Второй шанс - Сара Дессен

— С отцом?

— С Карен.

— Да?

Хайди кивнула, бросая помаду в сумку:

— После рождения ребенка я не решалась попросить твоего отца о помощи, к тому же привыкла все делать сама. А он не очень-то стремился помогать.

— Совсем не стремился!

— Карен напомнила, что он вырастил двоих детей. В конце концов, он — отец Фисбы. Она сказала, что для рождения ребенка нужны двое, а чтобы его достойно воспитать, потребуется еще больше людей. Намного больше, — улыбнулась мачеха. — Карен взяла с меня обещание, что я устрою девичник, которого с нетерпением ждут подружки. Честно говоря, так бы и не решилась на него, пока не приехала Лаура. Она почти дословно повторила слова Карен, и тогда я задумалась, а может, действительно в этом есть смысл.

Глянув в зеркало, Хайди поправила сбившуюся прядь, а я удивленно проговорила:

— Мне казалось, вы совсем не разговаривали с Лаурой, когда она приезжала с Холлисом.

— Да, сначала не разговаривали. Если честно, она меня пугала. Ее ведь не назовешь задушевной собеседницей.

— Да уж, верно, — кивнула я.

— В ночь перед отъездом Лаура заглянула на кухню за стаканом воды, а я как раз укачивала Фисбу. Поначалу она молча наблюдала за нами, потом я предложила ей подержать малышку. Лаура согласилась, и так, слово за слово, мы разговорились. В этой девушке скрыто гораздо больше, чем видно на первый взгляд.

— Поделись своим открытием с моей матерью, — хмыкнула я. — Она на дух не переносит Лауру.

— Неудивительно! Они же похожи как две капли воды. У обеих есть что-то от безжалостных, циничных и расчетливых стерв, поэтому их и отталкивает друг от друга, как два однополярных магнита. А если присмотреться внимательнее, они вовсе не такие стервозные.

В голове снова прозвучал резкий, холодный голос мамы из последнего телефонного разговора. Если люди не похожи на маму, ей абсолютно все равно, что они из себя представляют. Но, по мнению Хайди, до настоящей стервы ей далеко.

— Значит, мама не стерва?

— Конечно, нет.

— Почему?

Хайди покосилась на меня:

— Потому что она вырастила тебя. И Холлиса. Долгое время она любила твоего папу. У настоящих стерв жизнь складывается иначе.

— Что с ними происходит?

— Они остаются одинокими старыми девами.

Я с удивлением приподняла бровь:

— Можно подумать, ты хорошо знаешь таких женщин.

— Конечно, потому что сама была одной из них.

— Ты? Не верю!

Хайди улыбнулась:

— Обещаю когда-нибудь рассказать об этом периоде в моей жизни, а сейчас мне пора: надо поцеловать Фисбу и не расклеиться перед уходом из дома. Договорились?

Я кивнула, по-прежнему стоя у порога спальни и обдумывая наш разговор. Когда мачеха проходила мимо, она вдруг на секунду замешкалась, быстро склонилась и чмокнула меня в лоб, а потом полетела дальше по коридору, напоследок окутав ароматом духов. Что ею двигало? Инстинкты? Внутренние мотивы? В любом случае мимолетный поцелуй удивил до глубины души, но еще больше поразило, что мне он доставил радость.

Тем же вечером, направляясь после работы, как обычно, в «Газ энд Гроу», я услышала звуки знакомого грузовика, подъезжающего сзади. Каково же было мое удивление, когда секунду спустя перед ногами с хлопком упала газета.

Я недоверчиво поглядела на нее, потом перевела взгляд на Илая:

— Что, для разнообразия разносишь газеты?

— Вообще-то их разносит мой друг Роджер, — ответил он, а я подобрала газету с земли, заметив стопку таких же в кузове грузовичка. — Но Роджер заболел гриппом, так что я помогаю ему. К тому же это неплохое дополнение к твоему квесту.

— Доставка газет?

— Да. — Илай притормозил машину, приглашая сесть на пассажирское сиденье. Когда я села, он добавил: — Это тоже своего рода ритуал из детства. Моей первой работой стала доставка «Колби купон клиппер» на велосипеде.

— Я тоже работала, — с гордостью сообщила я.

— Да? И где?

— Целое лето помогала одному профессору с кафедры английской литературы составлять библиографию для книги. Потом работала личным помощником мамы, исполняла обязанности бухгалтера. Да и все прошлое лето помогала желающим с тестом Хантсингер.

Лично я считаю резюме вполне впечатляющим, однако на Илая оно не произвело никакого впечатления. С невозмутимым взглядом он нажал на педаль газа и заявил:

— Что ни говори, тебе обязательно надо поработать разносчиком газет. Хотя бы одну ночь!

После недолгого посещения прачечной Клайда и мелких закупок в гипермаркете мы вернулись в Колби к району пирса. Так и ехали медленно по дороге с кипой газет между сиденьями, а Илай держал в руке список адресов. Часы уже давно пробили два часа ночи.

— Одиннадцать-сто, — показал Илай на разноуровневый дом справа. — Твой.

Я взяла газету и, как следует размахнувшись, бросила к подъездной дорожке. Она ударилась о бордюр и прыгнула прямо в лужайку, полностью исчезнув из виду.

— Ой! — только и сказала я.

Илай остановил грузовик, а я выпрыгнула из кабины, отыскала газету и снова бросила в направлении дома. На сей раз бросок удался и она упала прямо на дорожку.

— Оказывается, это труднее, чем кажется со стороны, — призналась я, сев обратно в машину.

— Со стороны все кажется легким, — глубокомысленно заметил Илай, взял газету и изо всех сил метнул через дорогу к дому с аркой. Газета приземлилась прямо на верхние ступеньки крылечка, войдя в десятку лучших бросков. Онемев от изумления, я уставилась на Илая, а он только плечами пожал:

— Я же говорил: «Колби купон клипер». Два года работы не прошли даром.

— Однако здорово.

Мой следующий бросок мог бы считаться лучшим, но газета перелетела подъездную дорожку, упав мимо лужайки. Пришлось опять выходить из грузовичка, чтобы переложить ее в защищенное от утренней росы местечко.

— Черт, у меня ничего не получается.

— Это всего лишь вторая попытка, — успокоил Илай и метким броском отправил газету к крыльцу бунгало с пластиковым фламинго на фасаде.

— Однако, — повторила я.

Илай неотступно наблюдал за мной, пока я предпринимала следующую попытку. Газета наконец-то упала на ступени — очень хорошо! — но тут же отскочила в соседние кусты — очень плохо! С застрявшей ежевикой в волосах, после водружения газеты на крыльцо я возвратилась в машину, и сил скрывать горькое разочарование уже не оставалось.

— Послушай, — начал Илай, метнув следующую газету прямо на крылечко другого дома, — нельзя все делать лучше всех.

— Но мы же просто разносим газеты!

— Ну и что?

— А то! — разозлилась я, пока он делал следующий прицельный бросок. — Я ни капельки не расстроюсь, если, допустим, не разберусь в квантовой физике или не сумею изучить китайский язык. Потому что это трудные предметы и требуют определенных усилий!

Илай промолчал, потому что я опять промазала мимо подъездной дорожки футов на десять. А когда вернулась обратно, спросил:

— А доставка газеты усилий не требует?

— Это совершенно другое! Послушай, я всегда стремлюсь к совершенству, и мало кто со мной в этом сравнится.

— Значит, ты хорошо справляешься со всем, за что берешься, — пояснил он для себя.

— Мне удается учеба, — продолжила я, бросив очередную газету чуточку удачнее. — Потому что учебой можно заниматься наедине с собой. Только я и исследуемая тема!

— Одна в четырех стенах, с головой в работе, — добавил он.

Я с опаской покосилась на Илая, но не обнаружила ничего подозрительного. Он просто передал газету, которую я швырнула к следующему дому. Она упала на дорожку, может, чуть левее, чем надо, но Илай не дал мне шанса подвинуть ее, проехав дальше.

— Жизнь полна разочарований, — заявил он, метнув следующую газету перед поворотом. — Порой приходится терпеть неудачу, и ничего с этим не поделаешь — такова жизнь.

— У меня были провалы.

— Да? Какие же?

Я на мгновение задумалась, и в результате ответ прозвучал не слишком убедительно.

— Помнишь, ты говорила, что потерпела неудачу в общественной жизни.

Илай заехал за поворот, по пути разбрасывая газеты по адресам. Улица утопала в темноте, но он точно попадал в цель.

— Ты ведь не мечтала стать королевой выпускного, а потом мечта вдруг не сбылась?

— Ну, я никогда и не мечтала о короне, да и вообще ни о чем подобном.

— Значит, никакого провала не было! Ты просто оставалась в стороне от событий — вот и все.

Мы ехали по темным улицам. Илай больше не передавал мне газеты, а сам метко разбрасывал их по домам.

— А как насчет тебя? — полюбопытствовала я. — В чем ты потерпел фиаско?

— Лучше спроси, где я неудачу не терпел, — легче будет перечислять, — признался он, останавливаясь возле знака «Стоп».

— А если серьезно?