Ночной самокопатель - Денис Игоревич Воронцов

Во-вторых (и в этом заключалась уже серьезная загвоздка), следовало покончить с «третьим элементом мозаики». Если он правильно понял природу недавнего грохота, Эмили не только выбралась из багажника, но и успела разобраться в управлении (или почти разобраться). Оставалось надеяться, что она лежит на руле с разбитой головой, потеряв сознание. Или что на забор упало сразу два сухих дерева, как бы глупо это не звучало.

В-третьих, гребаная мать ее зубная боль черт бы побрал его трусливую натуру неужели так сложно было сходить к врачу…

Ник подобрал фонарик, который конечно же не разрядился. Свет был слабее, но батарею телефона следовало беречь. А еще следовало найти более неприметный путь к месту, где он оставил машину. Разумеется, никакая встреча со сменщиками ему больше не грозила, но он собирался застать Эмми врасплох, если она еще там. Поэтому лучшим путем представлялось добраться до калитки рядом с будкой, выйти напрямую и пойти вдоль забора.

По дороге он думал, как глупо было оставлять Эмили в живых. Идея похоронить ее не убивая пришла спонтанно. Особого удовольствия доставляла мысль, что последние часы жизни она провела бы в объятиях мертвого любовника. А теперь вполне могло оказаться, что она уже далеко. И что еще хуже – с минуты на минуту здесь будут копы.

Еще он думал о том, что история с сейфом могла показаться сторожу выдумкой, особенно в последние минуты жизни. Но уж в этом плане – и нужно отдать ему должное – Ник был честен с ним. До последнего слова он говорил правду, умолчав лишь об одном: это не первый его визит на могилу, и вместо кучи хлама внутри уже давно лежит труп.

Совсем скоро Ник убедился в своей правоте – на том месте, где он оставил машину, в заборе была вмятина. Под кустами валялся кусок бампера и куча блестящих осколков вперемешку с примятой травой, а чуть дальше – возле рухнувшего на забор клена – лежал номерной знак. Самого же «форда» поблизости не оказалось, и от этого он пришел в настоящую ярость.

Но не потому, что Эмили безнадежно удрала, и теперь он до нее не доберется. Причина была посерьезней «брачных игр»: на заднем сиденье лежали все его вещи и фальшивые документы. В том числе диск Сида Барретта, который он достал из собственного гроба, избавляясь от тела «мозгоправа».

«И теперь мозгоправ понадобится тебе самому» – засел в его голове голос сторожа, язвительный и хриплый, и казалось, поселившийся там навсегда…

Эмми к этому моменту приближалась к дорожному посту, с тушью на щеках и следами веревки на запястьях. Через час полицейские оцепят окрестности кладбища, не оставив «восставшему из мертвых» маньяку шансов, и в какой-то мере это будет ее заслуга.

В динамиках играла одна и та же песня, которую Эмми прокручивала снова и снова, и слова которой знала наизусть. Она вполголоса подпевала, а потом умолкала и пыталась понять, как же ей так повезло сбежать из ночного кошмара.

Эмили пыталась, но не понимала.