Напарники - Габриэль Норлэйн

— Мистер Диггори? Я что-то сделал не так?

— Тиария? — с надеждой в голосе спросил Артём, после чего на него уставились все ближайшие к ним ученики.

— Эээ... Какая ещё «тиария»? — смутился парнишка.

— Да хер я поверю, что в книге о Гарри Поттере внезапно появится запечённая нога страуса! Признавайся! Ты Тиария?! — настаивал Артём и тут же почувствовал неприятный холодок у себя на спине. Он резко обернулся, встречаясь взглядом с Альбусом Дамблдором. Директор пристально смотрел на него. В его взгляде читалась смесь угрозы с сильным подозрением.

— Простите, мистер Диггори! Я не знаю никакой Тиарии... Кстати! Вы упомянули эту ножку, правильно? Если хотите, я отдам вам обе ноги из посылки, потому что видеть больше не могу страусиное мясо. Мама постоянно присылает его мне, по какой-то причине. Думает, я скучаю по родине и голодаю в ХОГВАРТСЕ... — парнишка обвёл взглядом богато обставленные столы. — Мда... Так что скажете, мистер Диггори?

— А? — Артём немного успокоился, повернувшись снова к парнишке. — Да! Эти ноги я заберу с собой!

— Седрик! — подбежали друзья-надоеды.

— Тебе зачем страусятина сдалась?!

— Странно ты себя ведешь последнее время... — начали свою шарманку товарищи, но Артём на это только ухмыльнулся, а после объявил во всеуслышание:

— Народ! Я хочу объявить пари на... — Артём порылся в карманах мантии, натыкаясь на две монетки. — На два галеона!

Среди учеников началось бурное обсуждение его щедрого предложения. Артём взял со стола одну огромную ножку, поднял вверх и воскликнул:

— Узрите! Это нога огромной птицы! Весит она, по меньшей мере, килограмма три!

— Седрик, а что такое килограмм? — спросил кто-то неподалёку. Артём завис на минуту, переводя точные килограммы в ушлёпские неточные фунты, а потом ответил:

— Каждая нога весит — более шести с половиной фунтов! Я считаю, что никто не сможет съесть эту ногу в один присест! Спорю на ДВА ГАЛЕОНА! Все, кто готов проверить свои силы — милости прошу приходить на перемене после третьего урока на поляну недалеко от сторожки Хагрида! — обеденный зал загудел в обсуждениях, а шестерёнки хитрого плана Артёма завертелись.

Свой третий день в Хогвартсе Тиария начала с неожиданной новости: один из известных персонажей книги вдруг встал и объявил о странном пари. Тиария в этот момент ела свой завтрак, чуть было не подавилась, когда Седрик Диггори поднял страусиную ногу вверх и принялся говорить о пари с денежным вознаграждением.

«Что это, чёрт возьми, такое?!», — думала Тиария, не веря в происходящее. Объяснений происходящему было два: первое — это вырезанная часть книги, которую никто не видел и не читал. Второе объяснение — объявился Артём! Только вот... Был ли это Седрик Диггори? Или Артём действует через него, чтобы выйти на связь со своей напарницей таким оригинальным способом? Зная своего напарника, Тиария предположила второй вариант. Чтобы проверить свою теорию, она решила прийти на перемене после третьего урока к месту встречи.

С величайшим трудом отсидев все три урока, Тиария кинулась на место, назначенное Седриком. На той самой полянке столпился народ.

«Неужели, все хотят поучаствовать?!», — испугалась Тиария, но подойдя ближе, она увидела, что большинство пришло тупо поглазеть. На участие в пари прибыла только компания Драко Малфоя. Судя по голодному виду Гойла, он планировал пожрать на халяву, да ещё выиграть легчайшие два галеона в его жизни. Тиария протиснулась сквозь ряды зрителей, выскакивая прямо перед Седриком.

— Луна? — удивился он. — Ты посмотреть пришла?

— Я... Я участвую! — неуверенно ответила девушка, на что толпа учеников округлили глаза от удивления. Луна всегда была странной, но её никогда не замечали на подобных мероприятиях.

— Да это просто нелепо! — встрял Малфой. — Вали, давай, к своим мозгошмыгам, Лавгуд! Тебе ни за что не победить Гойла, когда дело касается еды!

— Да, гуляй, беловласка! — поддакнул тучный Гойл.

— Эй! — Седрик угрожающе тыкнул указательным пальцем в толстяка. — Без оскорблений тут!

— Да брось! Что ты начинаешь, то? — невольно пробурчал Гойл.

— Перемена близиться к концу, а мы даже не начали, — сказал Седрик, посмотрев на карманные часы. — Так! Ноги всего две, участников тоже. Подходите ко мне, берите по куску и начинайте есть тогда, когда я объявлю «старт». На часах тридцать четыре минуты. Предлагаю начать ровно в тридцать пять! Всех устраивает?

Луна и Гойл кивнули. Они встали напротив друг друга с едой в руках, в ожидание команды Седрика. Диггори поднял руку в воздух, отсчитывая последние десять секунд:

— 3... 2... 1... СТАРТ! — прокричал он, и участники начали уплетать мясо с огромной скоростью.

Гойл вырывался вперёд — он обожрал до самой кости одну из сторон, однако начал постепенно замедляться. Тиария не спешила — кушала со средней скоростью, догоняя Гойла. Когда у Гойла оставалось пара укусов, он уже жевал из последних сил. Всем на удивление, Тиария уже стояла в позе победителя, помахивая обглоданной косточкой.

— КАК?! — чуть ли не хором выкрикнули наблюдавшие. Никто не верил, что мелкая хрупкая Луна смогла осилить столько еды быстрее Гойла. Тиария загадочно ухмылялась, но тут к ним вышел Малфой:

— Ты сжульничала! Я не верю, что ты победила!

— Драко! — осадил его Седрик. — Всё было честно, ты же сам всё видел! Никто палочку не доставал даже!

— Да ты ей ногу поменьше выдал! Мы требуем реванша! Да, Гойл? — Драко стукнул толстяка в пузо, отчего тот смачно рыгнул. Все начали смеяться над толстяком.

— Победила — Тиария! Ой... Луна! Держи. Ты это заслужила! — объявил Артём, протягивая девушке монеты. Никто из толпы не обратил на его оговорку ни малейшего внимания. Только Тиария стояла с видом, полным изумления. Когда девушка брала монеты и коснулась руки Артёма — он ей неожиданно подмигнул, кивая в сторону сторожки Хагрида.

Время двигалось к началу занятий, потому ученики поспешили в школу. На поляне остались только Седрик и Луна. Они незаметно отошли от остальных, расположившись за кустами. Седрик долго смотрел на девушку, и наконец расплылся в улыбке:

— Здравствуй, обжорка!

— Артём!!!! — Тиария запрыгала от радости, заключая парня в объятиях. — Где же ты был всё это время?!

— Пытался приспособиться