Жанна дАрк - Анатолий Левандовский

Вскоре Жанна узнала, что ненавистный ей жестокий Генрих V умер. «Туда ему и дорога!» — говорили жители Домреми. Но почти одновременно умер и французский король. Годоны и не помышляли об отказе от своих замыслов. Англичане прогнали принца Карла за Луару, и, хотя он провозгласил себя королем, в глазах населения он по-прежнему оставался лишь наследником престола, дофином Для того чтобы стать законным главой государства, Карлу нужнс было пройти обряд помазания на царство в городе Реймсе, церковной столице Франции, где короновались все французские монархи. Но Реймс, находившийся на севере, был прочно отрезан врагами. У Карла не было ни сил, ни энергии, чтобы туда пробиться.

Девочке было жаль юного дофина. Он представлялся ей добрым и прекрасным принцем волшебной сказки, преследуемым жестокой мачехой, со всех сторон окруженным опасностями и коварными врагами. А ведь его враги — это враги всего народа, враги милой Франции!

Война упрямо вторгалась в жизнь. Она проникала даже в детские игры, а игры, в свою очередь, перерастали в настоящие битвы.

Деревня Максэ, расположенная к востоку от Домреми, принадлежала герцогу Лотарингскому. Жители Максэ считали себя сторонниками Филиппа Бургундского, с которым их герцог имел союзный договор.

Однажды несколько мальчишек из Домреми, бегавших в школу в Максэ, вернулись домой с окровавленными физиономиями: их поколотили парни из Максэ, назвавшие их арманьяками. Без отмщения этого оставить было нельзя…

Юные «арманьяки», устроив засаду за Маасом, дали «проклятым бургундцам» такую взбучку, что те едва унесли ноги.

«Война» разгоралась и грозила увечьями. Занятия в школе прекратились. В дело вмешались взрослые…

Неизвестно, чем закончилась бы эта история, если бы не произошли события, быстро примирившие местных «арманьяков» и «бургундцев».

Шел 1425 год. Англичане заняли бальяж Шомон и подошли к кастелянству Вокулёр.

Теперь ночное зарево не было диковинкой для жителей Домреми. Вновь «островная крепость» стала обиталищем испуганных женщин и детей. Крестьяне прятали на день своих лошадей и коров, а ночью отводили их на пастбища. Дежурные ни на час не покидали бойниц дозорной башни. Тревожно звучал колокол…

Капитан Бодрикур сражался с сеньорами де Вержи. Обе стороны усердно жгли и разоряли деревни, забирали хлеб, вино, домашний скарб, резали и угоняли скот. Десятки бургундских и английских банд, вмешиваясь в эту борьбу, добирали и добивали то, что еше оставалось и дышало после поединка главных противников. Обрушилась беда и на родную деревню Жанны…

«Островная крепость» спасла жизнь многим из обитателей Домреми, но не спасла их имущества. Когда бандиты ушли, они увели за собой скот и унесли все, что смогли разыскать в крестьянских домишках.

Плач и стон стояли над Маасом. Десяткам семей грозила неотвратимая голодная смерть…

И тогда пришла жалость…

Жанна давно уже была не такой, как все дети.

Она больше не играла, не водила хороводов, не смеялась с подругами. Ее видели неизменно задумчивой и молчаливой. Часто и подолгу она бывала в церкви. Она старалась помочь всякому, чем могла: ходила за ранеными и больными, заботилась о неимущих. Девчонки и знакомые парни иногда подтрунивали над ней, а еще чаще удивлялись. Но никто не имел понятия о том, что творилось в ее душе.

А душа Жанны горела неугасимым огнем.

Ее сердце кровоточило.

Ей было безумно жаль всех: и родителей, и односельчан, и соотечественников из дальних провинций, и одинокого дофина.

И всего больше жалела она милую измученную Францию.

Широко раскрытыми глазами смотрела девочка на жизнь, такую страшную и такую желанную. Она чувствовала неизъяснимую потребность сделать чтото большое, важное для блага всех. А было ей тогда от роду тринадцать лет…

Жанне казалось, что она слышит голоса, призывавшие к подвигу. Ей представлялись образы, неясные, но дорогие сердцу. Она хорошо знала эти образы и голоса. Они принадлежали тем, на кого ей всегда велели уповать, кого она видела на изображениях, о ком слышала в рассказах и молитвах.

Это был прежде всего прекрасный рыцарь, попиравший дракона, — святой Михаил; с ним вместе являлись святые Екатерина и Маргарита, покровительницы несчастных и угнетенных. Все они говорили от имени бога…

Да, Жанна была не такой, как другие. Она глубже чувствовала и больше стремилась отдать. И ее ли вина была в том, что она росла темной и суеверной, как все средневековые люди, что ее высокие стремления и порывы облекались в религиозные одежды? В те времена, когда церковь безраздельно господствовала над человеком, иначе быть не могло.

Но голоса, которые слышала девушка, действительно раздавались: это были вопли измученных людей, стоны страдающей родины, зов ее собственного большого и чуткого сердца.

Именно поэтому она так вслушивалась в эти голоса и следовала неуклонно всем их предначертаниям.

Франция пробуждалась. Простые люди видели, что сеньоры им не помогут. Нужно было брать спасение отчизны в свои руки.

В Бовези и Нормандии действовали партизаны. Имена Робина Кревена, Жанена Гале или простого крестьянина Ле Руа — бесстрашных вождей летучих отрядов — были широко известны в стране. Патриотические заговоры и партизанские группы создавались повсюду. Иногда во главе их оказывались женщины.

Девушка из Домреми с жадностью слушала эти вести. Вот он, правильный путь! Милой Франции можно оказать услугу лишь на поле брани! Нужно идти туда, где тяжелее всего!

Жанна ощущала в себе необъятные силы. Она верила, что может помочь своему народу.

В деревне стала известна легенда о том, что Францию погубит женщина, но спасет девушка. Девушка придет из Лотарингии, из седого леса Шеню…

Где родилась эта легенда? Откуда возникли в ней уточняющие подробности? Этого никто не знал. Но Жанну это не интересовало. Она сразу встрепенулась.

Еще бы! Разве не ясно, о чем идет речь? Женщина, погубившая Францию, — да ведь это королева Изабо, продавшая страну врагу и отринувшая собственного сына — наследника престола! А девушка? Девушка с лотарингской границы, из седого дубового леса?..

Сердце Жанны лихорадочно стучало.

Разве не ей господь подает свои знаки? Не она ли слышит призывы ангельских голосов? Не у нее ли в душе зародилась великая жалость?

Да, несомненно, это ее жребий. Родина ждет ее. И она придет!

Она выполнит свой долг до конца!

Но как это сделать? Как ей, бедной неграмотной крестьянке, преодолеть все преграды, стоящие на пути к встрече с родиной?..

Тот, кто упорно ищет, — находит. Вскоре девушке представился случай испытать судьбу.