Я выбираю свет - Ксения Комал

– Я должна была доставить и доставила. А теперь вы со своими родственниками сами разбирайтесь.

– Вы должны были доставить её не мне, – вкрадчиво напомнил мужчина. – Вдруг там что-то очень ценное или важное? Вопрос жизни и смерти, например.

Поскольку старушка говорила примерно о том же, девушка невольно заколебалась.

– И где может быть ваш брат?

– Последнее место, которое я ещё не проверял, – дача его дяди.

– Вашего отца? – запуталась Александра.

– С другой стороны. Она находится в двухстах километрах от города, в маленьком, почти заброшенном дачном товариществе. Это единственное место, которое мне приходит в голову.

– А про жизнь и смерть вы упомянули потому, что подозреваете, что Григорий испарился неспроста? – прищурилась девушка. – Предлагаю самый приемлемый для нас обоих вариант: вы вскрываете коробку прямо здесь, убеждаетесь, что там нет ничего особенного, и храните её у себя до обнаружения родственника.

Мужчина с сомнением уставился на посылку, перевёл взгляд на Александру и решительно покачал головой.

– Не пойдёт.

– Боитесь, что там бомба? – съязвила она, но по его угрюмой физиономии поняла, что недалека от истины. Такой поворот событий девушку никак не устраивал, однако, поразмыслив, она пришла к выводу, что во время многочисленных вчерашних перипетий детонатор, скорее всего, сработал бы. Особой уверенности, конечно, не было, но определённая надежда присутствовала. – Слушайте, мне совершенно всё равно, чем там занимается ваш Лепатов. Вы же сейчас наверняка едете на ту дачу, вот и захватите посылку с собой.

– Всё же будет лучше, если она пока побудет у вас. – Дождавшись удобного момента, он бесцеремонно всучил ей коробку и скорым шагом направился к машине.

Александра растерянно замерла, но почти сразу взяла себя в руки. Если он и удивился, когда пышущая ненавистью девушка плюхнулась на соседнее сиденье, то виду не подал.

– Хотите попросить, чтобы я вас подбросил?

Она окинула его таким взглядом, что мужчина предпочёл замолчать и, философски вздыхая, вырулил на шоссе. Первую половину пути они преодолели в полнейшей тишине и мрачных думах. Родственник исчезнувшего Лепатова, как видно, терзался дурными предчувствиями и всерьёз переживал за брата, а Александра с удивлением спрашивала себя, как её угораздило отправиться не пойми с кем в какой-то глухой отдалённый посёлок. Казалось бы, только что по счастливой случайности выжила при вооружённом налёте, и вот опять… Она всегда осуждала людей, которых собственная жизнь ничему не учит, а сама оказалась ещё хуже. И ладно бы был стоящий повод…

Девушка недовольно покосилась на злополучную посылку, а потом украдкой на своего спутника. Было ему около тридцати пяти; телосложение несколько плотное, но ясно, что это мышцы, а не последствия неправильного питания. Тёмные прямые волосы были чуть длиннее нужного, к тому же лицо украшала трёхдневная щетина. То ли не в состоянии ни о чём думать в волнениях о родственнике, то ли просто не отличается привычкой следить за собой. В пользу последнего говорили измазанная машинным маслом футболка и поношенные спортивные штаны.

Перед глазами тут же возник образ Труфанова, не позволяющего себе даже отсутствия галстука, и Александра подавленно отвернулась к окну. Мужчины вроде него – как музейная редкость, которую нужно хранить как зеницу ока и лишь изредка демонстрировать посетителям, не давая им подойти и тем более дотронуться. Обладание таким экспонатом, конечно – удача и гордость, но также – бесчисленное количество проблем и завистников.

– Роберт, – неожиданно представился брат Лепатова.

– Александра.

– Красиво, – одобрил мужчина. – Так каким образом к вам попала эта посылка?

Девушка ещё немного повздыхала о Труфанове и, чтобы отвлечься от мыслей о нём, начала подробно объяснять:

– Ну, я зашла на почту, а её как раз грабили. То есть не совсем её. В общем, когда налётчик начал размахивать автоматом перед моим носом, одной из заложниц стало плохо, и она попросила меня об услуге. Отказать я, естественно, не могла.

Роберт обескураженно замолчал и, стараясь переварить услышанное, медленно уточнил:

– Это то ограбление, о котором вчера в новостях говорили?

– Ну, видимо, да. Я, извините, не смотрела.

Он обрадованно хлопнул ладонью по рулю.

– Так вот, откуда мне знакомо ваше лицо! Кто-то снимал, как грабитель вывел вас на улицу под дулом автомата, я даже несколько выпусков подряд посмотрел! А вы ничего, нормально держались, какое-то сопротивление оказали… Специально перед ним упали, да?

– Ага, – вяло согласилась девушка. – Тонкий такой манёвр.

Сообразив, что с восторгами от встречи немного погорячился, Роберт примирительно заметил:

– Вовремя растянуться перед вооружённым бандитом тоже надо уметь. Знаете, у каждого свой талант…

– А у вас какой? – безразлично спросила Александра, чтобы поддержать разговор.

– У меня их много. Вот буквально сегодня утром открыл ещё один – завлекать в свою машину красивых девушек. Причём до того дошло, что они уже сами сюда прыгают, даже делать ничего не надо.

Александра возмущённо засопела и с трудом удержалась, чтобы не сказать в ответ какую-нибудь гадость. Нелестно отозваться о его поведении можно и после – когда она снова окажется в родном городе, среди людей и блюстителей порядка, а делать это поблизости от пустынной обочины и лесополосы не слишком разумно.

Упомянув, что до нужного посёлка ехать двести километров, Роберт был не совсем точен. На указанном расстоянии находился лишь ржавый столбик с табличкой, на которой с трудом можно было различить название населённого пункта. Далее шла грунтовая дорога, которая вскоре упёрлась в широкое поле. Безрезультатно поискав продолжение, он направил машину напрямик и через некоторое время оказался в глубокой глинистой колее, оставленной трактором.

– Часто тут бываете? – спросила девушка, радуясь столь удачно захваченному внедорожнику.

– Последний раз был лет десять назад. Простите, что так трясёт, тут кое-что изменилось с тех пор.

– Дождик прошёл?

– Вроде того, – усмехнулся Роберт. – Ещё несколько километров по лесу до водонапорной башни, а там можно пешком…

– Можно или необходимо?

– Между прочим, это вы со мной напросились, я не звал.

– Вы меня вынудили, – буркнула Александра, с удивлением осознав, что совершенно его не опасается. Вроде бы обстоятельства самые экстремальные, – криков её здесь никто не услышит, а даже если и услышит, ничем не поможет, – но страх перед Робертом и его возможной агрессией отсутствовал напрочь.

– Вы в этой жизни вообще ничего не боитесь? – осведомился мужчина, угадав её мысли. – После того, что с вами произошло вчера, вы должны рыдать на плече у психолога, терзаться подсознательными страхами, не выходить из дома…

– Вы с какой целью интересуетесь?

– Думаю, не начать ли самому вас бояться, – искренне признался Роберт. – Места глухие, моих криков никто не услышит…

Девушка фыркнула, подивившись их редкому единодушию, и принялась разглядывать окружающий пейзаж. На фоне серого пасмурного неба покачивались золотые верхушки берёз и алые листья клёнов, тёмно-зелёные разлапистые ели казались единственным напоминанием об ушедшем лете и жизнеутверждающе тянулись вверх, соревнуясь со стройными крепкими соснами. Всё вокруг было каким-то сырым и неопрятным; ещё чуть-чуть, и опавшие листья начнут гнить, а голые деревья затрещат на промозглом ветру, теряя свои ветви и сучья.

В лесу было немного суше, и внедорожник пошёл быстрее, бодро преодолевая крупные выступающие корни. Вначале Александра пыталась считать моменты, когда, на её взгляд, машина непременно должна была перевернуться, но вскоре стала ощущать нарастающую тошноту и предпочла сосредоточиться на более приятных мыслях.

– Вам нехорошо? – с тревогой спросил Роберт. Тревога явно относилась к возможному беспорядку в салоне.

– Переживу, – оптимистично простонала девушка, вовсе не будучи в этом уверенной.

Внедорожник плавно затормозил, а мужчина, выйдя из машины, распахнул дверь с её стороны.

– Вылезайте.

– Да конечно, – возмутилась Александра и для верности схватилась за ручку. – Не пойду никуда.

– Опасаетесь, что я вас здесь брошу? – расплылся в улыбке Роберт. – Слава богу, значит, вы не так безнадёжны, как мне казалось.

– Безнадёжна только ваша жизнь, – огрызнулась она. – Безнадёжна и это… бес… беспросветна.

Последнее слово она выдавила практически на лету – силком вытащив её