Александр I - Анри Труайя

Говоря по правде, он беспокоился бы напрасно. Любовные излишества Ее Величества не смутили невинность юного великого князя. Как бы строго он ни судил свою бабушку и как бы ни мечтал по ночам о хорошеньких женщинах, встреченных днем, чистота его не затронута. Ему хватает сновидений. Удивленная императрица не знает, то ли ей радоваться целомудрию внука, то ли беспокоиться, не бессилен ли он. Шведский посланник Йеннинг сообщает своему правительству: «Он (Александр) сохраняет всю грацию, свойственную его возрасту, и самый первый цвет невинности».

Екатерина больше не сомневается – пришла пора сделать из внука мужчину. Но это возможно только в супружестве, и она, вспомнив свое немецкое происхождение, ищет невесту среди юных немецких принцесс. По доставленным ей сведениям, больше всего шансов найти идеальную супругу для Александра при Баденском дворе. Она поручает графу Н. П. Румянцеву, дипломатическому представителю России в Южной Германии, начать переговоры. Он едет в Карлсруэ, присматривается к баденским принцессам и отдает предпочтение старшей, Луизе. Но она еще ребенок, и надо ждать, когда ей исполнится тринадцать лет, чтобы пригласить ее в Россию вместе с младшей сестрой Фредерикой якобы с обычным протокольным визитом.

Наконец девочки собираются в дорогу, пугаясь мысли, что предстанут перед могущественной императрицей. «Мы ждем двух баденских принцесс, – пишет Екатерина Гримму. – Одной тринадцать лет, другой одиннадцать. Вы, конечно, понимаете, что у нас не выдают замуж так рано; это дело будущего, а пока пусть они привыкнут к нам, сживутся с нашими обычаями. Александр в невинности сердца ни о чем не догадывается, а я подстраиваю ему эту дьявольскую шутку, вводя его в искушение».

31 октября 1792 года девочки после долгого и утомительного путешествия прибывают в Петербург и припадают к ногам императрицы. Екатерине достаточно одного взгляда, чтобы оценить полудетскую привлекательность Луизы. В тот же вечер она говорит своему личному секретарю Храповицкому: «Чем больше смотришь на старшую из баденских принцесс, тем больше она нравится. Невозможно видеть ее и не попасть под ее очарование». А на следующий день сообщает Гримму: «Господин Александр выказал бы себя чрезмерно разборчивым, если бы упустил старшую из принцесс». Окружение императрицы разделяет ее восхищение Луизой. Великая княгиня Мария Федоровна, мать Александра, пишет императрице: «Она не просто хороша собой, во всем ее облике есть особое обаяние, которое может разбудить любовь к ней и в самом равнодушном существе». Графиня Шуазель-Гуффье говорит о ней: «Черты ее лица чрезвычайно тонки и правильны. У нее греческий профиль, большие голубые глаза, овал лица удивительно чистых линий и прелестнейшие белокурые волосы. Какая-то томная грация разлита во всем ее облике; взор ее глаз, светящихся умом и полных чувства, и мягкий звук ее голоса проникают в самую душу». Графиня Головина в еще более восторженных выражениях описывает Луизу в своих «Воспоминаниях»: «У нее стройный стан, пепельные волосы, локонами ниспадающие на плечи, кожа цвета розовых лепестков, очаровательный рот. Есть что-то невыразимо притягательное и волнующее в мягком и одухотворенном взоре ее голубых миндалевидных глаз, обрамленных черными ресницами и смотрящих на вас из-под черных бровей». А шведский посол Штединг кратко докладывает: «Она красива, ее фигура изящна, облик приятен. Она высока ростом и развита не по летам». Нет сомнений, думает Екатерина, что перед таким совершенством целомудренный Александр не устоит и воспламенится.

Но он не воспламеняется. В присутствии Луизы он холоден как лед. Встревоженная мать юноши снова пишет Ее Величеству: «Увидев Александра, она побледнела и задрожала, Александр же был молчалив и ограничился тем, что иногда поднимал на нее взгляд, но так и не заговорил с ней, хотя разговор шел общий».

Александр ясно видит, какую ловушку подстроила ему бабушка. Весь двор наблюдает за ним и за этой девушкой, которая, несомненно, предназначена ему. На лицах придворных одно и то же выжидательное выражение. Этого довольно для того, чтобы юношу сковала застенчивость. Он предпочел бы сам избрать предмет своих чувств и в уединении, вдали от всех, предаваться его созерцанию. Но высокое рождение отняло у него столь естественную радость. Вокруг юной пары все млеют от восторга и шушукаются. Наконец Александр решается обратиться к Луизе с несколькими словами, она отвечает; он находит, что она не глупа. Не положено ли начало идиллии? 4 ноября 1792 сияющая Екатерина говорит своему секретарю Храбровицкому: «Великий князь как будто бы полюбил старшую принцессу, но жених застенчив и не осмеливается открыться. Она же очень живая и грациозная. К тринадцати годам она вполне сформировалась». Несколько дней спустя уже мать трубит о победе в короткой записке, адресованной императрице: «Имею честь сообщить вам о вчерашнем письме господина Александра. Он пишет, что „с каждым днем милая баденская принцесса все больше ему нравится; в ней есть особая кротость и скромность, которые очаровывают, и нужно быть каменным, чтобы не полюбить ее“. Это подлинные выражения моего сына, и поэтому я осмелюсь предположить, дражайшая матушка, что это признание доставит вам такое же удовольствие, какое оно доставило мне… Наш молодой человек начинает чувствовать к ней истинную привязанность и сознает всю ценность дара, который вы ему предназначаете». А маленькая Луиза изучает Александра, украдкой бросая на него взгляд и притворясь, что смотрит не в его сторону, и посылает матери обстоятельное письмо: «Великий князь Александр очень высок и хорошо сложен; особенно хорошо вылеплены его ноги, хотя ступня великовата; несмотря на свой рост, он пропорционален и строен. У него светлые волосы, голубые, не большие, но и не маленькие глаза, нос прямой и довольно красивый, а рот похож на рот императрицы». Вскоре в ней пробуждается кокетство, и она долго занимается прической и радуется подаренному императрицей платью «из красного, расшитого золотом бархата и юбке из желтого атласа», в которых она блистает на балу, танцуя в паре с великим князем.

Подстерегая малейшую улыбку, малейший взгляд, которыми обмениваются молодые люди, Екатерина регулярно посылает Гримму бюллетени с места действия: «Господин Александр ведет себя очень умно и осторожно… Он постепенно влюбляется в старшую из баденских принцесс, и я не поручусь, что ему не отвечают взаимностью. Никогда еще не было более подходящей друг другу пары, они прекрасны, как день, полны грации и ума. Все стараются поощрять их зарождающуюся любовь». Молодая девушка трогает Екатерину, а внук умиляет. Ей кажется, что в присутствии Луизы он весь светится. Бабушка, открыв вдруг в подростке мужчину, впадает в экстаз и сама заражается энтузиазмом влюбленных. Ее восторг выплескивается в письме Гримму: «Как бы вы удивились и в какое бы пришли восхищение, если бы видели этого высокого, прекрасного и доброго юношу. Как много он обещает, сколько в нем чистоты и вместе с тем глубины! Как последователен он в исполнении правил и сколь беспримерно его желание во всем поступать хорошо!.. Что за прелесть этот юноша, от которого все без ума, да и есть чем восхищаться! Он наш любимчик, он хорошо это знает. Его голова несколько наклонена вперед, но какая красивая голова! Когда его видишь, забываешь, что он держит голову не вполне прямо, а немножко наклоняет ее вперед. Ему много раз уже говорили об этом, но когда он танцует или сидит на лошади, то держится прямо и напоминает Аполлона Бельведерского всем, кто имеет честь знать последнего. Он столь же величественен, а это немало для четырнадцатилетнего юноши. Но довольно, я слишком много говорю о нем».