Избранные романы: Трудный путь. Волшебный час. Просто, как смерть. Чудо в Андах. - Ли Чайлд

Ей показалось, что в гостиной много народу, хотя там было всего трое мужчин и одна женщина. Просто они занимали много пространства.

— Доктор Кейтс, — начал мужчина, стоявший ближе, и шагнул ей навстречу. — Я Саймон Клетч из психотерапевтической клиники, а это мои коллеги: Байрон Баретт и Стэнли Голдберг из лаборатории этологии при Вашингтонском университете. С миссис Уортон из Министерства здравоохранения вы знакомы.

— Здравствуйте, — спокойно поздоровалась Джулия.

Элли попросила всех сесть. Наконец Саймон, откашлявшись, сказал:

— Ходят слухи, что девочка, которой вы занимаетесь, — это одичавший ребенок. Нам бы хотелось ее увидеть.

— Я не могу вам этого позволить.

Ответ его явно удивил.

— Но вам не удалось добиться положительных результатов.

— Неправда. Мы быстро продвигаемся вперед. Она научилась самостоятельно есть и одеваться, пользуется туалетом.

— Вы прививаете ей человеческие навыки, — перебил ее ученый-этолог, — а мы должны ее исследовать. Такой, какова она есть. Мы, люди науки, десятилетиями искали подобного ребенка. Если она заговорит, она может стать ценнейшим источником информации. Какова природа человека? Какова связь между языком и сознанием? Она может дать ответ на эти вопросы. Даже вы должны это понимать.

— Даже я? Что вы имеете в виду?

— Силвервуд, — ответил доктор Клетч.

— Вы никогда не теряли пациента? — резко спросила она.

— Мы все теряли. Но ваш провал был публичным. В научных кругах считают, что этой девочкой должен заняться я.

— Я ее приемная мать и психотерапевт. — Она с трудом удержалась от грубости. Конечно, он хочет «помочь» Алисе, продвинувшись тем самым по служебной лестнице.

— Доктор Клетч полагает, что девочка должна находиться в специальном лечебном учреждении, — сказала дама из Министерства здравоохранения.

— Мы должны ее изучить, — сказал этолог.

Джулия встала:

— Вы хотите превратить ее в подопытное животное. Я этого не допущу. Она моя приемная дочь и моя пациентка. Государство уполномочило меня заботиться о ней, этим я и буду заниматься.

Элли выступила вперед:

— Встреча окончена. Спасибо, что пришли. — Она проводила посетителей до двери.

Когда наступила тишина, собаки снова принялись скулить.

— Алиса нервничает, — сказала Джулия. — Мне пора возвращаться.

Элли дотронулась до руки Джулии:

— Не поддавайся им. Ты нужна этой девочке.

— Я что-то упустила тогда, с Эмбер. Что-то важное. Боюсь…

— Нет, — оборвала ее Элли. — Только не сдавайся. Мы все боимся.

Следующие две недели история о докторе с запятнанной репутацией и бессловесной малышке не сходила со страниц газет. Телефоны в полицейском участке трезвонили не умолкая. Звонили врачи, воспитатели, чудаки и ученые. Все хотели уберечь Алису от некомпетентности Джулии.

Джулия работала с Алисой с утра и до позднего вечера.

По средам и пятницам она шла в полицейский участок и проводила пресс-конференции. Журналисты задавали ей бесконечные вопросы о прошлом. Их совершенно не интересовали успехи Алисы. Для них было важно одно: девочка до сих пор не говорит. По их мнению, это доказывало, что Джулия не в силах помочь этому ребенку.

Но со временем даже пережевывание прошлого Джулии потеряло остроту. Материалы о ней исчезли с первых полос газет, перекочевав в колонку местных новостей. Теперь перед Джулией сидела горстка репортеров.

— На эту неделю все, — сказала Джулия, почувствовав безразличие зала. — Но очень важно, что она самостоятельно одевается. И смотрит телевизор. Она весь день может смотреть кулинарные передачи. Может, это связано с воспоминаниями о ком-то…

— Бросьте, доктор Кейтс. Никто ее не ищет.

Послышался приглушенный смех.

— Это неправда. Ребенок не может появиться ниоткуда.

После пресс-конференции Нат отвезла ее домой. Элли почти мгновенно вышла на крыльцо — Джулии показалось, что сестра стояла за дверью и ждала.

— Она опять воет, — удрученно сказала Элли.

— Когда она проснулась?

— Пять минут назад. Как пресс-конференция?

— Плохо, — ответила Джулия, тщетно стараясь, чтобы голос звучал уверенно.

Войдя в дом, она стала подниматься по лестнице. С каждым ее шагом вой становился все громче.

— Из-за чего весь этот шум, Алиса? — спросила она, открывая дверь. — Все хорошо. Ты просто испугалась.

Алиса метнулась к Джулии — копна черных волос, желтое платье, тоненькие ручки и ножки, — прижалась к ней всем телом и сунула руку ей в карман. Так повелось в последнее время. Ей нужно было постоянно находиться рядом с Джулией.

Она сосала палец и смотрела на Джулию таким беззащитным взглядом, который и трогал душу, и пугал.

— Пошли, Алиса, — сказала Джулия, делая вид, что в поведении Алисы нет ничего необычного.

Она вынула денверский набор — игрушки, позволяющие определить уровень умственного развития.

— Садись, Алиса, — сказала она, зная, что Алиса сядет, когда сядет она, и положила на стол колокольчик, кубик и куклу.

Джулия ждала, что сделает Алиса.

— Давай, Алиса, — сказала Джулия, — сделай что-нибудь. Поговори со мной. Я знаю, ты умеешь говорить.

Никакого ответа. Только легкое дыхание девочки.

В сердце Джулии стало закрадываться отчаяние.

— Пожалуйста. — Ее шепот совсем не походил на голос психотерапевта. Она думала о том, что время идет и интерес прессы к девочке тает на глазах. — Пожалуйста, скажи что-нибудь…

В полицейском участке было тихо. Кэл сидел за столом, рисуя какое-то крылатое существо. Когда Элли и Нат вошли, он закрыл рисунок другим листком.

Как будто Элли интересно смотреть на его дурацкие рисунки. Он занимается этим с шестого класса. От всех остальных мужчин Кэла отличало то, что он так и не повзрослел.

— Есть результаты генетического анализа, — сказал Кэл.

Они переглянулись. Элли села за стол и открыла казенный конверт. Там были страницы с множеством непонятных слов, но это не имело значения. В конце было написано: «Соответствия не найдено».

Элли ощутила горечь поражения. Черт побери, она отдала свою сестру на растерзание, и ради чего? За три недели они ни на шаг не продвинулись к главной цели — установить личность девочки.

Элли отодвинула бумаги в сторону.

— Отошли результаты анализа родителям, которые ждут.

— Возможно, кому-то повезет, — сказала Нат.

Все понимали, что надежды на это мало. Никто из подавших запрос не упомянул о родинке на теле Алисы.

Элли потерла глаза:

— На сегодня все.

— Я встречаюсь с Бенджи в боулинге, — сообщила Нат. — Кто-нибудь хочет со мной пойти?

— Обожаю компанию толстых мужчин в синтетических рубашках, — сказал Кэл. — Я иду.

— Ты хочешь, чтобы я передала Бенджи, что его назвали толстым? — спросила Нат.

— Уверен, что он не удивится, — рассмеялся Кэл.

— Опять вы за свое, — устало сказала Элли. — Я иду домой. И тебе советую, Кэл. Девочки без тебя скучают.

— Девочки с Лайзой гостят у ее родителей. — Он с надеждой посмотрел на Элли. — Ты же любила боулинг.

Элли вспомнила, как однажды летом они с Кэлом работали в «Биг боул» за буфетной стойкой. То был последний год безоблачного детства, за ним последовали неудачи юности.

— Это было давно, Кэл. Удивительно, что ты помнишь.

— Я помню. — В его голосе почему-то прозвучала горечь.

— Сегодня будет караоке, — сообщила Нат.

Она прекрасно знала, что против этого Элли не может устоять.

— Надеюсь, пицца мне не повредит.

Это было лучше, чем идти домой. Мысль о том, что придется сообщить Джулии о результатах экспертизы, была невыносимой.

Уверенность Джулии таяла медленно, но верно, как снег в оттепель. Хотя иногда ей казалось, что Алиса понимает то или другое слово, девочка по-прежнему не говорила. Каждый день доктор Клетч оставлял на ее автоответчике одно и то же послание: «Вы не можете помочь этому ребенку, доктор Кейтс. Позвольте вмешаться нам».

Сегодня днем, уложив Алису спать, Джулия склонилась над ее кроватью. Она гладила девочку по черной кудрявой голове и думала: «Как же тебе помочь?»

Неожиданно на ее глазах выступили слезы.

Едва она успела привести себя в порядок перед предстоящей пресс-конференцией, как к дому подъехала машина. На лестнице она столкнулась с Элли.

— Нат ждет в машине. А я посижу с Алисой.

Под проливным дождем они поехали в город. Капли с такой яростью колотили по крыше и ветровому стеклу, что от шума говорить было невозможно. Когда Нат припарковала машину, Джулия открыла зонт и побежала к участку. Повесив плащ на вешалку, она направилась к трибуне, но вдруг остановилась.