Тайны военной космонавтики - Святослав Славин

Это было правильное решение. Ведь если двигатели отключились в тот момент, когда ракета находилась еще на пусковом столе, то мог возникнуть просто пожар. Если же двигатели отказали, когда ракета уже оторвалась от пускового стола, то она неминуемо должна была упасть и взорваться. И что ракета останется на пусковом столе, этого никто не мог знать.

Впрочем, поскольку ракета осталась цела, специалисты довольно быстро обнаружили причины неисправности. Из-за вибрации корпуса ракеты разъединился контакт в электрической цепи. Однако, когда на следующий день начали готовиться к повторному запуску, выяснилось, что эта неисправность была не единственной. По чьей-то небрежности на заводе в топливных магистралях остался мусор из пластических материалов, который образовал пробку и блокировал подачу горючего.

Лишь после устранения замеченных недочетов и повторной проверки всех систем 15 декабря состоялся третий старт «Джемини-6». Эта попытка оказалась удачной. Корабль вышел на орбиту и стал преследовать «Джемини-7». На четвертом витке ему удалось догнать свою «мишень» — начался 5-часовой совместный полет двух кораблей, находившихся на расстоянии всего нескольких метров друг от друга.

После «Джемини-6» ушел в сторону и с помощью ручного управления благополучно спустился на Землю, оставив своих товарищей, Бормана и Ловелла, еще на пару дней на орбите. Они должны были перевалить двухнедельный рубеж пребывания в космосе — именно столько времени, по расчетам, требовалось для облета Луны.

Когда 18 декабря экипаж «Джемини-7» включил тормозные двигатели, которые сработали в штатном режиме, специалисты в Центре управления облегченно вздохнули. Никто ведь не знал заранее, как поведут себя твердотопливные двигатели после столь долгого пребывания в вакууме, то нагреваясь чуть ли не до точки плавления, то охлаждаясь до минус 140 градусов…

Впрочем, волновались не только на Земле. Послеполетный анализ показал, что Борман похудел в космосе примерно на пять килограммов, а Ловелл — на три. А Ширр и Стаффорд, хоть и летали всего 8 дней, похудели и того больше — сказались волнения повторных запусков.

ДАЕШЬ СТЫКОВКУ! Возможность сделать следующий логический шаг в покорении космоса — осуществить стыковку двух аппаратов — выпала на долю «Джемини-8» с астронавтами Нейлом Армстронгом и Дейвидом Скоттом на борту. Им таки опять подсунули в качестве мишени «Аджену». Но та на сей раз 16 марта 1966 года благополучно вышла на орбиту.

Старт «Джемини-8» тоже прошел нормально. На четвертом витке корабль сблизился с «Адженой», а затем и состыковался с ней. Однако Скотт, отмечая положение корабля по указателю горизонта, заметил, что с системой стабилизации творится неладное.

«Нейл, мы накреняемся», — сообщил он командиру.

Но это уж стало очевидно и без приборов — связка аппаратов потеряла устойчивость и стала быстро вращаться вокруг поперечной оси.

«У нас серьезные проблемы. Мы кувыркаемся», — в свою очередь, передал Армстронг на Землю.

Специалисты в Центре управления заволновались. И тут «по закону подлости» астронавты вышли из зоны радиосвязи. Так что получить срочную консультацию им уже не удалось и пришлось рассчитывать только на свои знания.

Армстронг вручную включил двигатели системы ориентации и приостановил вращение. Однако оно возобновилось, как только он снова выключил их. Тогда астронавт решил, что виной всему «Аджена», и решил отстыковаться от нее.

Однако расстыковка привела к тому, что «Джемини» стал вращаться еще быстрее. Ситуация обострилась. Вращение приводило к дрейфу «Джемини» в космосе, и, значит, возникала опасность его столкновения с «Адженой». Кроме того, от бесконечных кувырков астронавтов начало тошнить.

Стало быть, оставаться далее на орбите было уже нельзя, но и спуск на Землю во вращающемся корабле был затруднительным и даже опасным — в следующем году это было подтверждено на практике печальным опытом полета «Союза-1» с Комаровым на борту.

Но Армстронг не потерял самообладания. Он методично опробовал различные варианты стабилизации аппарата и наконец добился желаемого результата, включив резервную систему стабилизации, предназначавшуюся для работы на участке спуска. Всего на это, как показал хронометраж, потребовалось около десяти минут, которые им показались бесконечными.

Кстати, хладнокровие Армстронга сослужила ему хорошую службу. Видимо, памятуя об этом случае, именно его руководство НАСА назначило потом командиром той экспедиции «Аполлона», которая осуществила первую в истории человечества посадку на Луну.

НОВАЯ ЦЕПЬ НЕУДАЧ. Следующий полет тоже представлял собой цепочку неудач. И опять-таки все началось с «Аджены». Запущенная 18 мая 1966 года последняя ступень из-за неполадок в ракете-носителе «Атлас» не вышла на запланированную орбиту.

Пришлось продублировать запуск. Новую «Аджену» удалось благополучно вывести в космос лишь 1 июня. А два дня спустя стартовал «Джемини-9» с астронавтами Томасом Стаффордом и Юджином Сернаном на борту.

На третьем витке «Джемини-9» вплотную подошел к «мишени», можно было приступать к стыковке. Однако стыковочный механизм «Аджены» оказался неисправным. Пришлось ограничиться лишь фотографированием «Аджены» с близкого расстояния. Причем главным объектом съемки стал злополучный узел, который астронавты обозвали «злым аллигатором» за некоторое внешнее сходство с челюстями рептилии.

Неудача постигла экипажи и при очередных испытаниях в космосе устройства для передвижения астронавтов. Когда Сернан вышел из корабля в открытый космос, оказалось, что он ничего не видит — от перепада температур запотело стекло гермошлема. Так что от испытаний пришлось отказаться.

В итоге после 44 витков вокруг Земли, на четвертые сутки полета, астронавты приводнились в расчетном районе, практически не выполнив программы полета. Поскольку по программе «Джемини» оставалось совершить всего три полета, это означало, что на экипажи последующих кораблей ложились повышенные нагрузки.

И СНОВА «АДЖЕНА»… На 18 июля 1966 года был намечен старт корабля «Джемини-10» с астронавтами Джоном Янгом и Майклом Коллинзом на борту. Экипаж по программе был обязан не только сблизиться с заранее запущенной «Адженой-10», состыковаться с ней, но и затем с помощью ее двигателей сблизиться со ступенью «Аджены-8», все еще находившейся на орбите после неудачного эксперимента с «Джемини-8».

После этого Майкл Коллинз должен был выйти в открытый космос, снять с «Аджены-8» образцы материалов, оставленные на корпусе с целью оценки частоты попадания в них микрометеоритов, и вернуться в кабину.

Старт прошел более-менее благополучно. Но вот маневры на орбите дались астронавтам нелегко. Тут требовалась ювелирная точность, между тем все шло далеко не столько гладко, как на тренировках на Земле. Корабль закрутило, но Яшу все же удалось стабилизировать его, и стыковка наконец-таки состоялась.

Однако при этом в баках корабля осталось всего 36 процентов топлива вместо 60 запланированных. Все дальнейшие работы оказались под угрозой срыва.

Однако выход из положения все же был найден. Дальнейшие маневры решено было осуществить с помощью двигателей «Аджены-10», на борту которой еще оставались запасы топлива. Правда, сам маневр при этом еще усложнялся, но экипаж решил идти на риск, несмотря на то что врачи указали астронавтам на дополнительную опасность — в погоне за «Адженой-8» предстояло подняться на высоту 760 км и получить дополнительную дозу радиации.

Тем не менее экипаж решил рискнуть. В 7 часов 38 минут по бортовому времени астронавты запустили двигатель «Аджены-10» и начали погоню за «Адженой-8».

Они очень устали во время предыдущих маневров и, пока корабль постепенно менял орбиту, нагоняя цель, решили перекусить и немного отдохнуть.

Спали астронавты плохо — сказались напряжение и пережитое волнение. Вдобавок Коллинз ударился обо что-то левым коленом, и теперь оно у него разболелось настолько, что пришлось принять болеутолящее.

Наконец приборы показали, что связка «Джемини» — «Аджена» вышла на нужную орбиту и оказалась в 20 000 км позади «мишени». Оставалось лишь нагнать ее и затем уравнять скорости для безопасного сближения.

Астронавты открыли люк кабины, готовясь к фотографированию и выходу в открытый космос. Однако при торможении фотокамера стукнулась о перегородку и у нее вышла из строя автоматика затвора. Пришлось экспозиции устанавливать вручную.

Но тут у Коллинза почему-то начали слезиться глаза. Вскоре и у Янга появились на глазах слезы. Позднее выяснилось, для того чтобы стекло гермошлема не запотевало, как это было у Сернана на «Джемини-9», его покрыли изнутри специальным составом, и вот теперь от солнечного тепла он начал испаряться и разъедать глаза.