Хроники лечебницы - Дэниел Киз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Экран погас.
Дуган всмотрелся в карту мира на стене над консолью. Когда он только перевелся из Нью-Йорка в Цинциннати, он обвел балканский регион, порученный ему, желтым маркером. Теперь же он протянул руку и, вынув красную булавку из столицы Словении, Любляны, переместил ее на Грецию и воткнул в Афины.
Зажужжал его интерком. Заместитель директора, Мэйсон, хотел знать, получил ли он сообщение из Интерпола.
— Получил.
— Быстро в мой кабинет.
Не прошло и минуты, как он вышел из лифта на шикарный синий ковер и постучал в дверь Мэйсона.
— Входи!
Он приоткрыл дверь и увидел начальника с его седой шевелюрой, зачесанной, как всегда, в духе Элвиса. Мэйсон сидел, сцепив кулаки на большом столе красного дерева.
— Что ты думаешь, Дуган?
— Капитан Элиаде предполагает, что если греческая полиция сумеет спасти Рэйвен Слэйд, из нее постараются вытянуть все, что можно. Она ведь американка за пределами Штатов. Это дело ЦРУ.
Мэйсон кивнул, и его седой кок свесился со лба. Он пригладил его назад.
— Учитывая, что полицейские атташе ФБР могут теперь расследовать преступления против американцев в любой точке мира, это становится таким же нашим делом, как и ЦРУ.
— Значит, мы включаемся в похищение Рэйвен Слэйд боевиками 17N?
— Несомненно. Более того, ты специалист по Балканам. Расскажи мне о 17N.
— Это греческая леворадикальная террористическая группировка. До нападения на афинскую лечебницу они совершили более шестидесяти терактов против европейцев, турок и американцев.
— Чем они отличаются от других европейских террористов?
— Много чем. За двадцать восемь лет их существования ни один из террористов первого или второго поколения 17N не был задержан или хотя бы выявлен.
— Значит, теперь они пожилые люди. Как же их до сих пор не поймали?
— Они обычные доктора, профессора, механики, скульпторы, простые граждане. Но, неведомо для остальных, они продолжают мстить за своих убитых и раненых товарищей, совершая изощренно спланированные теракты.
— Я слышу уважение в твоем голосе?
Он пожал плечами.
— Когда студенты афинского университета Техникон устроили демонстрацию против жестокого режима полковника Георгиоса Пападопулоса, полиция и военные жестоко расправились с ними 17 ноября 1973 года.
— Так откуда агрессия к нам?
— Как я сказал, они леворадикалы. Во время противостояния коммунистов тиранической монархии короля Константина многие считали, что за поражением левого крыла стоит ЦРУ. Такой внезапный поворот привел к власти Пападопулоса. Студенты — теперь уже пожилые люди, как вы заметили, — так и не простили этого американцам, европейцам и современному греческому правительству. Отсюда эта подпольная живучесть двух поколений 17N.
Мэйсон хрустнул костяшками и сказал:
— Это коммюнике о возможном слиянии 17N с исламистами-фундаменталистами для очередного большого удара по нам всполошило Вашингтон. Звонил директор. Он хочет, чтобы ты вернулся в нью-йоркский оперативный отдел для переговоров с их ведущим аналитиком по Ближнему Востоку.
Он почувствовал, как у него задрожали поджилки. Он сжал колени руками, чтобы унять дрожь.
— Назад в Нью-Йорк?
— Извини, Дуган. Я знаю, ты просил о переводе из Манхэттена после одиннадцатого сентября. Но это всего на день или два.
— Почему я?
— Балканы — твой конек. Ты жил в Греции и изучал теракты 17N. Мы должны выяснить, что знает Рэйвен Слэйд, пока она не выдала это под пыткой террористам. Нью-йоркский аналитик по Ближнему Востоку может помочь тебе вычислить фанатиков-исламистов, связанных с ними.
— Чтобы греческие православные христиане, такие, как 17N, — сказал он, — сошлись с мусульманами… Это странная парочка.
— Тогда твоя задача вынюхать, какой у них, так сказать, половой интерес.
Глава четвертая
Афины
Фэй Сойер смотрела за Рэйвен сквозь окно сестринского поста, когда вдруг услышала выстрелы. Увидев, как новый пациент стянул с лица бинты, она заподозрила в нем члена 17N. Ну а собственную личность раскрывать было еще рано.
Она быстро сняла форму и надела юбку с блузкой. На столе лежала открытая медицинская карта Рэйвен. Схватив ее, она выбежала через черный ход. В переулке стоял ее каштановый минивэн. Ей не составит труда скрыться, но сперва она проследит за ними, чтобы узнать, куда 17N увезут Рэйвен.
Выключив фары, она объехала лечебницу сзади и остановилась вблизи главного входа. Открыла бардачок. Достала пистолет.
Когда черный седан отъехал, она двинулась следом. Он несколько раз поворачивал, запутывая следы, и наконец остановился перед неприметным зданием с комиссионным магазинчиком на первом этаже. Она припарковалась, не включая фар. Двое мужчин затащили Рэйвен в подъезд, и машина уехала. Через пару минут зажегся свет в окне второго этажа. Теперь она хотя бы знала, где будут держать девушку.
* * *
Она доехала до безлюдной местности на окраине Афин и остановилась у обочины. Достав один из одноразовых мобильников, позвонила по международной связи в Ирак.
Звонок приняли.
— Кто звонит?
Фэй узнала голос Набилы, личного секретаря генерала Риханы Хассан.
— Это майор Фатима Саид.
— Аллах акбар, — сказала Набила.
— Да славится Аллах. Соедините меня с генералом Хассан.
— Она на танковых маневрах. Я переключу вас на ее защищенный номер.
Вскоре раздался властный женский голос:
— Салям алейкум, майор.
Она представила розоволицую предводительницу в буром хиджабе, из-под которого выбивались белые пряди волос, и ее крепкую фигуру в тесной форме.
— Алейкум салям, генерал.
— Рада слышать тебя, Фатима. Приятно знать, что ты в порядке. Аллах-акбар.
«Да, Бог велик»[5], — подумала она и быстро ответила:
— Аллах акбар.
— Ты подтвердила наш союз с «17 ноября»?
— Еще нет, генерал.
Она рассказала о случившемся в лечебнице.
— Перед тем как его застрелили, Ясон Тедеску попросил свою протеже, Рэйвен, что-то процитировать ему. После этого он попытался задушить ее. Я не думаю, что нам следует входить в контакт с 17N, пока мы не узнаем, что они узнали от нее.
— Ты, похоже, встревожена. Думаешь, Тедеску сообщил 17N, что задумал «Зубы дракона» как нашу совместную операцию?
— Я кое-что услышала из того, что Рэйвен сказала Тедеску. Если доберусь до нее раньше, чем ее убьют, то смогу
