Мстислав Келдыш - Владимир Губарев

Большая важность и большой объем работ для Первого главного управления, проводимых т. Келдышем М. В., не позволяют освободить т. Келдыша М. В. от работ Первого главного управления…»

В своей резолюции на этом письме Л. П. Берия отдает распоряжение руководителям Академии наук СССР найти другого кандидата…

Только через несколько лет Мстислав Всеволодович станет сначала одним из руководителей Академии наук, а затем и ее президентом.

Но что следует из этого письма, которое ранее никогда не публиковалось?

Наконец-то появляется возможность оценивать роль академика Келдыша в атомном проекте СССР. О его участии лишь упоминается, а на самом деле именно академику Келдышу принадлежит решающая роль в расчетах как атомной, так и водородной бомбы. По мере того как рассекречиваются документы военно-промышленного комплекса СССР, это становится все более очевидным.

В архивах, к счастью, сохранился уникальный документ. Он рассказывает об участии ученого в испытаниях первой водородной бомбы. Это «Записка» академика М. В. Келдыша с пометкой «Исполнено от руки в 1 экз. 16.VIII.53 г.»:

«Во время испытания я находился на возвышенности вблизи ОКП. Первую вспышку наблюдал через очки. Вместе с яркой вспышкой ощущался в течение нескольких секунд на лице жар от облучения. Через несколько секунд я снял очки, однако свет был еще столь сильным, что пришлось снова надеть очки. После вспышки был виден расширяющийся и поднимающийся кверху огненный шар. Через несколько секунд я снял фильтры от очков и продолжал наблюдать. Огненный шар понемногу обратился в желтое облако, подпертое ножкой, образованной подсасываемой шаром струей, смешанной с пылью. В некоторый момент была ясно видна отделяющаяся от шара ударная волна. Приход ударной волны к месту наблюдения ощущался по довольно сильному звуку.

Грибообразное облако быстро двигалось кверху и увеличивало свои размеры. Размеры облака росли столь быстро, что казалось, что оно двигается к месту наблюдения, хотя оно относилось ветром в противоположную сторону. Во время развития облака было заметно вращение подсасываемой струи в тороидальное вращение облака. Через некоторое время после взрыва облако снизу покрылось туманом от сконденсировавшейся на нем атмосферной влаги. Этот слой тумана был быстро втянут тороидальным вращением внутрь облака и затем, отставая от движения облака, образовал развивающийся колокол над ножкой облака. Этот колокол держался несколько минут и потом разрушился. Когда облако поднялось довольно высоко, было замечено выпадение из него вниз взвешенных частиц. Достигнув высоты свыше 10 км, облако начало размываться и отделяться от ножки, которая тоже размывалась. Еще до этого момента было заметно искривление ножки, вызванное переменой силы ветра на высоте.

На земле большая площадь около центра взрыва была продолжительное время покрыта пылевым облаком. Через некоторое время стали наблюдаться дымы от пожаров».

За участие в создании термоядерного оружия академику М. В. Келдышу было присвоено звание Героя Социалистического Труда.

Вторую Звезду Героя он получит через пять лет…

1967 год – пять лет во главе Академии наук СССР

Келдыш выбрал свой собственный путь в науке: у него хватило сил и на авиацию, и на ракетную технику, и на создание атомной бомбы, и на космические исследования. Он возглавляет институт, который занимается самыми сложными и актуальными проблемами науки и новой техники. Ныне Институт прикладной математики РАН носит имя М. В. Келдыша.

Пролог к спутнику

Для многих из тех, кто был 4 октября 1957 года на Байконуре и провожал первый искусственный спутник Земли, отсчет космической эры человечества начался со звуков горна, прозвучавших за несколько минут до старта.

Неожиданно – этого не предусматривал график подготовки к пуску – на опустевшей стартовой площадке появился трубач. Он запрокинул голову, поднес к губам горн.

Одним эти звуки напомнили о Первой конной, о минувшей войне, о прожитых годах.

Другим показалось, что горнист провозглашает будущее, о котором они так долго мечтали и во имя которого не щадили себя.

Ни перед одним из пусков, на которые столь богаты минувшие годы, не появлялся на стартовой горнист. Он был здесь единственный раз – 4 октября 1957 года, соединив для людей, открывших космическую эпоху, прошлое с будущим.

Я знаю, что есть истории, которые оспаривают этот факт, считают его выдумкой журналистов и писателей. Возможно, они правы, но разве это не прекрасная легенда?!

С С. П. Королевым

Признаюсь сразу: у меня было множество возможностей, чтобы удостовериться в появлении того горниста на стартовой или в рождении еще одного космического мифа, но я не воспользовался ни одной из них, потому что считаю, что тот горнист должен был обязательно появиться на Байконуре 4 октября 1957 года!

Мифы и легенды в наше время обязательно должны становиться реальностью, иначе никогда бы мы не стали творцами, участниками и свидетелями начала космической эпохи человечества.

Несколько страниц из биографии первого спутника, на мой взгляд, представляют особый интерес. Не потому, что они важнее или весомей других, вовсе не в том причина. Скорее у них личный оттенок, так как благодаря этим историям мне стало понятнее, почему спутник объединил столь разных ученых и конструкторов, политиков и военных. Их судьбы стали частью тех «бип-бип-бип», которые разнеслось над планетой в октябре 57-го. И когда кинохроника показывает полет первого спутника, в этих звуках для меня сразу же вспоминаются великие соотечественники, с которыми жизнь дала счастье мне видеться и говорить.

Да и что греха таить, горжусь тем, что впервые мне удалось рассказать об этих страницах нашей космической истории…

А начинать, пожалуй, имеет смысл с тюльпанов…

Для каждого из нас, кто причастен хотя бы немного к космическому подвигу нашего народа, есть свой Байконур. Он представляется по-разному, особенно в те дни, когда отмечаются юбилеи.

Казалось бы, следовало скрупулезно подсчитать количество запусков ракет (их уже несколько тысяч), число космонавтов, которые отправлялись отсюда на околоземные орбиты (их уже многие десятки), другие памятные события, к примеру приезды сюда руководителей разных государств – президентов и премьеров (их тоже уже десятки), и так далее и тому подобное.

На пуске «Луны-3»

Однако мне вспоминается совсем иное. И в первую очередь тюльпаны. Я впервые увидел их в пятый или шестой мой приезд на космодром. До весны 68-го Байконур встречал только поздней осенью, зимой и летом – так складывалось расписание пусков. А потому эта голая степь, пейзаж которой слегка оживляли только корпуса для сборки ракет да стартовые комплексы, была весьма негостеприимна: безжалостная жара летом, пронизывающий холод зимой и постоянные ветры, которые выдували из тебя даже крохотные остатки романтики. Здесь была суровая реальность, и, что греха таить, только служебная нужда и чувство товарищества вынуждали тебя отправляться в этот далекий и суровый край. Космонавтика рождалась из самоотверженного труда работяг, которые в военной и гражданской форме противостояли стихии, и каждому из них следовало бы давать Звезды Героев, потому что их труд без преувеличения был поистине героическим.

12 февраля 1955 года было принято решение о строительстве космодрома.

Естественно, оно было очень секретным, и эта тайна хранилась до 4 октября 1957 года настолько тщательно, что о ней не знали даже те, кто работал в КБ С. П. Королева.

А мы, московские студенты, догадывались о том, что в этих степях строится что-то необычное. В 55, 56 и 57-м годах довелось мне в составе первых студенческих отрядов поднимать целину. На стене медаль «За освоение целинных земель» висит как память о том времени.

Однажды отправились мы на грузовике в магазин, что находился в поселке километров за сто от нас. Слух дошел, что там «Малиновое вино» в продаже появилось. В степи сто километров – рядом, и мы отправились в путь прямиком, дороги ведь там сами прокладывали… И каково же было наше удивление, когда нас остановил военный патруль. Пришлось возвращаться.

Через десяток лет я узнал, что задержали нас на границе Байконура. Его строительство прикрывалось целиной, считалось, что военные эшелоны, отправлявшиеся в Казахстан, едут осваивать новые земли. Впрочем, армейским строителям путь был близок: они только что завершили создание Семипалатинского ядерного полигона, а теперь их перебрасывали на новый полигон – ракетный. О космосе речи еще не шло…

Что же вспоминается о тех днях?

Прежде всего люди Байконура. Их очень много. Но и на звездном небе иногда крупные метеоры оставляют длинный след…