Моя Тора - Борис Гасс

Остерегись ее волос:

Она не одного подростка

Сгубила этою прической.

Ученые считают, что Ева и Лилит на генетическом уровне радикально различаются между собой во всем, что касается отношения к семье, мужчинам, сексу.

Если для женщины с кодом Евы характерны установки на поиск мужа, создание семьи, рождение и воспитание детей, то для женщины-Лилит главное в жизни – независимость и самореализация. Любовь Евы легко претерпевает переход от первоначальной влюбленности к спокойной привязанности. Чувства Лилит кончаются там, где начинается привычка. «Любить – значит жалеть» – формула Евы. Лилит не любит того, кого жалеет, и не жалеет того, кого любит. Ева никогда не уйдет от мужа, потому что ей «чего-то стало не хватать в отношениях». Разрушать семью, следуя не всегда понятному даже ей, не говоря уж об окружающих, зову души и плоти – удел Лилит.

И наконец, для Евы путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, для Лилит – через его член.

Прибегая к терминологии 3. Фрейда, можно сказать, что Ева – сознанье, Лилит же – подсознанье.

Замечательный русский поэт Николай Гумилев писал:

У Лилит – недоступных созвездий венец,

В её странах алмазные солнца цветут.

А у Евы – и дети, и стадо овец,

В огороде картофель, и в доме уют…

Анна Ахматова в записных книжках признаётся: «…уж очень рано я стала для Гумилёва в стихах почти Лилит, т. е. злое начало женщины…»

Для Марины Цветаевой Лилит была первой и единственной женщиной, а вот Еву она никогда не понимала, не чувствовала – и потому не любила… В стихотворении «Попытка ревности» есть такие горькие строки:

Как живется вам с сто-тысячной —

Вам, познавшему Лилит!

Рыночною новизною

Сыты ли? К волшбам остыв,

Как живется вам с земною

Женщиною, без шестых

Чувств?..

Владимир Набоков в стихотворении «Лилит» вспоминает:

От солнца заслонясь, сверкая

подмышкой рыжею, в дверях

вдруг встала девочка нагая

с речною лилией в кудрях…

А в прозаическом произведении «Лолита» находим главный ключ к роману:

«…Но как билось у бедняги сердце, когда среди невинной детской толпы он замечал ребенка-демона, “enfant charmante et fourbe” – глаза с поволокой, яркие губы, десять лет каторги, коли покажешь ей, что глядишь на нее. Так шла жизнь. Гумберт был вполне способен иметь сношения с Евой, но Лилит была той, о ком он мечтал».

Анатоль Франс в рассказе «Дочь Лилит» отмечает:

«…С одной стороны Лилит даёт мужчинам такое наслаждение, которое не могла бы дать ни одна другая земная женщина. С другой – она не любит никого из нас. Сама же Лилит желает стать похожей на Еву и обрести смерть, а с ней и покой, но это ей не дано. По еврейской мифологии она вынуждена скитаться по земле до Судного дня…».

И ведь многие героини романов Ф. Достоевского – это ни дать ни взять – Лилит.

А Маргарита в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита» разве не имеет в себе нечто демоническое, бесстрашное, ведьминское. Ведь не зря она идёт против запретов, дружит с самим Воландом-Сатаной.

Наконец гениальный А. Блок отразил черты Лилит в образе Прекрасной незнакомки, загадочной и манящей женщины, соблазнительной и в то же время «ночной бабочке».

И каждый вечер, в час назначенный

(Иль это только снится мне?),

Девичий стан, шелками схваченный,

В туманном движется окне.

И медленно, пройдя меж пьяными.

Всегда без спутников, одна

Дыша духами и туманами,

Она садится у окна.

И веют древними поверьями

Ее упругие шелка,

И шляпа с траурными перьями.

И в кольцах узкая рука.

И странной близостью закованный

Смотрю за темную вуаль

И вижу берег очарованный

И очарованную даль

Глухие тайны мне поручены,

Мне чье-то солнце вручено,

И все души моей излучины

Пронзило терпкое вино.

И перья страуса склоненные

В моем качаются мозгу,

И очи синие бездонные

Цветут на дальнем берегу…

Трудно отказать себе в удовольствии привести отрывок из рассказа А. Куприна «Суламифь». Ведь, судя по всему, царица Савская есть не кто иная, как Лилит.

«Всем было известно, что царица Савская никому не показывала своих ног и потому носила длинное, до земли, платье. Даже в часы любовных ласк держала она ноги плотно закрытыми одеждой. Много странных и смешных легенд сложилось по этому поводу. Одни уверяли, что у царицы козлиные ноги, обросшие шерстью; другие клялись, что у нее вместо ступней перепончатые гусиные лапы. И даже рассказывали о том, что мать царицы Валкие однажды, после купанья, села на песок, где только что оставил свое семя некий бог, временно превратившийся в гуся, и что от этой случайности понесла она прекрасную царицу Савскую.

И вот повелел однажды Соломон устроить в одном из своих покоев прозрачный хрустальный пол с пустым пространством под ним, куда налили воды и пустили живых рыб. Все это было сделано с таким необычайным искусством, что непредупрежденный человек ни за что не заметил бы стекла и стал бы давать клятву, что перед ним находится бассейн с чистой свежей водой. И когда все было готово, то пригласил Соломон свою царственную гостью на свидание. Окруженная пышной свитой, она идет по комнатам Ливанского дома и доходит до коварного бассейна. На другом конце его сидит царь, сияющий золотом и драгоценными камнями и приветливым взглядом черных глаз. Дверь отворяется перед царицею, и она делает шаг вперед, но вскрикивает и… Суламифь смеется радостным детским смехом и хлопает в ладоши.

– Она нагибается и приподымает платье? – спрашивает Суламифь.

– Да, моя возлюбленная, она поступила так, как поступила бы каждая из женщин. Она подняла кверху край своей одежды, и хотя это продолжалось только одно мгновение, но и я и весь мой двор увидели, что у прекрасной Савской царицы Балкис-Македы обыкновенные человеческие ноги, но кривые и обросшие густыми волосами. На другой же день она собралась в путь, не простилась со мною и уехала со своим великолепным караваном. Я