Газонокосильщик - Антонио Морале

Хотя, какая по большому счёту разница? Ну перенёсся я назад во времени в Калифорнию в чужое тело — на этом всё! Просто прими это, Алекс…

А вот моё новое имя меня одновременно и удивило, и заставило задуматься о совпадениях. Алекс Стоун? Серьёзно?

Это даже забавно. В прошлой жизни меня звали Алексей Каменский. Отец всегда говорил, что Каменские — древний русский дворянский род, а наш прадед, родом из Орловской губернии, нёс службу ещё при Екатерине Великой. Хотя, какая теперь разница? Но совпадение забавное…

Ну и удивился я своему новому отражению в зеркале — здоровый такой детина! Это чем же его кормили? Стероидами? Два на два, плечи — как у пловца, никакого жира, мощная спина, рельефная грудь, руки — словно высечены из гранита. Да даже ноги — день ног парнишка точно не пропускал!

Хотя, учитывая, что он был слегка дурачком, и в силу своих ограниченных умственных способностей, был годен лишь на то, чтобы работать школьным уборщиком, вряд ли он вообще захаживал в зал. Тогда непонятно — откуда у него такие мышцы? Какие-то знаменитые американские эксперименты или просто хорошая генетика? Мне бы на его отца взглянуть, или на мать. Хотя, в прошлой моей жизни моя мать была ростом метра полтора, отец чуть выше, а я умудрился вымахать до метра восьмидесяти. Так что — иногда родители вовсе не показатель…

Ладно… Я всё узнаю со временем…

Я потянулся в кровати и резко поднялся на ноги. Для эксперимента упал на пол, без труда отжался сотню раз, даже не запыхавшись, и удивлённо покачал головой. Да уж… Натянул свежие джинсы и рубашку, и двинулся бродить по дому.

Мэри, мачеху, я нашёл в гостиной возле большого панорамного окна на коврике для фитнесса. Из включённого большого выпуклого телевизора доносилась громкая ритмичная музыка, а девчонки на экране увлечённо прыгали под надзором строгой тренерши.

Я замер в дверном проходе и на секунду залюбовался своей… Чёрт! Ну никак не могу воспринимать её как мачеху! Она же младше меня минимум лет на десять! Да уж…

Цветная резинка на лбу, непослушные локоны волос, обтягивающие леггинсы для занятий гимнастикой, короткая свободная футболка, не прикрывающая её стройный плоский живот…

— О, Алекс! Ты уже проснулся? — снова донеслась до меня английская речь. — Завтрак на столе. Иди! Я сейчас закончу и подойду, — кивнула Мэри Стоун мне за спину, смахнула тыльной стороной ладони непослушную чёлку со своего лба, улыбнулась и тут же покраснела.

Пытаясь спрятать от меня взгляд, она подняла с пола бутылку с водой, запрокинула голову и сделала несколько аккуратных, неторопливых глотков, не отрываясь губами от широкого горлышка.

Интересно, она догадывается, что когда поднимает руки, её короткий свободный топик задирается и я вижу ареолы её сосков? Просто ареолы — без сосков, но даже эти темные круги уже заставляют монстра в моих штанах предательски шевелиться и рваться в бой…

Ладно, хватит любоваться девичьими прелестями — так и до греха не далеко. Она что-то там про «брекфест» говорила? Это я как раз понял. Пойду поищу…

Кухню я нашёл быстро — и по запаху, и по вчерашним воспоминаниям. На столе «дымилась» тарелка с оладушками, сбоку стояла пачка американских хлопьев, огромная бутылка с молоком и пахло свежезаваренным кофе.

Мэри пришла через пару минут — как-то странно взглянула в мою сторону, разлила по чашкам ароматный кофе, пододвинула в мою сторону американские оладьи и уселась напротив, не переставая сверлить меня задумчивым взглядом из-под поднесённой ко рту парующей чашки. Может я где-то прокололся? Или сделал что-то не то? Может быть…

— Алекс… — не выдержав тишины, произнесла брюнетка моё новое имя. — Мне неловко у тебя спрашивать… Но ты… То, что я тебе вчера показывала… Ты сделал?

Так… Разложить её поток однообразных слов на отдельные части… Она произнесла моё имя, потом спрашивала, сделал ли я что-то вчера… Вроде. Хотя… Да хрен его знает!

Я вздохнул, неопределённо пожал плечами, отрицательно помотал головой и отправил в рот очередной панкейк. Точно! Вот как назывались эти оладьи.

Мэри недовольно нахмурилась и снова что-то протарахтела.

— Это нужно делать каждое утро! Каждое утро — понимаешь? Это для твоего же блага! Ты понимаешь?

Всё что я понял — это слова «every morning» и «understand». Чего она снова от меня хочет? И поесть нормально не даёт…

Брюнетка взглянула на часы, тяжело вздохнула, отставила чашку в сторону и поднялась со своего места. Взяла меня за руку и потащила за собой, не переставая что-то ворчать по пути…

Коридор, два поворота — и мы снова на пороге душевой. Брюнетка включила воду, отрегулировав напор и температуру, нетерпеливо раздела меня и пинками затолкала в душевую кабину, строго погрозив мне пальцем и громко, чуть ли не по слогам повторив вчерашнее слово:

— Мастубэйт! Ю маст мастубэйт! Эври монинг!

Да бля! Опять она с этим «мастурбэйтом» привязалась! Да ещё и каждое утро. И не отстанет ведь…

— Давай! Делай дело, и я отвезу тебя на работу по пути. — нетерпеливо произнесла Мэри. — Ну Алекс! Fuck! Так, да⁈ Ну хорошо! Ты сам напросился!

Померялась со мной взглядом, упрямо сжала губы в тонкую нить и решительно стянула свой короткий топик через голову, продемонстрировав мне округлые полушария тяжёлых, белоснежных грудей с затвердевшими то ли от холода, то ли от нервного напряжения сосками.

Быстро сняла с себя спортивные легинсы, на секунду замялась, взявшись пальцами за край трусиков, и задумчиво посмотрела в мою сторону. Что-то решила для себя, торопливо стянула последний предмет одежды и кинула его в корзину с бельём.

Мимо меня прошмыгнуло миниатюрное женское тельце, макушка которого едва доставало до моей груди, и я невольно задумался — интересно, какой у неё рост? Метра полтора? Или чуть больше…

Чёрт, Алекс! Ты не о том думаешь! У тебя в душе абсолютно голая женщина, а ты размышляешь о её росте.

Голая женщина тем временем бесцеремонно отодвинула меня своими обнажёнными бёдрами в сторону, стала под падающий с потолка поток воды и подставив лицо горячим каплям, откровенно демонстрируя мне все свои женские прелести и чёрный треугольник курчавых волос на лобке.

Она не боится вот так в душ с дебилом? А если он, вернее я, возьмёт и трахнет её? Да уж. Непуганая какая-то…

— Мастубэйт! Велл! Fuck! — донеслось до моего задумавшегося над превратностями судьбы разума.

Мэри недовольно фыркнула, вытерла лицо ладонями, зализав мокрые волосы назад и протянула