Посвященный - Владимир Лошаченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наконец, все расселись. Николас встал и поднял руку, домочадцы притихли. Праздник начался с пышного тоста хозяина, певшего дифирамбы кудеснику Альёше, который не знал куда себя деть от смущения.
Одоевский вообще по жизни был скромным парнем и, чтобы чувствовать себя в своей тарелке, в ответном тосте за гостеприимных хозяев, попросил больше не хвалить его персону – ни к чему это.
Пирующие уделили большое внимание гастрономическим изыскам и доброму вину.
Илоне, как впрочем и любой женщине на ее месте, не терпелось поделиться пережитыми приключениями. Улучив момент между тостами, она и вывалила о злополучной встрече на лесной дороге. Домочадцы слушали не дыша, а когда Илона закончила рассказ, в глазах мужчин появилось недоверие.
Николас обратился к Одоевскому.
– Ну у страха глаза велики, Илона, наверное, перепутала и напал один турок, всего навсего, да еще и без оружия поди.
Алеша, обгладывающий кроличью ножку, спокойно заметил:
– Нет, Илона верно рассказала – турецких солдат действительно было девять человек – четверых я убил, пятеро сдались в плен. – Ох и испугался я тогда* * * за Илону, но она молодец, не растерялась – туркам досталось от ее кнута.
Вот здесь македонцев достало – они видели, молодые люди не врут, хотя непонятно – один русский офицер, пеший, без сабли, справился с девятью солдатами. А то, что он признался, что испугался в тот момент вообще не лезло ни в какие ворота. Да, гордому греку проще себе язык откусить, чем признаться в собственной трусости.
Мужчины рода Костакисов явно чувствовали себя не в своей тарелке. Первым опомнился хозяин.
– Альёша, мы правильно тебя поняли, что у тебя кроме ножа и пистоля не нашлось другого оружия?
– Совершенно верно.
– И ты смог поразить турка на расстоянии в двадцать пять шагов?
– Да, так и было.
Альёша, не сочти за оскорбление, а не мог бы ты продемонстрировать свое умение владеть ножом, кстати я не вижу его у тебя на поясе?
– Николас, прикажите, этот виноградный листик примостить на столбе ворот.
Из-за стола сорвался младший сын Андреас. То, что произошло потом и чуть позже, прочно вошло в легенду о непобедимом русском офицере Альёше.
Одоевский встал, подошел к краю террасы, момент броска не увидел никто, только и заметили короткую стальную молнию и глухой звук удара. К воротам бросились все.
– Ну, чисто дети – подумал юноша.
Николас, мощный мужик, высокий по здешним меркам – рост около 170 см – пыхтел минуты три прежде чем мог вытащить клинок, пришпиливший листок к столбу.
Возбужденно переговариваясь, мужчины вернулись за стол и хозяин с поклоном отдал нож Одоевскому.
– Прости за наше недоверие, Альёша, но мы никогда не видели раньше такого. – Очень метко и чересчур большое расстояние. – Еще раз прошу нас извинить, но объясни нам, как ты мог застрелить сразу трех турок из одного пистоля?
Одоевский пожал плечами и, достав из кобуры пистолет Стечкина, передернул затвор.
– Бах-бах-бах-бах – хлопнули четыре выстрела, Алеша стрелял не целясь в макушку воротного столба, чтобы не ранить случайных прохожих.
Греки открыли рот, естественно, такого оружия им видеть не доводилось. После некоторого шока, подтащили скамью к воротам – смотрели результат стрельбы. Симметричный крест, выбитый пулями АПС, сильно впечатлил импульсивных греков. На Алешу они стали поглядывать не только с уважением, но и с опаской.
Илона совершено никого не стесняясь, поцеловала юношу в губы и со словами:
– За тебя, мой рыцарь и спаситель, лихо хлопнула полный кубок выдержанного вина.
Мужчины робко попросили посмотреть АПС – Алеша, вынув магазин, передернул затвор и поймал вылетевший патрон. Вручив пистолет Николасу, вставил патрон в обойму.
Греки, как дети малые, тетешкались с пистолетом. Правильно истолковав их вопрошающие взгляды, Одоевский разрешил им сделать по одному выстрелу.
– Как мало нужно человеку для счастья – философски подумал Алеша, глядя на возбужденных мужчин рода Костакисов.
Нехилый доселе авторитет гвардейца вырос до небес. Алеше даже пришлось пригрозить – уймитесь, уважаемые, перестаньте меня хвалить, уйдем с Илоной в летний домик – празднуйте сами.
Но добил Одоевский греков окончательно под конец пирушки, причем неосознанно, машинально.
Алеша уже слегка осоловевший и поленившийся позвать слугу или самому дотянуться до жареной косули, от которой уже осталось половина, вяло махнул ладонью. За столом наступила напряженная тишина – огромное блюдо поднялось на полметра над столом и медленно проплыло по воздуху к месту, где сидел Алеша с Илоной. Блюдо опустилось пониже, юноша отрезал три хороших куска и небрежным движением руки, отправил его обратно.
Один кусок косули положил Илоне, другой себе на тарелку, а третий кинул Снежку, лежавшему неподалеку.
Только сейчас он обратил внимание на испуганные лица присутствующих и их молчание. Все крестились, за исключением Илоны, она особо не реагировала на проявления очередного чуда. Илна давно поняла, что случай свел ее с необыкновенным человеком – волшебником и кудесником.
До Одоевского дошло – он крупно прокололся и ему стало несколько нехорошо. Протрезвел вмиг, затем улыбнувшись, нахально заявил:
– Извините, забыл вас предупредить, это такой фокус, научили в дальних краях.
Домочадцы облегченно загалдели, лишь Илона скептически буркнула себе под нос:
– Ага, фокус детишкам малым расскажи.
А на ухо Алеше шепнула:
– Ну и врунишка ты, господин гвардеец.
Одоевский лишь огорченно пожал плечами. Легенда о русским волшебника приобрела законченный вид.
Последующие три дня для влюбленных пролетели незаметно. Алеша подарил Илоне красивейший гарнитур тонкой работы – серьги, колье и перстень.
Все изделия с хорошо ограненными крупными бриллиантами. На прощание Алеша нарисовал групповой портрет семейства Костакисов. Проводы получились бурными и искренними. Алеша крепился, хотя на душе лежал большой камень, Илона не скрывала слез.
– Любимый, мы тебя будем помнить всегда, если появится возможность, загляни к нам, ко мне и сыну.
На немой вопрос юноши Илона ответила:
– Я знаю, что у нас родится сын, спасибо тебе за него. – Будь счастлив, дорогой.
Алеша, обцеловав заплаканное родной лицо, попрощался с остальной семьей Костакисов, вскочил на Орлика и, сопровождаемый Снежком, выехал со двора.
В тот же день армия Ярослава Удалого двинулась в сторону Византии, но не вся. Часть армии в шесть гвардейских дивизий и двух пехоты, отправилась на побережье Адриатического моря.
Она должна очистить от турок приморские страны – Албанию, Черногорию, Боснию и Хорватию.
Основная часть армии, сделав стремительный бросок, оказалась под стенами порта Салоники.
Х глава
С августа 1448 года в своей жизни Алексей Одоевский видел любимую Илону три раза. В 1451 году, летом, Николас Костакис с Илоной и внуком прибыли в Казань с большим торговым обозом. Костакис привез на продажу виноградное вино. Алеша принял их в своем дворце – он находился дома, по случаю очередного отпуска. Костакисы гостили у них десять дней.
Лена в первый день, не подав вида, радушно принимала гостей, но через два дня удалилась к родителям, забрав с собой двухгодовалого сына Петра.
Алеша искренне обрадовался гостям, Илона и так красавица, а тут расцвела после рождения ребенка. Сына она назвала Лука, который, несмотря на младенческий возраст, здорово походил на отца. Конечно, Одоевский закатил пир, одарил всех подарками, а сыну на зубок выкатил 1 миллион в золотых червонцах. Чем доканал Николаса окончательно, до него только сейчас дошло, почему Одоевский отказался в свое время от полутора тысяч золотых дирхем.
На удивление Костакиса, отец его внука, Алексей Одоевский, оказался еще и князем, потомком Рюриковичей. По законам тех времен, его сын Лука наследовал княжеский титул. По настоянию Алеши, через два дня, произошла регистрация его сына в церковной книге и запись в большой бархатной книге дворянства. Его сын был записан как князь Лука Алексеевич Одоевский-Костатис. Он стал основателем греческой ветви князей Одоевский-Костакисов.
Князь Лука прославился по всем Балканам своими добрыми делами и лечением людей. Лечил больных прикосновением дланей. Был большим другом и почитателем России. Оставил после себя шестерых детей, кучу внуков и еще больше правнуков.
Второй его сын, князь Иван, в 1537 году стал царем Македонии. Все наследники князя Луки мужского пола имели удивительные способности, женщины не всегда.
После смерти в 1643 году, князя Луку похоронили в семейном склепе. Святая церковь его канонизировала и провозгласила святым. Но это все дело будущего.
Второй раз он увидел Илону с сыном через десять лет. Направляясь в нашу дипмиссиию в Париже в качестве военного атташе, сделал крюк и заглянул в Скопье. Разлука с любимой и сыном давалась Алеше очень тяжело. Несмотря на то, что ему на жизненном пути встречались красавицы, не уступающие Илоне, юная гречанка накрепко запала в его душу. Даже Леночка, несмотря на свой ревнивый характер, давно махнула на него рукой, считая Алешины отношения с Илоной затянувшейся болезнью. А может она себя сознательно обманывала – кто знает.