Позови меня трижды… - Ирина Дедюхова

Через полтора года после рождения дочери Володя впервые ушел от жены почти на целый месяц. Когда он вернулся с повинной, Катя даже не устроила ему скандала, ей вообще было некогда, она готовилась к защите диплома. Только теперь молодые спали порознь, потому что Машка стала очень беспокойной, кричала ночами, и Катя спала с ней одна на широкой супружеской кровати. Володю вполне устраивал раскладной диванчик в гостиной, с которого он стал пропадать иногда на недельку-другую.

Маша росла, а Катю, похоже, не беспокоило, что Володя вел свою, обособленную от семьи комсомольскую жизнь, не докучая особенно ни жене, ни дочери. И даже Валентина Петровна свыклась с особенностями его автономных заплывов. Весной она вышла на пенсию и помогала дочери, защищавшей диплом, водиться с Машей. После декретного отпуска Катя устроилась в сметно-экономический отдел большого проектного института, девятиэтажное стильное здание которого украшало центр города.

КАЗЕННЫЙ ДОМ

Это туз треф, касатка. Острием вниз — успех, острием вверх — неуспех. Ложный слух иногда означает, но здесь — казенный дом. А теперь будь внимательна, если сейчас следующим король выпадет — все ясно! Чего тебе-то ясно? Туз этот наш такого казенного, военного направления. Раз пасьянс дамский, то при выпадающем короле он по-военному четко выявляет его тайные намерения по отношению к даме. Ну, какие у короля могут намерения? Нескромная любовь, конечно. И не спорь со старшими! Да! Любовь должна быть скромной! А та, которая сразу руки распускает, нескромная которая, так она не по картам другим словом называется!

Домой после работы Катя ехала только потому, что там с мамой сидела маленькая Машка. Она стала уже что-то лепетать, и Катя, обнимая ее, чувствовала себя такой одинокой… Ничего в жизни не менялось, как тянулись дни до замужества, так и сливались в неразличимую бахрому с неунывающим, женихающимся по комсомольским посиделкам, Володей. На все случаи жизни у него был припасен подходящий анекдот, но какая-то внутренняя усталость и тяжелая тоска мешали весело рассмеяться шуткам мужа.

Проектный институт, в который устроилась Катерина, и изнутри выглядел замечательно и уютно. Институт работал на всю их область, были и общесоюзные заказы. Поэтому руководство не пожалело денег на представительскую отделку здания, тем более, что дизайн выполнили свои же молодые архитекторы за бесплатно в качестве комсомольского поручения. Больше всего Кате понравился огромный витраж цветного стекла в центральном холле со знаками Зодиака. И когда она каждое утро поднималась в свой отдел на девятый этаж, то в любую погоду на этом витраже сияло лохматое Солнце с глупыми вытаращенными глазами и большим масляным ртом. Из просторной столовой шел аромат выпечки, придававший даже вахтерской тетке с пистолетом на боку почти домашний вид.

Когда архитекторы вваливались в столовую, шумно приветствуя друг друга и сшибая рубли до зарплаты на пончики, Кате становилось жаль, что она не архитектор. Они гоготали на весь зал над замечаниями старших товарищей к их творчеству, и никто не смел их одернуть. Предостережения на них не действовали, зато и в партию их, конечно, не принимали, да только все этим архитекторам было, как с гуся вода. Все равно к ним, а не к ведущим специалистам института обращались в тот момент, когда надо было выполнить интересный фасад, оформить входную группу или холл партийных комитетов, органов исполнительной власти города и других очагов культуры. Но каждый раз с ними возникали проблемы, когда надо было вписать в интерьер доски с передовиками производства и повышенными социалистическими обязательствами.

Отдел… Их отдел располагался на верхнем этаже. Лифт часто не работал, поэтому приходилось медленно подниматься в редеющем к девятому этажу людском потоке. Растительности в их отделе было удивительно много: пальмы разных видов стояли в шести деревянных кадках, со стен сползали лианы, и на каждой тумбочке цвели в свое время экзотические лилии, хризантемы и орхидеи. За растениями ухаживали две дамы под пятьдесят — Наталия Георгиевна и Ксения Леонидовна.

Приходили они на работу раньше всех, уходили после всех, а в обед оставались ухаживать за пальмами и орхидеями. Сметчицы они были средние, несколько раз Катя слышала, как их ругала начальница, обзывая агрономшами, но без них и их буйной растительности трудно было бы представить сметный отдел. Все знали, что ни мужей, ни детей у них никогда не было, вся их жизнь проходила на работе. Никто не удивлялся, что они выполняют все профсоюзные поручения в отделе, даже путевки в пионерские лагеря распределяли именно бессемейные агрономши, но всех это устраивало, потому что дамы делали это совершенно бескорыстно. Вот, пожалуй, одевались они только как-то подчеркнуто старомодно: кружавчики, побрякушки какие-то, бусики. И звали они друг друга странно, по-девчоночьи: Натуся и Ксюша. Не удивительно, что и весь отдел стал звать их за глаза так же. Из косметики они предпочитали яркие помады и карандаши для бровей, поэтому казалось, что губы и брови у них приклеены. Веки были у них густо покрыты серыми тенями, это придавало лицам подруг со следами девичьей красоты нарочито скорбный и утонченный вид. Поэтому их никогда долго не ругали за срывы сроков, начальство по их макияжу чувствовало, что дамы переживают еще больше ихнего.

Поскольку ходили Натуся и Ксюша всегда вдвоем под ручку, синхронно ахали над новыми нарядами товарок и все ведомости заполняли одинаковым подчерком с одинаковыми ошибками, а носы у обеих от постоянного наклона над документацией приобрели некоторую спелость, их в шутку прозвали "графини Вишенки".

Праздники и чествования в отделе не только не игнорировались, а даже значительно пополнялись за счет сдач проектов, выдач почетных грамот, детских именин. На все праздники, начиная со Дня строителя, Дня экономиста и Дня взятия Бастилии, графини приносили огромную эмалированную кастрюлю пирожков. Пирожки были гораздо вкуснее столовских, но тесто они ставить сами ленились и покупали его в их столовой в стираные целлофановые пакетики. У практичной Натуси при этом была маленькая хитрость: она покупала вначале полкилограмма сама, а за ней по пятам с пакетиком шла Ксюша. Потом они, хихикая, сваливали тесто в один мешок и радовались, глядя на масляные комочки. Так их научила поступать какая-то мудрая бабушка, жившая когда-то с кем-то из них в одном доме. Они уверяли, что после подмолаживания теста выпекать его уже можно совершенно без масла. В безденежные дни архитекторы любили сидеть и подъедаться у графинь под пальмами жалкими остатками праздничных пиршеств сметного отдела.