Другой берег - Карпович Ольга
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И Софья сразу засмеялась, заиграла глазами и принялась непринужденно болтать с Андреем.
Потом друг сказал Кириллу:
– Видал, какая девчонка классная!
– Да ладно. Ничего особенного! – хмуро бросил Кирилл. – У нее на плечах веснушки.
Обоим ясно было, что Кирилл говорит так нарочно, чтобы не выдать своих эмоций. Конечно же, Софья была самой настоящей красавицей, и веснушки на плечах ее нисколько не портили.
– Ты на нее запал что ли? – пытливо посмотрел на друга Андрей. – Если так, ты только дай знать, я с ней и двух слов больше не скажу.
– Еще чего, – независимо отозвался Кирилл. – На хрена мне такие жертвы. Подумаешь, девчонка какая-то!
Андрей, кажется, не слишком поверил Кириллу, и поначалу на всякий случай старался не проявлять к Софье особенного внимания. Кирилл же наоборот всегда держался рядом с ней, помогал на контрольных, провожал домой, таскал за Софьей сумку, набитую учебниками. Только все это было бесполезно. Кирилл оставался для Софьи просто другом, неким приятным бесполым существом, а нравился ей Андрей – это было очевидно.
С Кириллом она могла болтать обо всем на свете, жаловаться на ссоры с родителями, шутить, что в институте ее держат только за спортивные успехи – она стабильно обеспечивала альма матер первое место в межвузовских соревнованиях по плаванию, обсуждать, кто из девчонок в кого втрескался. И Кирилл отлично понимал, что их отношения с каждым днем все безнадежнее погрязают в болоте настоящей дружбы и «нелюбви».
Он с ума сходил, находясь рядом с ней. Когда она, устав после занятий, беспечно опускала голову ему на плечо, задремав в поезде метро… Когда он приходил поболеть за нее на соревнованиях, и она выныривала из воды и шла к нему, оставляя мокрые следы босых ног на плиточном бортике бассейна. На ее гладкой янтарной коже дрожали и радужно переливались капли воды, синий атлас купальника ловко охватывал всю ее спортивную, подтянутую, легкую и сильную фигуру.
– Слушай, – просила она, – поправь мне там сзади шапочку.
И он прыгающими руками натягивал тугой резиновый край на выбившиеся из-под шапочки темные влажные завитки, едва сдерживаясь, чтобы не припасть со стоном лицом к ее золотистой покрытой легким пушком шее.
– Ага, спасибо! Ну, я пошла, скоро старт, – она улыбалась ему безразлично и возвращалась в воду. Он же валился на пластиковое сидение. обезумев от отчаянного неутоленного желания, кусая губы и впиваясь ногтями в подушечки ладоней.
Стоило же на горизонте появиться Андрею, как Софья явно принималась «интересничать». Посматривать на него искоса, лукаво улыбаться, растягивать слова и интриговать. Все эти «симптомы» были Кириллу хорошо знакомы – сомнений не было, самая прекрасная девушка на свете, девушка, которую он любил со всей силой безнадежности и отчаяния, запала на его крутого приятеля. И, как Андрей ни пытался изображать равнодушие, вскоре стало очевидно, что их с Софьей тянет друг к другу, и то, что, в конце концов, они будут вместе – лишь вопрос времени.
Автобус трусил вперед, ухая и подпрыгивая на поворотах. Скупое осеннее солнце едва пробивалось сквозь запыленные окошки.
– А вот был у нас на фронте забавный случай… – подпустив в глаза комичной солдатской тоски, паясничал Андрей.
– Слушай, хватит, – раздраженно оборвал Кирилл. – Тоже мне, фронтовик нашелся…
– О, моя совесть проснулась! – весело отозвался Андрей. – Все-все, молчу! Не покушаюсь на святое.
Он стащил пилотку и нахлобучил ее на голову Софье. Та кокетливо улыбнулась:
– Мне идет?
– Еще как! – подтвердил Андрей. – Так и хочется тебе честь отдать! Ум, честь и совесть…
– Отдавай! – стрельнула черными глазами Софья. – Я заберу с удовольствием.
Кирилл, не желая больше быть свидетелем их откровенного флирта, поднялся на ноги и, растолкав сгрудившихся вокруг Андрея однокурсников, пошел вперед по салону.
– Эй, Кир, тебя что, укачало? – вслед ему веселился Андрей.
– Да пошли вы… – пробормотал он себе под нос.
Он понимал, что друг ни в чем не виноват перед ним, что злиться на него глупо и не честно – он ведь сам сказал, что не имеет никаких видов на эту девушку. И все же наблюдать его очевидный успех было слишком больно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Весь день потом он старался не замечать их. Остервенело долбил лопатой землю, до ломоты в руках, таскал ведра с картошкой, делая вид, что не слышит заливистого смеха Софьи, не видит, как Андрей, раскрасневшийся, носится за ней по полю, а она дразнит его, играет, зовет, протягивая руки, и снова пускается наутек. У вечернего костра они сидели рядом, на бревне. Андрей наигрывал что-то на гитаре, а Софья, не отрываясь, смотрела на его губы, выпевавшие слова очередной романтической баллады. Кирилл наскоро сжевал порцию каши с тушенкой, отпихнул протянутую ему кем-то жестяную кружку, с плескавшимся в ней самогоном, и пошел прочь в сгущавшихся осенних сумерках.
Конец ознакомительного фрагмента.