Багровая заря - Кристиан Данн

Спустя несколько часов, когда солнце Умидии достигло зенита, отделение нашло пропавшую «Химеру». Она не исчезла, но не была и в начальной зоне поиска. Багровые Сабли нашли больше вопросов, чем ответов.

— Должно быть, она пробыла здесь веками, даже столетиями, — проворчал Инхок, проведя рукой по покрывавшему корпус толстому слою ржавчины. — Местами она проржавела почти насквозь.

— Возможно, дело в химическом составе дождей этого мира, — заметил Треберек. — Но как она оказалась так далеко от тропы, и что перевернуло её на крышу?

Семь Багровых Сабель окружили разбитый бронетранспортёр. Стилизованный символ Инквизиции едва виднелся под толстым слоем окисленного металла. Не было ничего, указывающего на причину появления «Химеры» более чем в полукилометре от места исчезновения следа. Ни переломанных веток, свидетельствующих о падении бронетранспортёра, ни разворошённой земли, по которой он мог бы прокатиться. Казалось, что кто-то просто сорвал «Химеру» с места и опустил сюда вверх дном.

Рийглер опустился на колени и впился пальцами в подножие джунглей. Его рука углублялась в закопченную землю, разрывая сухую грязь, пока, опустив её почти по локоть, он не нашёл то, что искал. Капитан вытащил руку, держа найденную тёмную, грязную воду, и отхлебнул, позволив частицам разойтись по языку.

— В первую очередь кислород и водород, — сказал Рийглер, проглотив дождевую воду. — Есть следы других элементов, но они не смогли бы так ускорить процесс окисления, — капитан, как и любой полноценный боевой брат, прошёл процедуру имплантации и кодирования, позволяющую ему анализировать химический состав лишь по вкусу и запаху. Со временем тренирующиеся под его руководством космодесантники изменятся, но пока они должны полагаться на усиленные чувства и способности капитана, учась на его примере, что поможет им в преображении.

Рийглер, нисколько не обнадёженный странной находкой, шёл мимо БТРа. Они получили сообщение лорда — инквизитора лишь три стандартных земных недели назад, но, похоже, что брошенная «Химера» лежала в джунглях годами, и ничто не объясняло причину этого. Возможно, это даже не была машина Кошина. Во время расследования действий культов Инквизиция могла десятилетиями работать на Умидии.

— Треберек. Силас. Помогите мне открыть люк, — приказал капитан, разрывая оплетавшие «Химеру» лианы. Даже космодесантнику и двум скаутом было нелегко сдвинуть проржавевшую дверь, но вот поддались петли, и разъеденная металлическая плита отвалилась. Скауты поперхнулись, учуяв смрадный, жаркий воздух, сочащийся изнутри. Рийглер даже не дрогнул. «Химера» лежала прямо на турели, отчего капитану пришлось вскарабкаться, чтобы залезть внутрь. Остальные бойцы отделения целились в проём, готовясь встретить огнём всё, что может изнутри наброситься на командира.

Зелёный свет джунглей сочился внутрь транспортного отсека, придавая останкам внутри странный, нереальный вид. На превратившемся в пол потолке лежали трупы в панцирной броне, окружённые грудами боеприпасов и хеллганами. Рийглер, видевший так же хорошо, как и при свете дня, насчитал восемь тел, одетых в одинаковые тёмные костюмы с эмблемой Инквизиции. Броня выдержала удар, но защищаемые ей тела нет. Из закрытых шлемов слепо таращились черепа, на которых уже давно сгнила вся плоть. Теперь, когда гробница штурмовиков открылась джунглям, вокруг жужжали мухи и прочие насекомые, привлечённые запахом и обещанием новых гнездовий.

Взявшись за ближайший труп, лежавший на теле товарища, Рийглер подтащил его к себе. Под бронёй внутренние органы были раздавлены, но ещё не сгнили. Он оттянул в сторону бронированный воротник, открыв костлявую шею, и кивнул. Как он и думал. Два позвонка полностью сломаны, вероятно, во время необъяснимого полёта и жёсткого приземления «Химеры».

Воистину, в 41–м тысячелетии служение Богу — Императору обычно заканчивается смертью. Космодесантников часто ждёт славная кончина, героическое самопожертвование перед лицом неодолимых обстоятельств, позволяющее боевым братьям и тем, кого они поклялись защищать, выжить и отомстить. Не благословенные генетическим наследием примархов верные Золотому Трону люди тоже могут умереть на поле боя, сжимая ружьё и защищая чужой мир против словно бесконечных полчищ ксеносов или Архиврага. Но чаще всего смерть оказывается тщетной и всеми забытой тратой человеческой жизни. Гибель вместе со всем полком и грузовым транспортом — побочные потери в пустотной битве. Испепеление орбитальным ударом или артобстрелом, который ты даже не увидишь. Кончина от яда и хворей, насланных незримым врагом, использующим в качестве оружия саботаж и диверсии. Или смерть в машине, едущей в битву, на перезарядку или разведку, когда ты даже не успеваешь выстрелить в ответ…

Рийглер проверил оставшиеся тела и везде обнаружил одинаковую причину смерти, иногда с добавлением травмы, расколовшей череп. Ни следа лорда-инквизитора.

— Капитан Рийглер. Вызывает сержант Вондерелл, — раздался грубый, тяжёлый от помех голос. Вондерелл был одним из ветеранов и возглавлял отряд, состоящий из закалённых скаутов, готовых к повышению в одну из девяти других рот. Сержант и отделение Бета получили приказ провести разведку в планетарной столице глубоко в пышных джунглях, покрывающих большую часть западного полушария Умидии.

— Рийглер на связи. Докладывайте, сержант.

— Капитан, вам лучше увидеть это самим. Всё хуже, чем мы думали, — сказал Вондерелл. Рийглер уже вылезал из «Химеры», отдавая Альфе приказ выступать. — Гораздо, гораздо хуже.

5

РИТУАЛ

— И давно они так? — спросил капитан, крепко держась рукой за ствол древнего огромного дерева.

— Местные начали собираться здесь после восхода, но ритуал начался лишь несколько часов назад, как раз перед моим вызовом, — ответил Вондерелл. Его морщинистое лицо скривилось в оскале. — Похоже, что лорд-инквизитор не ошибся. Мир пал в руки Архиврага, а его жителей поработил тёмный бог.

Далеко внизу под наблюдательным пунктом в кроне джунглей кишела жизнь. Столица Умидии, называемая местными жителями Кревш, была построена почти в километре над землёй из платформ на сваях, бревенчатых домов и убежищ, вырубленных прямо в исполинских живых деревьев. Всё соединяла паутина мостиков, сходившихся к огромной восьмиугольной центральной площади, связанной из тысяч поверженных великанов.

Перед высадкой десятой роты Рийглер изучал имеющуюся у ордена отрывочную информацию о планете: упоминание в старом судоходном журнале флота Багровых Сабель, пролетавшего мимо почти три тысячелетия назад, местоположение на устаревшей пергаментной карте, результаты имперской переписи, проведённой больше столетия назад — последнего официального контакта имперских властей с Умидией. Тогда клерки Администратума насчитали среди обитателей древесного города двести тысяч душ, но теперь внизу было минимум в два раза больше людей, и Рийглеру совсем не нравилось то, что он видел и слышал.

Над городом вздымался бой барабанов, сделанных из натянутых на деревянные каркасы шкур, и больше похожее на речитатив пение жителей. Некоторые были почти голыми, а другие закутались с ног до головы, но все танцевали или раскачивались в такт пению, и тела, и голоса выдавали полную самоотдачу. Мужчины и женщины, старые и молодые — все праздновали с равным пылом.

— Брат, возможно, это не то, чем кажется, — ответил Рийглер, оглянувшись. — Уже тысячелетиями Экклезиархия пытается связать с собой местные верования и обряды любого нового мира, приводя её народы к поклонению Императору. Вы молитесь небесному богу, прося о дожде для посевов? Это воплощение Бога — Императора. Пожары катятся по равнине каждым летом, сжигая поселения и убивая скот? Гнев Императора, Его неудовольствие неверностью Терре. Солнце встаёт каждое утро? Свет Императора омывает своими лучами Его подданных. Любую легенду можно изменить, сделав её творцом Императора, можно изменить любую историю во имя Его. Возможно в этом всё дело. Пережитки старых верований, ставшие частью поклонения Золотому Трону.

Вондерелл скривился ещё сильнее. Он прослужил почти столько же, сколько и новый капитан, и, хотя Вондерелл и не злился из — за временного повышения младшего сержанта, он никогда не любил некоторые особенности характера Рийглера. Вондерелл открыто не одобрял привычку капитана собирать трофеи или неестественное желание каждый раз сражаться в ближнем, а не дальнем бою. Так же он не одобрял привычку Рийглера перед принятием решений оценивать ситуацию со всех сторон, предпочитая сначала бить, а затем иметь дело с последствиями. Иронично, что именно из — за прямолинейности сержант так долго был в разведывательной роте, хотя и думал, что именно она давно должна была бы обеспечить его повышение.