Трудный выбор - Патриция Мэтьюз

Предназначенный-для-Лошадей бесстрашно прыгал по скалам, ныряя в расщелины и уклоняясь от выстрелов противника. Он вскарабкался на валун прямо над полковником Бауэрсом — тот стрелял из пистолета и отдавал распоряжения, на которые солдаты не обращали внимания.

— Полковник Бауэре! — крикнул Предназначенный-для-Лошадей, с трудом, но достаточно ясно, чтобы Бауэре понял, выговаривая непривычное имя. Вождь много тренировался, учась произносить его, потому что хотел, чтобы полковник понял, что он, Предназначенный-для-Лошадей, знает, кого убивает.

Полковник Бауэре резко повернулся, услышав свое имя. Заметив Предназначенного-для-Лошадей, он поднял пистолет и выстрелил, но его пуля прошла мимо. Предназначенный-для-Лошадей увидел дикий страх на лице Бауэрса — суженные зрачки, стекающие по губам струйки пота, раздувающиеся ноздри. Это не тронуло его. Наверное, такое же выражение было на лицах жены и сына, когда полковник Бауэре приказал убить их.

Предназначенный-для-Лошадей издал леденящий душу вопль и спрыгнул с валуна, обрушив боевую дубинку на голову полковника Бауэрса, расколовшую его череп, как яичную скорлупу.

Бой продолжался до тех пор, пока в живых остался всего лишь один солдат. Это был молодой горнист. Один из индейских воинов бежал к нему, и горнист в жалкой попытке защититься выставил перед собой свой инструмент.

— Нет! — крикнул Предназначенный-для-Лошадей. — Оставьте солдата-музыканта в живых!

— Зачем? — спросил один из воинов — Разве не его музыка ведет бледнолицых в бой?

— Зачем бороться с дымом, который только сопутствует огню? — спросил вождь. — Солдат-музыкант всего лишь дым для «длинных ножей». Он приносит для них сообщения. И я хочу, чтобы он сделал то же самое и для меня. Кто говорит на их языке?

— Я, — ответил Куанна-тех.

— Скажи ему, что я, Предназначенный-для-Лошадей, сегодня отомстил за смерть жены и сына. Я победил этого человека, полковника Бауэрса, на руках которого была их кровь. Теперь я готов заключить мир. Если бледнолицые больше не будут воевать со мной, я тоже не стану нападать на них.

Куанна-тех перевел его слова, и юный горнист, поняв, что ему сохранили жизнь, согласился передать предложение вождя. Затем по знаку Куанна-теха он вскочил на лошадь и умчался прочь.

Вслед ему индейцы выкрикивали насмешки и оскорбления, потешаясь над видом молоденького солдата, удиравшего со всех ног, как будто за ним гнались демоны.

— Скажи своим вождям, что их место среди лошадей! — крикнул ему вдогонку один из воинов.

— Нет, их место среди собак! Лошади не примут их! — поправил другой.

Когда горнист наконец скрылся из виду, индейцы издали еще один победный клич и принялись снимать скальпы.

Предназначенный-для-Лошадей в безразличном молчании смотрел, как его воины уродуют тела врагов. Он знал, что такие действия рассердят военачальников бледнолицых и они не примут его мирного предложения. Но стоило ему закрыть глаза, и перед его взором всплывала картина, как солдаты, ворвавшись в их деревню, безжалостно убивают его соплеменников.

Наконец дело было сделано, и он приказал своим воинам садиться на коней. Пора было уходить.

— Нет! — крикнул он, когда они направили своих коней на северо-восток. — Мы не поедем туда.

— Но там наша деревня, — возразил один из воинов. — Там наши скво и дети.

— Вы хотите привести солдат к своим скво и детям? — спросил Предназначенный-для-Лошадей.

— Нет, — ответил воин и улыбнулся. — Но солдат больше не осталось.

— Солдат так же много, как травинок в прерии. Разве пожар в прерии убивает всю траву? Нет, ее остается очень много. То же самое с солдатами.

Воины важно кивнули, признавая мудрость вождя, и когда Предназначенный-для-Лошадей двинулся на юго-восток, они без лишних вопросов последовали за ним.

Когда Рейчел вылезла из ямы, которую они с Уиллом вырыли, чтобы устроить погреб для овощей, спина ее болела, а руки были черными от земли. Вынырнув на свет, она отряхнула ладони, но это было не более чем машинальное движение. Ладони не стали чище.

И в этот момент она увидела их. Ей показалось, что их не меньше ста — верхом на лошадях, в устрашающей боевой раскраске. Выстроившись веером, они сидели почти неподвижно и пристально смотрели в сторону дома.

— Уилл! — тревожно позвала она. — Уилл, иди сюда скорее!

Уилл мгновенно отреагировал на сквозивший в ее голосе страх и вынырнул из ямы. Увидев индейцев, он побледнел А затем двинулся к дому.

— Куда ты? — спросила Рейчел.

— Взять ружье.

— Не глупи, Уилл! Ты не отпугнешь одним ружьем стольких индейцев! Ты добьешься лишь того, что нас обоих убьют!

Он в нерешительности затоптался на месте.

— Как ты думаешь, что им здесь нужно?

— Кажется, я догадываюсь. — Она посмотрела в сторону амбара, из которого только что вышел индеец, ведя за собой корову.

— Эй! — крикнул Уилл. — Какого дьявола, что ты делаешь с моей коровой?

Он бросился к индейцу, но шестеро других воинов тронули коленями лошадей и встали между Уиллом и индейцем, который вел животное.

— Ради бога, Уилл, пусть забирают ее! — крикнула Рейчел. — Эта корова не стоит наших жизней!

— У тебя есть еще коровы? — на плохом английском спросил один из шестерых воинов.

— Нет, — ответил Уилл. — Это наша единственная.

— Я тебе не верю, — сказал индеец. — У всех белых фермеров много коров.

— Мы только что поселились здесь, — ответил Уилл. — Поверь мне, это наша единственная корова.

— У тебя есть свиньи?

— Нет, — покачал головой Уилл.

— Я тебе не верю.

— Мой муж говорит правду, Куанна-тех, — сказала Рей-чел, подходя к ним и становясь рядом с Уиллом.

Куанна-тех пристально посмотрел на нее сверху вниз, и яйцо его расплылось в широкой улыбке.

— Храбрая-Женщина-с-Длинным-Языком — это ты!

— Да. Возьмите корову, Куанна-тех. Но больше у нас ничего нет. Пожалуйста, поверь мне.

— Я тебе верю. Ты не лжешь, — важно сказал Куанна-тех. — Мне очень жаль, но мы должны взять корову. Впереди длинный путь, а у нас нет пищи. Мы съедим корову.

— Почему вы не можете убить бизона? — спросил Уилл.

— Там, куда мы направляемся, нет бизонов, — ответил Куанна-тех. Он повернулся и заговорил с вождем, очень высоким и — Рейчел не могла этого не заметить — поразительно красивым индейцем. Вождь кивнул и что-то произнес на своем языке. — Предназначенный-для-Лошадей говорит, что мы больше ничего не возьмем. Он благодарит вас.

Воин, тащивший за собой корову, вскочил на коня, и все индейцы повернули лошадей и умчались под топот копыт.

Рейчел услышала, как Уилл сердито зарычал, и почувствовала, что он сейчас побежит в дом за ружьем.