сидела, сжавшись в комок и вытаращив глаза. Но котята не стали церемониться и шустро подкатились ко мне. – «Тётя Дина, дядя Ричард, – затараторили они, – смотрите, это же принцесса!» – «Дымок, Пушок, ведите себя прилично! – важно сказал персидский кот, приближаясь ко мне. – Позвольте представить Вам нашу компанию, Принцесса. Я – Ричард, эта дама – Дина, а эти маленькие сорванцы, как вы уже слышали, – Дымок и Пушок. А Вас как зовут?» – «Лиза, – ответила я. – «Только я – не принцесса». Заметив удивление на мордочках моих собеседников, я решила, что они принимают меня за принцессу из-за надетой на мою голову короны. – «Вообще-то это – корона королевы», – попробовала объяснить я. Тут все развеселились. – «Ну, до королевы Вам ещё далеко, милая, а вот принцесса Вы – самая настоящая», – с улыбкой сказала мне Дина, и я с удивлением увидела, как похорошела от улыбки её некрасивая мордочка. – «Ладно, хотят видеть во мне принцессу, – пусть я буду принцесса», – решила я. В это время в кухне послышалось звяканье посуды, и запахло чем-то необыкновенно вкусным. – «Пора ужинать, Принцесса, – сказал Ричард, очевидно, старший в этой необычной семье, – еда, конечно, не с королевского стола, но, как говорится, чем богаты…» И мы пошли, задрав хвосты, в сторону кухни. Каждому из нас была приготовлена отдельная миска, в которую были положены каша и кусочки рыбы. С какой жадностью набросилась я на это угощение! Мне не верилось, что совсем недавно я лениво ковыряла вилкой еду в тарелке, выбирая лучшие куски и оставляя на столе почти нетронутый обед. Насытившись, я попила из большой миски воды и, ощущая приятную тяжесть в желудке, почувствовала, что у меня слипаются глаза. Старушка умело и заботливо наложила компресс на мою больную лапку, и, из последних сил умывшись – кошачьей принцессе не подобает отходить ко сну неумытой! – я повалилась на маленький матрасик, на котором уже разместились Дымок и Пушок, и заснула. Но и во сне я искала королеву и Хвостуна, звала маму с папой и удирала от коварных похитителей. Проснувшись пасмурным утром, я какое-то время не могла отличить сон от яви и с трудом вспомнила, где я нахожусь. Позавтракав, все занялись оживлённой беседой о предстоящем походе на рынок. Заметив моё недоумение, Дина сказала: «Сегодня – суббота, и в этот день наша хозяйка относит всех подобранных ею котов на рынок в надежде, что они найдут себе новых хозяев. Ведь всех бродячих котов ей не прокормить, а она готова пожалеть всех и каждого. – «Наша хозяйка – очень добрая женщина, добавила Дина, – я сама слышала, как однажды её благодарила королева и предлагала ей деньги на содержание приюта, но баба Вера – так зовут нашу хозяйку – рассердилась и сказала, что собирает бездомных кошек не ради денег, а просто потому, что не может иначе. Но корзины, которые ей принесла в подарок королева, баба Вера приняла с благодарностью – в них очень удобно носить кошек на рынок… и обратно, если кого-то так и не возьмут. Для меня это уже третья суббота, и я, наверное, опять вернусь обратно. Кому я нужна, такая некрасивая?» – грустно спросила Дина, и глаза её заблестели от навернувшихся слёз. – «Ну, что ты, Дина, ты очень красивая», – неловко соврала я, и Дина расстроилась ещё больше. – «Ну, может быть, ты и не первая красавица, зато ты очень добрая и умная, и я желаю тебе найти хорошего хозяина», – от души пожелала ей я. – «Ах, спасибо Вам, Принцесса», – сказала Дина, и я заметила, что она, кажется, немного повеселела.