Отпуск на вилле с призраком - Наталья Солнцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Астра слушала, пытаясь проникнуть за старательно возведенную Спиридоном стену, куда он не желал пускать ее. Она могла бы во всем с ним согласиться, если бы не смерть брата и сестры Ушаковых.
«Хочешь поговорить об отце? – подумала она. – Пожалуйста. Собеседнику надо идти навстречу».
– Скажите, ваш отец не увлекался философией?
Она умела поставить вопросом в тупик. Юдин сдвинул очки на лоб и уставился на нее с непритворной растерянностью.
– Философией… да… в молодости. Он окончил философский факультет…
– Может быть, он читал труды Абеляра?
– Да… наверное. У него в кабинете, в нашей московской квартире, висит портрет Абеляра…
Астра сделала Матвею знак глазами – видишь, наши догадки подтверждаются.
– А как вы относитесь к схоластической диалектике? И вообще к богословию?
– Никак… Я далек от подобных вещей. При чем тут философия, Абеляр? – не выдержал Юдин.
– Вы правы, оставим это.
– Завтра отец приезжает на виллу, и вы сможете спросить его обо всем, что вас интересует, – сухо произнес он. – Устроим философский диспут.
– Вам больше не звонила та женщина?
Было заметно, как Юдин напрягся – он отлично понимал, кого Астра имеет в виду.
– Нет!
– А почему ваша жена против установки во дворе видеокамер?
– Вам и это доложили… Елена не выносит фотоаппаратов и камер наблюдения. Я бы сам хотел знать, почему. Ей кажется, что объектив следит за ней, словно враждебный глаз…
* * *Затишье перед бурей – так можно было охарактеризовать жизнь на вилле. Все как будто шло своим чередом. Утром гости отправились на пляж, потом собрались в столовой – хвалили обед, пили охлажденное сухое вино, болтали.
Елена и Рид обедали отдельно – у себя. После еды она лежала в гамаке под яблонями, а ее супруг играл с Максом в бильярд. Разговор, состоявшийся между ним, Астрой и Матвеем, в котором он был вынужден приоткрыть завесу семейной тайны, тревожил его. Он проигрывал администратору, хотя до этого все выглядело наоборот.
Пахло петуньей и поздней акацией. Небо было чистое, только у горизонта над морем появились маленькие серые тучки. Антон у гаража мыл машины.
Кухарка, волнуясь, составляла меню и список продуктов на завтра: Аким Иванович, разбалованный супругой, большой гурман, ему трудно угодить.
Новая горничная усердно скребла, мыла и терла – завтра приезжает старший хозяин, строгий и требовательный.
– Ударишь лицом в грязь – уволит, – предупредил ее Макс. – У тебя испытательный срок.
Обитатели виллы изнывали от зноя и скуки. Смерть Кати и ее брата, о которой уже всем стало известно, отбила у публики охоту ездить на прогулки, да и следователь просил без нужды надолго не отлучаться.
– Могут понадобиться ваши показания, – предупредил он по телефону.
– Он кого-то подозревает! – со свойственным ей апломбом заявила Ирэн. – Среди нас – убийца, господа!
Она курила, развалившись на скамейке и выпуская дым в неподвижный горячий воздух. Гаранин плавал в бассейне, красуясь перед ней загаром и мускулами. Теплищевы заняли качели под матерчатым тентом – археолог дремал, его жена обмахивалась веером. Лунные камни побрякивали на ее тощих запястьях, на шее и на щиколотках ног.
– Вы шутите? – встрепенулся Теплищев. – Они думают, что кто-то из нас… Абсурд! Интеллигентные люди не убивают…
– Еще как убивают! – шумно подплыв к бортику, осклабился Гаранин. – Умно, аккуратно, не оставляя следов. Вот вы, Анатолий Петрович, водите машину?
– У меня нет машины…
– Я не о том спросил. Водить вы умеете?
– Д-да…
– Вот! Прикидываетесь божьим одуванчиком, а сами взяли да наехали на человека. Может, он нашел Храм Девы и имел неосторожность намекнуть вам на это?
Ирэн ночью не впустила Эльдара в свою комнату, и он срывал злость на ученом. Дразнил беднягу.
– Но ведь… Ушаков случайно попал под колеса… – пролепетал археолог. – Ужасная трагедия…
– Я принципиально не признаю случайностей.
– Прекратите! – взвилась «жрица» Тэфана. – Как вам не стыдно, Гаранин!
«Хам! – добавила она про себя. – Уж если кто и похож на убийцу, так именно ты!»
Мимолетная симпатия, вспыхнувшая было у нее к магу, давно испарилась. Такие грубые, откровенно сексуальные самцы вызывали у нее неприязнь.
Гаранин, нимало не смутившись, лег в воде на спину, наслаждаясь прохладой.
Ирэн одарила Теплищеву уничижительным взглядом и бросила окурок в пепельницу. Ее удручала неподатливость Спиридона Юдина: молодой человек не обращал на нее никакого внимания, несмотря на все ухищрения. Черт! Так бы и убила мерзавца!
Виринея Нагорная сидела по другую сторону бассейна, не принимая участия в перепалке, и украдкой наблюдала за Гараниным. Ирэн проследила ее взгляд.
– Где ваша свирель? – обратилась к ней блондинка. – Я бы не прочь послушать какую-нибудь эротическую мелодию…
– У меня нет настроения! – отрезала та.
– Тогда, быть может, прочтете нам лекцию по Камасутре?
Матвей принес Астре плетеное кресло и поставил у фонтанчика. Его появление спасло Виринею от нападок блондинки.
– Я вижу, у вас оживленная беседа!
Астра улыбнулась присутствующим, размышляя, кто из них звонил Риду. Кто-то видел убийцу и решил на этом заработать? Опасная затея.
– Госпожа Самойленко считает, что горничную убил один из нас, – сварливо произнесла Тэфана. – На воре шапка горит.
– Тома, прошу тебя… – залился краской Анатолий Петрович. – Не говори глупостей!
«Надо спасать положение, – подумал Матвей. – А то они все переругаются».
– Предлагаю не гадать на кофейной гуще, – вмешался он. – Давайте попросим уважаемую Тэфану обратиться к мудрости «Книги лунных пророчеств»…
Гаранин нырнул в бассейн с головой и вынырнул, забрызгав безукоризненные ноги красавицы Ирэн. Та слишком громко расхохоталась.
– Давайте! – неожиданно поддержала предложение Виринея.
По крайней мере, от нее отстанут с Камасутрой.
Теплищева, сердито поджав губы, хотела возразить, но сдалась. Она поднялась с качелей, величественно задрала голову и прошествовала в дом. Ее ждали в полной тишине. Даже Гаранин перестал нырять, фыркать и оперся о бортик у ног блондинки.
В том же безмолвии «жрица» вернулась с книгой и попросила желающего назвать страницу и номер строки.
– Вторая и пятая…
Все повернулись в сторону госпожи Нагорной.
– Вторая и пятая! – с вызовом повторила она.
«Смерть идет по пятам того, кто видел и говорил… – гласило пророчество. – Прозерпина ждет третьего…»
Глава 29
Юдин-старший любил дорогу, ведущую к поселку Береговое, – хороший асфальт, транспорта мало, по бокам тянется степь с одинокими деревьями – пирамидальные тополя, дикие серебристые маслины. Выцветшее небо дышит жаром, земля сухая, в трещинах. По бывшим колхозным угодьям бродят стада овец. Изредка можно увидеть чахлый виноградник – без искусственного полива здесь ничего не вырастишь.
Была у него идея о частном винном заводике, да все руки не доходили. «Сейчас пансионат под Форосом надо до ума довести, а там поглядим… – думал Аким Иванович. – Некстати женился сын, привел в дом порченую бабу. И что сделаешь? Придется терпеть, стиснуть зубы и смириться. Мало того, что Елена не в себе, так Спиридон у нее не первый! Пошутила судьба, посмеялась зло, безжалостно. Подбросила сыну чужой огрызок! А тот подхватил «божий дар» вцепился намертво – не вырвешь. Женская красота ему рассудок затмила. Елена хороша неимоверно, с этим не поспоришь, нежна, тонка в кости, с лица хоть картину пиши. Но не такая должна быть жена у сына!»
Сзади Юдину посигналила белая легковушка: пропусти, мол. Забылся он, едет посередине дороги, не торопится. Куда спешить-то? Не хочется видеть ни Спиридона, ни – особенно – его супругу.
– Глаза бы мои на вас не глядели! – скрипнул зубами Аким Иванович.
Уступив дорогу «мерсу» старой модели, он плюнул вслед. Теперь ему осталось только завидовать другим людям, беззаботным, довольным жизнью, которые едут к морю и не терзаются тем, чего уже не изменишь.
Он и помыслить не мог о такой снохе! В страшном сне не снилось! А вот грянул гром при ясном небе.
Правду люди говорят – беда одна не ходит. Аким Иванович еще от скоропостижной свадьбы не отошел, а на него новые неприятности навалились – смерть Кати Ушаковой и ее брата! С их стороны он меньше всего ожидал подвоха… Угораздило же вляпаться! Найми он другую горничную, не шныряли бы по вилле полицейские ищейки, не докучали бы хозяевам и гостям своими расспросами, не рылись бы в грязном белье семьи Юдиных. Не ославили бы на всю округу…
Больше всего Аким Иванович боялся, что в ходе следствия выплывет наружу подноготная новоиспеченной снохи. Позорище-то какое! Тогда хоть в омут кидайся от стыда. Продавай виллу, уезжай из Берегового – после всех трудов, нервов, вложенных денег. О черт! Дьявол забери эту смазливую бабенку!
