Рыцарь для дамы с ребенком - Елена Чалова

Тут в дверях возникла Лана и, протянув доктору сумку, твердо сказала:

— Уходи.

— А ты куда денешься?

Как-то они незаметно перешли на «ты», но близости это, честно говоря, не прибавило. Прибавило беспокойства.

— Найду куда.

Может, Марку просто показалось, но сказано было без особого убеждения. А правда, куда она посреди ночи поедет? Мужик, которому она звонила, похоже, не играет. К подруге? Повинуясь неизвестно какому импульсу, он достал ключи, снял запасной и протянул ей:

— Это от моей квартиры. Адрес…

Несколько секунд она колебалась, потом взяла ключ и сказала:

— Спасибо. — Привстала на цыпочки и поцеловала его. Быстро, едва коснувшись края губ.

Марк даже дернуться не успел, а она уже была в прихожей.

Настя стояла наготове — ветровка застегнута, из-под капюшона выбиваются светлые локоны, к груди она крепко прижимала потрепанного жизнью плюшевого кота. Увидев доктора, девочка явно не обрадовалась:

— Мама, я не хочу с ним. А где дядя Сережа?

— Дядя Сережа занят. Не капризничай и слушайся Марка. Я заберу тебя, как только вернусь из командировки. Привезу тебе что-нибудь.

— Не хочу-у. — Дите явно настраивалось реветь.

Решительно выпихивая дочку и доктора на лестничную площадку, Лана сказала:

— Она девочка самостоятельная, и с ней всегда можно договориться. Аллергия у нее на сульфосодержащие препараты. И сладкого много не давайте, а то запор будет.

Марк хотел спросить что-то нужное по поводу ухода за ребенком, но тут Настя вдруг распахнула серые глаза и спросила:

— Мама, а как же Пал Палыч?

— Черт! — Лана закусила губу. — Я про него забыла. Стойте и ждите, сейчас соберу.

И она метнулась в квартиру.

Доктору стало нехорошо. Кого она еще собралась повесить на его шею? Дедушку?

Но он и рта не успел раскрыть, как девица уже стояла на пороге. В одной руке она держала клетку, а в другой — объемистый целлофановый пакет. Из клетки на мужчину подозрительно уставился толстый рыжий морской свин. В том, что он свин, Марк не усомнился ни на минуту: во-первых, имя говорило само за себя, а во-вторых, он был размером почти с кошку.

— В пакете еда и опилки, — выпалила Лана и ткнула пальцем в кнопку вызова.

В спящем подъезде лифт гремел как набат. Свин шуршал. Настя шмыгала носом. Лана, правда, не шмыгала, но дышала ртом, и губы у нее дрожали. Она торопливо чмокнула Настю. Дверцы лифта с лязгом захлопнулись. Настя уткнулась носом в своего кота. Марк сознавал, что нужно что-то сказать, желательно спокойно и ободряюще. Но слова не шли. А потом ему вдруг стало страшно. За стеклом подъезда он видел темный двор. А вдруг там… ну не знаю. Засада? Люди Филина или отморозки, которые охотятся за ним по приказанию жаждущей крови Вики. Бред, конечно. Мало ли просто хулиганов? А он с ребенком. Пока доктор пытался что-то разглядеть через дверное стекло, Настя решительно толкнула дверь, Марк рванулся за ней. Свежий ночной воздух отрезвил. И двор вовсе не такой уж темный.

— Но гулять мы не будем, — твердо сказал он и потащил Настю к машине.

Через несколько минут, прилипнув носом к стеклу, Настя вполне жизнерадостно верещала:

— Ой, как красиво. Я так люблю ездить в темноте! Сколько огоньков — как на Новый год!

Потом она как-то сникла и полезла в карман за жвачкой. Выяснилось, что ее укачивает в машине.

— Мы однажды ехали с дядей Сережей, и он не успел остановиться. Хотя я говорила. А он: потерпи, потерпи… Я ему так заднее сиденье уделала! Ой, он ругался! А мама меня не ругала. Она говорит, ее тоже в детстве укачивало. Так что это наследственное. А я не виновата… А нам долго еще?

Перспектива чистить машину Марка не вдохновила (хотя по поводу дяди Сережи он позлорадствовал — так ему и надо), и он торопливо свернул к тротуару, где зазывно переливалась светом вывеска ночного магазина.

— Пойдем подышим воздухом. Заодно зайдем в супермаркет, купим тебе что-нибудь на завтрак.

В магазине доктор старался держаться естественно, словно каждый день ходит за покупками с маленькими девочками. Настя, счастливо щебеча, наполняла тележку шоколадными пудингами, фруктовыми творожками и печеньем. Усомнившись в полезности этих продуктов, Марк добавил упаковку каш быстрого приготовления и молоко. У кассы девчонка начала канючить:

— Марк, а можно мне еще вон тот чупа-чупс с калькулятором? У нас в классе только у Кристи такой.

— Я думаю, ты набрала достаточно сладкого.

— Ну, Ма-арк, ну пожалуйста…

Доктор вдруг поймал на себе любопытный взгляд кассирши, и его бросило в жар. Что она думает? Мужик средних лет отоваривается ночью в компании несовершеннолетней девочки, которая даже не дает себе труда назвать его дядей. Марк вспомнил беднягу Гумберта[5] и впервые ему посочувствовал. А с другой стороны, он-то хоть за свой страх удовольствие получал, а глупый Марк за что страдает? Естественно, он купил и эту чертову карамельку. Купил бы и слона, лишь бы скорее вырваться из ярко освещенного сарая, где кроме них не было ни одного покупателя, на темную прохладную улицу.

И вот уже опять бегут навстречу фонари. Мы едем, едем, едем в далекие края. Слава богу, вот и дом. Соседи все уже спят, даже собачников не видать. Войдя к себе и присев на пуфик в прихожей, Марк вдруг понял, что устал просто смертельно. У него разом заныли плечи, заболела голова и заурчало в животе. Клетку Пал Палыча он поставил у двери, и Настя мгновенно сказала:

— Ему нельзя на сквозняке.

Чертыхнувшись, переставил свина в угол. Сбросив куртку и ботинки, доктор пошел в комнату, достал бутылку из бара и быстро сделал из горлышка большой глоток. Горло обожгло. Даже самый лучший армянский коньяк не предназначен для питья залпом. Когда он закончил кашлять и вытер слезы, то обнаружил перед собой Настю, которая с интересом разглядывала доктора и бутылку.

— Это яд?

Марку показалось, что в голосе девочки прозвучала надежда. Фиг тебе, подумал он и просипел:

— Нет, это лекарство.

Надо сказать, лекарство помогло. Ему хватило сил разгрузить сумки, сменить постельное белье, отодрать ребенка от книжной полки, где она с интересом листала учебник по анатомии, и загнать в спальню. Потом он завел будильник и рухнул на диван в гостиной.

Глава 14

Проснулся Марк в 5.30 — за час до будильника — и в холодном поту — он не поставил стул к кровати, а вдруг она свалилась.

Через несколько секунд молодой человек тупо созерцал Настю, мирно спящую посередине его огромной арабской кровати в обнимку с котом. Ложе это было не двух-, а, наверное, трехспальное и от пола возвышалось всего сантиметров на сорок. Какого черта он решил, что она может с него упасть? Обозвав себя дураком, вернулся в гостиную. Лечь обратно? Какой смысл? Лучше в душ, а потом кофе.