Тот, кто не отбрасывает тени - Росс МакКензи

Когда юная женщина увидела, что было скрыто под тканью, глаза ее едва ли не выкатились из орбит, и она издала сквозь кляп сдавленный крик ужаса. Впечатление такое, что черты лица были восковыми, и этот воск кое-где подтаял и начал плавиться и стекать каплями. Глаза ведуньи, глубоко сидящие в древних глазницах, были покрыты мутной беловатой пленкой, нос ввалился внутрь черепа, и наружу торчал только хрящеватый кривой кончик. Рот старухи казался узкой черной щелью. Шею покрывали кошмарные обвисшие складки толщиной с папиросную бумагу, из обвисших щек торчали седые волоски, похожие на кошачьи усы. Голова же была почти полностью лысой, только кое-где топорщились клочки сальных и жидких седых волос.

Госпожа Хестер проковыляла к длинной штуке рядом с креслом и сдернула с нее покров. Под ним обнаружилось высокое, выше человеческого роста, зеркало в деревянной раме, украшенной резьбой в форме множества маленьких птиц: самых разных – ворон, сов, дроздов, воробьев, ласточек и орлов. Зеркало было двустороннее, так что девушка, привязанная к креслу, видела отражение с одной его стороны, а госпожа Хестер – с другой.

– Ну и видок у меня, в самом деле. – Госпожа Хестер недовольно покачала головой, и складки у нее на шее затряслись. – Но такое случается с теми, кому столько же лет, сколько мне, и кто занимается моим ремеслом. – Она коснулась скрюченными пальцами своей восковой щеки. – Это заклятие непредсказуемо, никогда точно не знаешь, в какой момент действие кончится. В этот раз его хватило совсем ненадолго. И именно поэтому мы с тобой сейчас здесь, котеночек. Чтобы его обновить. – Она выглянула из-за зеркала и улыбнулась девушке: – Я тебе уже говорила, лапонька, что больно не будет? Ты окажешь государству большую услугу. Ты должна быть очень горда.

Госпожа Хестер вынула из складок своей белой мантии волшебную палочку и флакончик с заклятием – содержимое его было черным, как чернила. Несколько капель темноты. Ведьма подошла к креслу, встала у девушки за плечами и произнесла:

– Сейчас, котеночек, еще одна маленькая деталька. И мы сразу же начинаем.

Она протянула руку и вырвала из головы девушки золотисто-рыжий волос, а потом трясущимися пальцами вынула пробку из флакончика и опустила волос в него. Пока она возвращала пробку на место, содержимое флакончика вспенилось, заклубилось и поменяло цвет на жемчужно-серебряный.

– Ну вот, все готово.

Ведунья вернулась на прежнее место и зарядила палочку заклятием, а потом устремила ее конец на зеркало. Заклятие ярко засветилось.

По ту сторону зеркала, где сидела девушка, вдруг ожили деревянные резные птицы на раме и повернули головы к пленнице. Она в ужасе смотрела на них, ожидая, что сейчас они вырвутся из деревянного плена и бросятся на нее – но случилось не это, а нечто другое.

Внимание девушки привлекло ее собственное отражение. Сперва она подумала, что это игры ее разума, пораженного страхом, но потом с нарастающей паникой осознала, что все происходит на самом деле. Ее отражение менялось.

Вокруг глаз и по щекам побежали морщинки, которые все умножались и делались глубже. Рыжие волосы начали менять цвет, выцветать и истончаться. Хотя губы ее были плотно сомкнуты, она чувствовала, как внутри начинают загнивать и расшатываться зубы, слизистая пересохла. Плечи стремительно сгорбились, по суставам пробежала боль артрита, пальцы скрючивались. Глаза потускнели, кожа начала свисать складками, отставая от плоти. Менее чем за минуту отражение юной женщины прожило целую жизнь. Когда пленница опустила взгляд на свои собственные руки, она увидела, что это произошло и с ней самой. Это была не иллюзия – она действительно стала старухой, и осознание этого вырвало у нее приглушенный кляпом стон ужаса. Теперь она была настолько слаба от старости, что не было сил даже на напряжение мышц, и она, уже не пытаясь бороться, просто сидела, сгорбившись в кресле, и в отчаянии смотрела на свое новое ужасное отражение.

По ту сторону зеркального стекла с госпожой Хестер происходило нечто противоположное. Отражение ее молодело на глазах, кожа разглаживалась, пальцы распрямлялись, тело наливалось соком юности, глаза сделались яркими, темно-карими, волосы из седых стали светлыми, платиновыми и гладкими. Госпожа Хестер подняла руку, с удовольствием глядя, как с нее сходят старческие пятна, как кожа становится упругой и чистой. Когда заклятие полностью сработало, госпожа Хестер стала молодой и весьма красивой женщиной.

Она повертелась перед зеркалом, любуясь собой, и на полных ее губах заиграла улыбка. Однако через пару минут сдавленные всхлипы с той стороны зеркала ей все же наскучили и стали раздражать, и ведьма оторвалась от самолюбования и вышла к пленнице.

Та, которая только что была молодой симпатичной девушкой, сидела привязанная к креслу, и голова ее старчески тряслась от горя. Госпожа Хестер смотрела на несчастное создание, сгорбленное и дряхлое, с полуслепыми глазами и обвисшей кожей, и испытывала почти что жалость.

Ну, почти что.

Самое главное – что сама госпожа Хестер снова была молодой и сильной, и у нее было много более важных тем для размышления, чем судьба какой-то жалкой карги.

Она погладила старуху по жидким волосам.

– Тише, тише, котеночек. Я же тебе говорила, что больно не будет? Ты сегодня послужила великой цели, и пусть это осознание скрасит тебе последние часы.

Старуха издала слабый стон, но госпожа Хестер уже не слушала ее. Она вышла наружу и закрыла за собой дверь.

Заклятие Судного Дня

В дальней части королевского дворца король Август Найтингейл – верховный правитель Серебряного Королевства – сидел за огромным письменным столом в огромном кабинете и писал послание. Единственными звуками в помещении были скрип его пера, бегающего по зачарованной бумаге, и потрескивание огня в камине.

Закончив работу и с удовлетворением перечитав, король отложил перо. Кресло жалобно заскрипело под его чудовищным весом, когда он откинулся на спинку, глядя, как магическая бумага сама складывается сложным образом, пока наконец не получилась бумажная острокрылая птичка. Бумажная птица поднялась со стола и несколько раз облетела комнату, пока король не дошел до высокого окна. Распахнув окно, Август выпустил ее наружу и провожал взглядом, пока она не растаяла в небе над городом.

Он услышал звук открывающейся двери и сразу понял – это пожаловала госпожа Хестер. Она была единственной персоной во дворце и во всем государстве, кто осмеливался войти к королю без стука. Август развернулся к ней.

– Как я погляжу, вы привели себя в порядок, – сказал он.

Госпожа Хестер подвигала челюстью, словно перекатывая что-то во рту.

– Да, Ваше Величество. Всегда нужно немного времени, чтобы привыкнуть к своей новой коже,