Ледяное проклятье - Руслан Михайлов

— Одумайтесь! Вы переходите границу дозволенного! Хула на святые столпы церкви нашей! Ересь! Налагаю на тебя епитимью! Покаяние в подземной келье, за закрытой дверью, на воде и хлебе, доколе за думами и молитвами смиренными, не раскаешься ты в грехах своих и словах хулительных! Братья монахи! Препроводите отца Флатиса к месту его покаяния!

Двое широкоплечих монаха ступили вперед и встали по обе стороны от худощавого священника.

— И не советую противиться решению совета! — добавил сидящий в центре священник, поправляя висящий на богато украшенном поясе золотой ключ — Наказание могло быть гораздо строже, но Церковь всегда милостива к заблудшим душам! Покайся смиренно и через месяц, мы вновь соберемся здесь, чтобы услышать исповедь раскаявшегося в грехах своих!

Вскинув голову, отец Флатис обвел медленным взглядом священников из ордена Привратников, скорбно качнул седой головой, резко развернулся и широким шагом направился к дверям, в сопровождении неотступно следующих за ним монахов.

****

Небольшая таверна на самой окраине пограничного городка была наполнена чадным дымом и запахом пригоревшего мяса. Десяток грубо сколоченных столов, тяжелые лавки, голые стены с потемневшей от времени штукатуркой и торчащими кое-где клочьями пакли — этим исчерпывалась обстановка сомнительного заведения. Несмотря на это и на более чем скудную и отвратную еду, таверна пустовала только в том случае, если получившие нахлобучку от начальства озлобленные стражники проводили внеочередной рейд по злачным местам и ночным улицам, вылавливая мелких воров, грабителей и шулеров. Вот тогда, хозяин таверны мог смело закрывать двери и отправляться прямиком в постель — какая уж тут работа, когда львиная часть посетителей сидит за решеткой, а остальные прячутся по темным углам боясь высунуть нос наружу. Чистое разоренье…

Но в этот вечер в таверне было не провернуться. За каждым столом сидело по десятку человек, а взопревшие кухонные девки сбились с ног, стараясь успеть ко всем сразу, да еще и не опрокинуть тяжелые подносы с мисками супа из потрохов и кружками с пивом и дешевым вином. Припозднившиеся на праздник жизни посетители вынуждены были стоять на ногах или искать свободный краешек лавки. Некоторые смельчаки решительно опускались на грязную солому устилающую пол и подобрав под себя ноги, чтобы никто по ним не прошелся тяжелыми сапогами, умащивали тарелку с похлебкой прямо на колени.

Изредка, изрядно охмелевшие и следственно изрядно осмелевшие мужчины бросали неприязненные взгляды в дальний угол трактира, на уставленный тарелками и бутылками стол, за которым вольготно расположилось всего трое человек, неспешно отхлебывающих вино из начищенных медных кубков и отрезающих куски от запеченного целиком молочного поросенка. Если остальным приходилось тесниться по пять человек на одной лавке и по часу дожидаться заказа, то эти чужаки расположились с полным удобством и им достаточно было небрежно щелкнуть пальцами, чтобы хозяин таверны Толстый Пит бросал все дела и галопом самолично мчался узнать пожелания необычных гостей. Самолично! Такого внимания от Толстого Пита не удостаивался даже начальник стражи, заглянувший на огонек!

Но даже самые отчаянные из собравшегося здесь сброда, не отваживались выразить свое недовольство вслух. Уж очень странным был произошедший вчера случай с Морти Каторжником. Странным, и страшным.

Изрядно принявший на грудь вина, Морти воспылал праведным гневом к такой вопиющей несправедливости и с почти нечленораздельным воплем: "Да я скорее себе глаза выколю и язык отсеку, чем буду смотреть на этих вонючих трефов и молчать! Мы здесь хозяева, нам и сидеть на лучшем месте у очага! Нам и пиво лакать из медных кубков!" выхватил солидных размеров нож и нетвердым шагом направился по направлению к чужакам. Это как раз таки было в обыкновение вещей и никого не удивило. Пьяная драка и поножвщина… подумаешь! В таверне у Пита такое каждый день случается и поэтому, все остальные посетители затаили дыхание, готовясь насладиться предстоящим зрелищем.

Шатающийся Морти беспрепятственно дошел до стола чужаков, оперся кулаком о столешницу и с угрожающей гримасой наклонился над сидящим по центру стариком. При этом, сидящие по обе стороны от него здоровенные бугаи не выказали никакого беспокойства таким бесцеремонным обращением со своим спутником и продолжили со скукой ковыряться в своих тарелках.

Вот здесь то и начались столь поразившие местных обывателей события. Невзрачный старик неспешно положил ладонь на плечо Морти и, заглянув тому в глаза, произнес несколько коротких слов. Кривой Морти внимательно выслушал, выпрямился, чеканя каждый шаг промаршировал до двери и вышел во двор, не забыв аккуратно прикрыть за собой дверь. Старик же щелкнул пальцами и заказал у проворно подбежавшего хозяина еще один кувшин вина, словно уже забыв о произошедшем как забываешь о досадной мелочи.

Пока посетители удивленно обсуждали случившееся — вернее, не случившееся — со двора донеслись крики, а следом, в заведение ворвался отлучившийся по нужде мужичонка и поведал просто немыслимое. Вышедший за дверь Морти ушел не дальше крыльца, где и принялся за работу, на глазах опешившего мужика, справляющего нужду с нижней ступени. По его словам, Морти с идиотской улыбкой на лице, непрестанно хихикая, воткнул нож себе в глаз и хорошенько провернув его там, повторил действие со второй глазницей. После чего, высунул язык и ухватив его пальцами другой руки, вытащил как можно дальше… и отрезал под самый корень, при этом, едва ли не хрюкая от удовольствия!

В правоте трясущегося от ужаса мужчины удалось убедиться сразу — всего-то, надо было выйти во двор, где разом ослепший и онемевший Морти пускал кровавые слюни и пританцовывал, странно кружась по освещенному яркой луной двору…

Именно по этой причине, чужаков больше не трогали. Пусть себе сидят, а мы и потесниться можем ежели что…

Когда дверь таверны распахнулась в очередной раз, вместе с клубами морозного воздуха внутрь ввалился широкоплечий мужчина в плаще поверх доспехов и торопливо зашагал к дальнему углу. Опустился рядом с седым стариком и наклонившись поближе к его лицу, приглушенным голосом произнес:

— Все верно, господин. Лорд Ван Ферсис попал в руки церковников. Говорят пока белоплащники пытались его взять живьем, он успел устроить настоящую бойню. Там деревушка небольшая неподалеку была — так она целиком вымерла. Из всей деревни, один мальчонка и уцелел — его по каким-то делам в форт отправляли, там и заночевал. А поутру уже и возвращаться некуда было, враз круглым сиротой оказался. Теперь то место — где бой был — кирасиры и священники окружили, никого не впускают и не выпускают без досмотра. Повсюду конные патрули вояк и обязательно со священниками. Тоже без разбора останавливают и обыскивают каждого встречного. Сумки перетряхивают, одежду осматривают. Штаны и те спускать приказывают. Дымом из кадила окуривают, а кирасиры рук с оружия не убирают. Вопросы странные задают — не находил ли кто кинжал приметный из кости выточенный, с камнем в рукояти. Аль еще чего похожего. Не пропал ли кто из близких, не видели ли чего непонятного.