Ямбы и блямбы - Андрей Вознесенский

Андрей Вознесенский

Ямбы и блямбы

© Андрей Вознесенский, 2010

© «Время», 2010

Боль

О. Табакову

Вижу скудный лесвозле Болшева…Дай секунду мне безобезболивающего!Бог ли, бес ли,не надо большего,хоть секундочку безобезболивающего!

Час предутренний, камасутровый,круглосуточный, враг мой внутренний,сосредоточась в левом плече,вывел тотчас отряды Че.

Мужчину раны украшают.Мученье прану укрощает.

Что ты, милый, закис?Где ж улыбка твоя?Может, кто мазохист,это только не я.

Утешься битою бейсбольного.Мертвец живёт без обезболивающего.

Обезумели – теленовости,нет презумпцииневиновности.

Христианская, не казённаяболь за ближнего, за Аксёнова.Любовь людская: жизнь-досада.Держись, Васята!Воскрешение – пониманиечего-то больше, чем реанимация.Нам из третьего измерения –не вернутся назад, увы,мысли Божии, несмиренные,человеческой головы.

Разум стронется.Горечь мощная.Боль, сестрёночка, невозможная!Жизнь есть боль. Бой с собой.Боль не чья-то – моя.Боль зубная, как бор,как таблетка, мала.Боль – как Божий топор –плоть разрубленная.Бой – отпор, бой – сыр-бор,игра купленная.Боль моя, ты одна понимаешь меня.Как любовь к палачу,моя вера темна.Вся душа – как деснавоспалённая.Боль – остра, боль – странаразорённая.Соль Звезды Рождестварастворённая.Соль – кристалл, боль – Христа –карамболь бытия.Боль – жена, боль – сестра,боль – возлюбленная!

Это право на больи даёт тебе правона любую любовь,закидоны и славу.

Вертикальные озёра

Когда есть ты

Теперь есть Ты.Не пальцы у Тебя – персты.И изгибался, как дуга,Твой локон в форме черпака.Текла река,в ней – перистые облакаиз пористого черепка,все слепки божьей красоты…Бог не был слеп –во всём есть Ты.Речь – о Тебе.Ты помолчи.Тебя копирует в ночисерпообразный блик белка.Ведь даже от твоей мочи,прости,исходит запах молока.

Теперь Ты есть.Ты – недосказанная весть.Охота к перемене местмне, вероятно, надоест.Смешно ведь лезть на Эверест,когда Ты рядом и близка.Как хочется Тебя мне съесть –всю, от носка и до носка.«Не трапезничала с четверга?»Ну что ж, заморим червячка!

Тащи, мечи на стол что есть –стаканы, пару груш дюшес,шпикачки из пикапчика.

Пока, пока, пока, покап…по капельке – за наш пикап!Ты отказалась наотрез:«Сердечко барахлит слегка».Как лёгкий трепет лепестка,пошлю Тебя на УЗИ-тест.Тчк.

Пока Ты держишься. Пока.Ты помогаешь несть мой крест.Я шёл судьбе наперерез –мне «no» все говорили здесь,одна Ты говорила «yes».Но сколько надо перенесть,перестрадать, перетерпеть,чтобы сказать: Есть Ты теперь.Есть теперь Ты. Теперь Ты есть.

Климат становится теплей. ТЕПЕРЬ.Не будет вечной мерзлоты. ТЫ.Планета сядет на плоты. ЕСТЬ.Мы выплывем, обняв мой крест.

Дополнение к стихотворению «Когда есть ты»

Мы ехали с Тобой на форумпо формотворчеству,участие для нас в котором –как ноги в форточку!

Поскольку Главный Акробатболел подагрой,Арбат крутился абы как –абракадаброй!

Вместо окон –бей черепа!Ты помнишь:Твой локон –в форме черпака?Бог в помощь!

Орбакайте на фоне спектра,гастарбайтер в форме госавтоинспектора,гадости в форме радости,горести в форме гордости,всё таковое – в форме договора,а совесть – в форме повестив телепрограмме «Новости».

Ленкомовская крамолав духе Ленинского комсомола.Между ног Шарон Стоун –бородёнка Льва Толстогокак вещдок.В президиумепризрак Аллена Гинзберга.

Барышников в воздухе!

Но главною на этом съезде-форумебыла весть, что мы снова вместе.

Что Ты есть. И в форме.

«Взгляд Твой полон одной любовью…»

Взгляд Твой полон одной любовью,чувства прочие победя.Я готов совершить любоепреступление ради Тебя.

Когда судьи мне кинут сроки –от 8 лет до 108-ми, –понимают они, жестокие,что бессмертен я, чёрт возьми!

От трёх до четырёх

Зое

В окошках свет погас,умолкнул пустобрёх.Пошел мой лучший час –от трёх до четырёх.

Стих крепок, как и чай.Вас посещает Бог.Шла служба при свечахот трёх до четырёх.

Как слышно далеко!Как будто возле нас.Разлили молоко…Спустили унитаз…

Очередной мосхит?Или поёт москит?От трёх до четырёхнаш мир не так уж плох.

Люблю я в три проснуться,в душе – переполох,Конфуция коснутьсяи спать без задних ног.

Кабина поперёк,и Хайдеггер, дымяськамином кочерёг,попросвещает вас.

Пускай вы в жизни лохи размазня-пирог,но вы сейчас – пророк,и смысла поперёк!

Я сам не разумелидею, что изрёк,но милиционервдруг взял под козырёк.

Становимся у касс.Обломы за отказ.Но в небе только час,отпущенный для нас.

Жизнь – полусонный бред.«Стилнокса» пузырёкпрокладывает брешьот трёх до четырёх!

Я без Тебя опять.Как мне найти предлог,чтоб досуществоватьот четырёх до трёх?

Кто в дверь звонит? Мосгаз?Не слушайте дурёх.И не будите насот трёх до четырёх.

Сполох

Один, среди полей бесполых,иду по знакам зодиака.Была ты чистой страсти сполох,национальностью – собака.

Вселившийся в собаку сполохменя облизывал до дыр.И хвостик, как бездымный порох,нам жизни снизу озарил.

Хозяйка в чёрном, как испанка,стояла мертвенно-бледна –собачий пепел в белой банкепротягивала мне она.

Потоки слёз не вытекалииз серых, полных горя глаз.Они стояли вертикально,чтобы слеза не сорвалась!

Зарыли всё, что было сполох,у пастернаковских пенат.Расспрашивал какой-то олух:«Кто виноват?» – Бог виноват!

А завтра поутру, бледнея,вдруг в зеркале увидишь ты –лик неспасённого шарпеяпроступит сквозь твои черты.

И на заборе, не базаряещё о внешности своей,роскошно вывел: «Я – борзая»,а надо было: «Я – шарпей».

Герой моих поэм крамольныхоставил пепел на меже –между пенатами и полем,полузастроенным уже.

Между инстинктом и сознаньем,как на чудовищных весах,меж созданным и мирозданьем,стоит собака на часах.

Стоит в клещах и грязных спорах,и, уменьшаясь, как петит,самозабвенный чёрный сполох,всё помня, по небу летит.

Как сковородка, эпилепсиясжигала твой недетский ум.Мы сами были как под следствием:шёл Кризис. И сгорал «Триумф».

Меж вечностью, куда всем хочется,и почвой, где помёт крысиный,меж полной волей одиночестваи болью непереносимой.

Вот так-то, мой лохматый сполох.Перетираются весы,как будто инфернальный Поллокизмазал кровью небеси.

Не понимаю по-собачьи,на русский не перевожу,за пастернаковскою дачейя ежедневно прохожу.

Пусть будь что будет. Се ля ви.Похороните, как собаку,меня, виновного в любвик Тебе одной. Как к Пастернаку.

Притащу, как божия козявка,тяжкий камень, тяжелей кремня.Слышу голос: «Я – твоя хозяйка.Как ты там сегодня без меня?»

Крайний может оказаться первым.Убери морщиночку на лбу.Нет шарпея. Надо быть шарпеем,чтоб любить, как я тебя люблю.

Шёл снег, как тексты из учебников.Проехали. Салам алейкум.Прошёл поэт. Назвался Хлебников.Мы поздоровались с Олегом.

Одной