Справедливость. Как поступать правильно? - Майкл Сэндел

Возможно, что это живучее убеждение в том, что успех следует рассматривать как вознаграждение за добродетель, — просто ошибка, миф, господство которого нам надо пытаться разрушить. Тезис Роулза о моральной произвольности везения ставит этот миф под большое сомнение. И все же отделить доводы в пользу справедливости от споров о «моральной пустыне» так решительно, как предлагают сделать это Роулз и Дворкин, пожалуй, невозможно; невозможно и политически, и философски. Позвольте объяснить почему.

Во-первых, у справедливости нередко есть почетный аспект. Споры о дистрибутивной справедливости ведутся не только по вопросам, кто и что получает, но и о качествах, заслуживающих почестей и вознаграждений. Во-вторых, мысль, что заслуги возникают только после того, как социальные институты определят свои миссии, подвержена следующему затруднению: социальные институты — школы, университеты, профессии, государственные должности — не свободны определять свои задачи так, как им нравится. Эти учреждения определяются, по меньшей мере отчасти, характерными благами, которые они продвигают. Хотя возможности для споров по такому вопросу есть, миссия школы права (или армии или оркестра) должна существовать, и эта миссия не может быть выполнена сама собой или может быть какой угодно. Некоторые блага присущи определенным социальным институтам, и игнорирование этих благ при распределении ролей может быть особой формой коррупции.

Вспомнив дело Хопвуд, можно понять, каким образом справедливость связана с почестями. Допустим, Дворкин прав, и «моральная пустыня» не имеет ничего общего с тем, кого следует зачислять в студенты. Привожу письмо об отказе в приеме, которое Школе права следовало бы направить Хопвуд.249

Уважаемая мисс Хопвуд!

С сожалением сообщаем, что ваше заявление о зачислении в студенты отклонено. Пожалуйста, поймите, что мы не хотим оскорбить вас нашим решением. Мы не презираем вас. В сущности, мы даже не считаем, что вы заслуживаете зачисления меньше, чем те, кто принят в наше учебное заведение.

То, что, когда вы подали заявление, общество не нуждается в качествах, которые предлагаете вы, — не ваша вина. Люди, принятые вместо вас, не заслуживают ни мест в студенческих аудиториях, ни похвал за факторы, которые привели к тому, что они зачислены в студенты. Мы всего лишь используем этих людей — как и вас — в качестве инструментов достижения более широких общественных целей.

Понимаем, что это известие огорчит вас. Но ваше разочарование не следует преувеличивать, думая, что наш отказ каким-то образом затрагивает внутренне присущее вам моральное достоинство. Мы сочувствуем вам в том смысле, что вы, к сожалению, не имели тех качеств, которых требовало общество в момент, когда вы подали заявление. Желаем успеха в следующий раз.

Искренне ваши...

Приведу текст лишенного намеков на почет уведомления о зачислении в студенты, которое философски откровенной Школе права следовало отправить тем, кто был принят.

Уважаемый успешный абитуриент!

С удовольствием сообщаем, что ваше заявление о приеме удовлетворено. Как оказалось, вам повезло иметь как раз те качества, в которых в настоящий момент нуждается общество, поэтому предлагаем вам использовать свои способности на благо общества и зачисляем вас в студенты юридического факультета.

Вас следует поздравить — не в том смысле, что вы заслуживаете похвал за то, что обладаете качествами, которые привели к вашему зачислению в студенты (таких похвал вы не заслуживаете), а лишь в том смысле, что человека, который выиграл в лотерею, принято поздравлять. Вам повезло вовремя появиться с нужными в данный момент характеристиками. Если вы согласны принять наше предложение, вы, в конечном счете, получите право на выгоды, сопряженные с тем, что вас используют таким образом. Можете должным образом отпраздновать это событие.

У вас — или, скорее, у ваших родителей — может возникнуть соблазн отпраздновать это событие, придав ему тот смысл, что вы примете факт своего зачисления в студенты, который благоприятно отражает если не ваши врожденные дарования, то, по крайней мере, сознательно предпринятые вами усилия по культивированию своих способностей. Но мысль о том, что вы заслуживаете более совершенного характера, который необходим для ваших усилий, столь же проблематична, ибо ваш характер зависит от счастливого стечения обстоятельств разного порядка, которые вы не можете считать своей заслугой. К данному случаю концепция «моральной пустыни» не применима.

Тем не менее надеемся увидеть вас осенью.

Искренне ваши...

Такие письма могли бы снизить обиду тех, кого не приняли в студенты, и подмочить высокомерие тех, кого приняли. Так почему же колледжи продолжают рассылать письма (а абитуриенты — ждать их), наполненные почетными поздравительными формулировками? Возможно, это происходит потому, что высшие учебные заведения не могут полностью избавиться от представлений, что их роль состоит не только в достижении определенных целей, но и в почитании и вознаграждении определенных добродетелей.

Почему не принимать студентов посредством аукционов?

И это приводит нас ко второму вопросу — могут ли высшие учебные заведения определять свои задачи так, как им нравится. Вынесем пока за скобки этнические и расовые преференции и рассмотрим другой спор, вызванный аффирмативными действиями; спор об «унаследованных преференциях». Во многих колледжах детям бывших выпускников дают преимущество при поступлении. Один из доводов в пользу таких преференций — формирование со временем сообщества и духа учебного заведения. Другой довод — надежда на то, что благодарные бывшие выпускники, ставшие родителями, окажут «своим» учебным заведениям щедрую финансовую помощь.

Чтобы отделить доводы финансового порядка, рассмотрим студентов, которых в университетах называют «принятыми ради развития», то есть абитуриентов, не являющихся детьми бывших выпускников, но имеющих состоятельных родителей, которые могут сделать существенные финансовые взносы в пользу учебных заведений. Многие университеты принимают таких студентов даже в том случае, если их оценки в аттестатах и на вступительных экзаменах ниже, чем следовало бы. Доводя эту идею до крайности, вообразим, что в каком-нибудь университете решено распределять 10% мест на первом курсе между теми, кто предложит максимальную сумму за право стать студентом.

Была бы такая система приема в высшие учебные заведения справедливой? Если вы считаете, что заслуги означают, попросту говоря, способность в той или иной форме делать взносы в выполнение миссии университета, вы, возможно, ответите: да. Каковы бы ни были миссии университетов, для их выполнения любой университет нуждается в денежных средствах.

Согласно выдвинутому Рональдом Дворкином расширенному определению понятия «заслуги», студент, принятый в университет ради получения взноса в размере 10 млн долл., на строительство новой библиотеки в студенческом городке, — личность заслуженная; зачисление такого абитуриента в студенты служит благу университета в целом. Абитуриенты, отвергнутые из-за того, что в студенты зачисляют сына (или дочь) филантропа, могут жаловаться на несправедливое к себе отношение. Но ответ Дворкина Хопвуд относится в равной мере и к ним. Вся справедливость или беспристрастность требует, чтобы никому не отказывали в приеме по причине предрассудков или презрения и чтобы всех абитуриентов оценивали по критериям, имеющим отношение к задачам университета в том виде, в каком они поставлены самим университетом. В данном случае все условия соблюдены. Люди, не зачисленные в студенты, не являются жертвами предрассудков; просто им не повезло с родителями, которые не хотят или не могут внести средства на строительство новой библиотеки.

Но это слишком слабый стандарт. То, что богатые родители могут купить своим отпрыскам билет в Лигу плюща, все же кажется несправедливым. Но в чем именно заключается несправедливость? Тот факт, что абитуриенты — выходцы из бедных или средних классов поставлены в невыгодное положение, над которым они не властны, не может быть несправедливостью. Как указывает Дворкин, многие факторы, над которыми мы не властны, являются законными факторами, учитываемыми при зачислении в студенты.

Возможно, в идее аукционов беспокоят не столько возможности абитуриентов, сколько порядочность, доброе имя университета. Продажа мест тем, кто предлагает за них наибольшую цену, более уместна на рок-концерте или на спортивном мероприятии, чем в образовательном учреждении. Справедливый способ правильного, благого распределения мест имеет, возможно, отношение как к природе, так и к цели этого блага. Дебаты об аффирмативных действиях отражают конкурирующие представления о том, ради чего существуют высшие учебные заведения. В какой мере эти заведения должны стремиться к академическому совершенству, в какой мере — к общественным благам и как одно должно быть сбалансировано с другим? Хотя высшее образование служит также подготовке студентов к успешной карьере, и главная цель высшего образования — не коммерческая. Поэтому торговля образованием так, словно оно просто товар массового потребления, является своего рода коррупцией.