Том 3. Книга 1. Поэмы. Поэмы-сказки - Марина Цветаева

Ночь третья

— Веселитесь, наши верные народы!Белогривый я ваш Царь, белобородый.Круговой поднос, кумачовый нос,Мне сам черт сегодня чарочку поднес!

Веселитесь, наши руки даровые!Всé хлеба ваши я прóпил яровые!Коли хлеба нет, будем есть овес:Напитаемся — и личиком в навоз!

Выпивайте, брови черные, до донышка!Всех-то телок ваших пропил я, буренушек!А коль тошно вам от ребячьих слез, —Помолитесь, чтоб их черт скорей унес!

Задирайте, попы-дьяконы, подрясники!Не то в пляске-то носами óб пол хрястнетесь!Чем крысиный хвост, да великий пост —Лучше с чарочкой-сударочкой взасос!

Подымайтесь, воры-коршуны-мятежники!Для костра сваво я сам припас валежнику.Двери — настежь — всé. В клети заперт — пес!Частоколы сам по колышку разнес!

Рухай-рухай, наше царство развалённое!Красный грянь, петух, над щами несолеными!Красный грянь, петух: «Царь-Кумашный носВсё, как есть, свое именьице растрёс!»

— Эй, холопы, гусляра за бока!Чтоб Камаринскую мне, трепака!

То не дым-туман, турецкое куреньице —То Царевича перед Царем виденьице.

То не птицы две за сеткою тюремною —То ресницы его низкие, смиренные.

Ох, ресницы, две в снегу полуподковочки!Розан-рот твой, куполок-льняной-макóвочка!

В кулачок свой кашлянýвши для приличества:«Какой песней услужу тваму Величеству?»

— Птица в небе — выше нас родилась!Над тобою наш не властен приказ!

«Часто я слыхал сквозь дремуБабий шепот-шепотеж:— Плохой сын Царю земному, —Знать, Небесному хорош!

Черным словом, буйным скокомНе грешил я на пиру.На крыльце своем высокомДай ступеньку гусляру!

Никогда, сойдясь межою,Навзничь девки не бросал,Да не то что там с чужою —Вовсе с бабами не спал!

Не плясал в зазорном платье,Как ударят ввечеру.Широки твои полаты, —Дай местечко гусляру!

Хошь плохой я был наследник —Гуслярок зато лихой!Паренек-то из последних —Может, ангел не плохой…

Хошь и неуч я в молебнах,Наверстаю — как помру!Между труб твоих хвалебныхДай местечко гусляру!»

Взял лучину Царь: «Нагнись-ка, дружок!»(Чуть-что всей ему копны не поджег!)«Видно, воду пьешь да постное ешь?Что тебя-то не видал я допрежь?»

Сын ли с батюшкой, аль с львом красным — лань?Вся-то глотка-пересохла-гортань!

Вспыхнул пуще корольков-своих-бус:«Я вам, батюшка, сынком довожусь!»

Как толкнет его тут Царь сгоряча:«Врешь, молочная лапша! каланча!

Прынц заморский либо беглый монах, —Ни в каких я не повинен сынах!»

Подивился тут Царевич бровьми:«Хоть убей меня, а зря не страми!

Не монах и не заморский мужик, —Я в супружестве законном прижит!»

Помянул тут Царь с десяток шутов:«Знать, косушку породил полуштоф!

Да иная нам тут малость важна:Коли сын, так твоя мать мне — жена?!»

И как взвоет — инда стекла дрожат:«Ох пропал-пропал, пропал-пропал, — женат!

Коль жена, так значит — дочь, значит — зять?Где ж убивица моя, — твоя мать?!»

В землю пальчиком гусляр: «Вечный дом! —Ты в супружестве живешь во втором».

Разом хмель пропал от этого сказу,Растаращился, что сом пучеглазый,

Вздоху нету, — гляди лопнет шарóм.«Так в супружестве живем во втором!..»

Дрожит сын, шепочет,Вином виски мочит,Хлопочет вокруг той горы кумачовой:Лик — шар сургучовый, краснее клопа.«Ох, батюшки, — так и ушел без попа!»

Льет в рот вино, назáд — вино,К груди припал, — бревном-бревно.«Одно бы знать: что дышишь.Да сердца не прослышишь!»

«Коли вино не хочет в рот, —Сам в руки гусельки берет, —Быть может, Царь-отец мой,Мое — поможет средство!»

Пробежался по струнáм ветерком,Слышит: кто-то ровно — щелк! — языком.

Разжужжался, что шмелиха-пчела,Смотрит: холм-гора-то кверху пошла!

А как пальчики пустил во всю прыть,Видит: Царь сидит, да ручкою: пить!

Отцу сынок налил,Пьет Царь, подставляет,За кажною чаркойСынка похваляет:

«И кудри-то — шапкой!Стан — рюмки стройней!Вот что бы без баб-то —Рожать сыновей!

Зачем — жена?На кой — жена?Ты не жена,Скажи, — война!

Чуть что не так —И свет ей мрак,И друг ей враг,И царь — дурак…Ох ты, Царь-дурак, женатый холостяк!

Приведи-ка мне, сыночек, жену:Бить не стану, а разок — толкану!»

То не сон-туман, ночное наважденьице —То Царицыно перед Царем виденьице.

То не черный чад над жаркою жаровнею —То из уст ее — дыханьице неровное.

То не черных две косы, служанки кроткие:Две расхлестанных змеи — да с косоплетками!

До ковровой до земли склонилась истово,Об царевы сапоги звенит монистами.

«Виноградинка в соку,Здравствуй, зернышко!Не видал я на векуСтройней горлышка!

Вся от пяточек до бус —Вó как — нравишься!Да коль я не подавлюсь,Ты — подавишься!

Оттого что вкус мой гнусный, мокрый ус!»

Вырывала тут из кос косоплетки,Отползала змея к самой середке,

Духом винным-тут-бочоночным румянилась,Царю — в землю, гуслярочку — в пояс кланялась.

Ножки смирные, рот алый поджат.Во всем теле — одни ноздри дрожат.

Заиграл сперва гусляр так-óт легонечко,Ровно капельки шумят по подоконничку.

Та — рябь рябит,Плечьми дрожит.

Заработали тут струночки-прислужницы,Ровно зернышки-посыпались-жемчужинки.

Та — пруд-река,Колеблет бока.

Заходили тут и руки в странном плясе:Коготочками гребет, что кот в атласе.

Сожмет, разожмет,Вновь в горсть соберет.

Отпустил гусляр своих коней стреноженных —Прокатилась дрожь волной до быстрых ноженек.

Как тигр-лежебокГотовит прыжок.

Ой, рябь!Ой, зыбь!Ой, жар!Ой, хлад!

Ой, в пляс пошла, помилуй Бог вас, стар и млад!

Бочком, бочком,Шмыжком, шмыжком,Играючи да крадучись —Что кот с мышом!

(Ох, не пляшут так, жена, пред муженьком!)

— Скидавай босовики!Босая пляши! —

Эй, топ, босовичок!Эй, скок, босовичок!Наших бóсых ног —Не белей снежок!

(Что ж ты вспыхнул, ай мороз тебя ожег?)

— Пусть душу не спасу, —Распущай косу! —

Как тряханёт!Как маханёт!Мраком-то-как —Жаром — дохнёт!

Белый плат-то свой нагрудный распахнет!..

Плоть ли бабья — айПросто яблонь-май?Бабья пазуха —Али Божий рай?

То дыханьице ли, жаркий воздушок,Аль инбирь-шафран-корица-корешок?

Веселится Царь, — инда пот утер!Белей снегу — сын, глаза в землю впер.

— Что ж вы, струночки, не стали вперебор? —

Не змеиный шип — шелков рваных скрип,То не плетка-хлыст — шелков рваных свист,То на всем плясу — шелкá ручьями вниз!

— Эй, жару поддавай!Рубаху скидавай! —

Отцу с сыном пир великий задавай!

Заленилась — не слыхать монист.С плеча левого наплечник вниз.

Рукой заспанной ресницы трет,Теперь правому плечу — черед.

Осовела, что кулек с мукой,Ткань у бедер собрала рукой.

Да не вóвремя зевнула, дрянь!Пошла рот крестить, — пустила ткань.

И — взыграв как целый град Содом —Закрутилась дымовым столбом!

Ночь — ежели черная,Кровь ежели красная,Бабенка невздорная,Да на всё согласная —

Можно одной улочкойВдвоем ходить,Можно одной булочкойДвоих накормить.

Друг ли ты с товарищем,Ай сын с отцом,Поделитесь чарочкой —И всё с концом!

Грех из-за убожестваВходить в изъян!Поделись по-божески —И каждый пьян.

На миру монашество —Что землю грызть!Ну, а бабья наша тутМолчать — корысть.

Столбам с перекладкоюНикто не плох!Хватай мертвой хваткою,А там — как Бог!

Луна с луговиныУшла за копну.Глядит Царь на сына,Глядит на жену.

Верней самострелаГлаз пьяных — прицел.«Ты ног не жалела,Ты рук не жалел,

И так что за кружкойЯ верно сужу,Решил, что друг дружкойЯ вас награжу.

Любитесь — доколеУс есть у китов,Да чтоб мне к НиколеВнучок был готов!

Да чтоб тот внучонокС меня был снятой!»Берет Царь бочонок:«Налей вам святой!

В ковры-вам-подстилкиВину велю течь!»В персты по бутылкеСует вместо свеч.

«Чтоб в играх-затействахПлодились птенцы,Вот вам венецейскихДве чарки — в венцы!»

Вверх дном, ошалелый!Двойной аж фонтан:Ей прямо на тело,Ему на кафтан.

Сидит, приосанясь,Меж струн и меж струй,Да вдруг как затянет:«Исайя, ликуй!»

Эй, Исайя ты, Исайя,С небес свесь-ка голову!На невесту взглянь: босая,Того хуже — голая!

Словно цельным становищемВражьим — в рот целована.Всего тела вдоль — винищемВ кровь исполосована.

Ишь, сокрыла черноглазье!Хороша, смиренница!На полуношных-то развеНа летуньях — женятся?

Как пойдет чудить в кроватиБулавками-иглами!— Нет, Исайя-ликователь,Твое дело гиблое!

Гляди: Царь их лбами чокнулДля дельца веселого!«Да в уста чтобы — не в щекуЦеловаться, голуби!

Не рябая, не косая,Глаже шелку — платьице!»— Ох, пророк ты наш Исайя,Паренек-то пятится!

«Коли сам жену не чмокнешь,Скручу с ней веревкою!»(Ох, поддастся паренек наш!Пенька — баба ловкая!)

Быть ему, пророк Исайя,За дверьми чугунными!От нее себя заставилИзгородью струнною!

Царь из рук как схватит гусли!— Держись, гуси-лебеди! —«Чмокай в паточное устье, —Не то — гусли вдребезги!»

То не дéвица в когтях у черной немочи —То Царевича у женских уст застеночек.

Потягивается, подрагивает,Устами уста потрагивает,Как жалом в него вонзается,Как в яблок в него вгрызается,Из сердца весь сок вытягивает,В глубинную глубь затягивает.

«Учись, учись, любовничек,Как без меня чаевничать!

Учись, учись, болезный мой,Как нашей лаской брезговать!

Учись, учись, монашек мой,Как в споре жить — да с мачехой!»

Обхватывает, обматывает,В грудь скудную — когти вкапывает,Вокруг обвилась, как жимолость,Как радуга — запрокинулась!Белки-то уже — под дёснами!Аж пол подметает — космами!

Стар и млад — не суди!Этот жар — из грудиДолжен в грудь перебечь,Аль всю суть нашу сжечь.

У цыгана — луна,У буяна — война,У дворянчиков — честь,У нас — кровь одна есть.

Кровь, что воет волкóм,Кровь — свирепый дракон,Кровь, что кровь с молокомВ кровь целует — силком!

Встреча третья и последняя