Не уходи - Виктория Горкушенко

– Лучше, – ответила она. – Я сейчас же примчусь и приготовлю ее сама, – и спросила вызов.

Зашибись.

Дети еще ко мне не привыкли, а тут нарисуется новоиспеченная бабушка.

Я решил отправить ей сообщение.

Я: Не дави на детей, когда придешь. Они только сегодня потеряли мать.

Ма: Хорошо. Сколько им лет?

Я: 4 года.

Ма: Поняла.

Что она там поняла, не понял я, но уточнять не стал.

Я вернул свое внимание к девочкам.

– Я только что позвонил своей маме. Она сказала, что придет и приготовит вам запеканку. Извините, но я в этом полный профан.

Яна подняла свою умную головку.

– Ты сказал, что она стала бабушкой.

– Да, – осторожно подтвердил я. – Формально так и есть. Мы с Дианой в глазах государства ваши родители, а моя мама ваша бабушка.

– Должны ли мы вас или ее называть мама, папа, бабушка?

Боже, в теле этого ребенка заключен взрослый человек? Почему у нее такие не детские вопросы?

– Только если сами когда-нибудь этого захотите, – хрипло сказал я, опираясь на столешницу и щелкая суставами пальцев. Мой уровень стресса вышел на ранее не виданный уровень.

– Мы можем посмотреть мультики? – неуверенно спросила Вера.

– Конечно, – облегченно вздохнул я. Если они будут смотреть мультики, то перестанут задавать вопросы. – Пойдемте, я включу их вам.

***

Мама пришла через 15 минут и, с улыбкой вручив фруктовые пюрешки девочкам, отправилась на кухню. Я последовал за ней.

– И как же так получилось, что я стала бабушкой 4-летних детей? – спокойно спросила мама, замешивая ингредиенты.

Я сел и откинулся на спинку стула.

– Сам в шоке. Мы этого не обсуждали. Мне просто позвонила сегодня Диана и сказала, что хочет удочерить девочек. У нее был вызов…Их мать убили, – прошептал я, оглядываясь на коридор. – Как я понял, она знала девочек до сегодняшнего дня.

– Бедные малышки, – причитала мама.

– Да. Но, говорят, у детей гибкая психика. Думаю, со временем они придут в себя.

– Будем надеяться. А пока я даже как-то порадоваться за вас не могу.

Приготовив запеканку, мама снова оставила меня наедине с детьми.

– Чем вы обычно занимаетесь в течение дня? – спросил я, молча уплетающих ужин девочек.

– Кушаем, играем, гуляем, спим, а потом снова играем и кушаем, – ответила Яна, глядя к себе в тарелку.

Я поочередно посмотрел на них обеих.

– А когда-нибудь играли в твистер? – они покачали головами. – Хотите после ужина сыграем?

– Да, – тихо и без особого энтузиазма ответили они.

Забросив после ужина тарелки в раковину, я отправился на поиски твистера. И, конечно же, он оказался на самой дальней полке в шкафу.

Я расстелил полотно на полу гостиной и рассказал правила.

– Ну, что, сначала я буду ведущим, хорошо?

В следующие 20 минут я раскручивал барабан и командовал, на какие круги девочкам вставать. Они неплохо справлялись. А затем эстафету ведущего переняла Яна, и мои конечности начали запутываться в самых невообразимых позах. Завтра у меня будет болеть все тело, но это того стоило, потому что я впервые услышал их смех. Сначала был смешок от Яны. Наверное, от увиденного. А затем от рухнувшей мне на затылок Веры. Она тоже скрутилась в нехилый узел в последнем раунде.

– Ах, вы смеетесь надо мной?! Ну все, бегите! – предостерег я. – Сейчас как догоню, как защекочу.

И с рыком встал на ноги. Девочки с диким визгом побежали врассыпную. Я делал вид, что пытаюсь догнать сначала одну, потом другую, но упорно не могу поймать. А когда они оказались близко друг к другу, схватил их обеих, повалил на пол и начал щекотать им ребра. Они смеялись, верещали и молили о пощаде.

– Смотрю, вы без меня не скучали, – послышался довольный голос моей жены.

Подняв голову, я увидел, привалившуюся к косяку Диану.

Я отпустил сестер, думая, что наши маленькие шалости закончены, но не тут-то было. Эти 2 обезьянки повалили меня на пол, уселись сверху и начали щекотать уже меня.

– Диана, помоги, – взывал я к жене сквозь смех и слезы. – Пожалуйста, спаси.

– Сам виноват, – хмыкнула Диана и продолжила смотреть на мои мучения.

Девчонки знали толк в щекотке. Они так играли на моих ребрах своими кулачками, словно я баян или советская стиральная доска. Я перевернулся и медленно начал ползти подальше от маленьких демонят. В конце концов они решили сжалиться надо мной и отступили с улыбками на губах.

Думаю, несмотря на отсутствие опыта, я довольно неплохо справился с ролью отца. Хотелось бы верить, что дальше будет также.

Глава 35

Диана

Прошло 2 недели. Девочки потихоньку привыкали к нам с Сашей, а мы к изменившемуся устою нашей жизни. Я разузнала в какой сад ходили девочки, и Саша начал возить их туда по утрам, чтобы хоть что-то было знакомое в их окружении.

Еще за две недели мы переделали спальню в детскую. Поставили 2 кровати, длинный стол и стулья, чтобы им было где рисовать, а также забрали из их старой квартиры игрушки, одежду и все памятные вещи их мамы. Думаю, когда они подрастут, им будет приятно увидеть вещи, которые когда-то принадлежали ей.

Официально – я отказалась от расследования ее убийства и передала дело Тиму, так как теперь у меня личная заинтересованность. Неофициально – я все еще его расследую, по очевидным причинам.

– У нас есть хоть что-то, Тим? Отпечаток, днк, показания соседок сплетниц, видео с ближайших камер на улице, хоть что-то? – молила я друга.

– Точно, – щелкнул пальцами он. – Записи с видеодомофона. Надо их запросить.

– Это надо было сделать еще 2 недели назад, – раздраженно пробурчала я.

Метаясь по кабинету, я раздумывала над еще одной деталью, которая не давала мне покоя.

– Напомни, где у нее была постоянная прописка? – спросила я.

– Там, куда ты ездила по делу о шантаже, – ответил Тим, заглядывая в бумаги. – Это была квартира ее матери, но та скончалась от сердечного приступа, едва девушке стукнуло 18, и квартира перешла к ней по наследству.

– Эта квартира до сих пор принадлежит ей?

– Да, – кивнул он.

Я размяла шею, продолжая складывать пазл.

– Вот скажи, если бы у тебя была квартира, стал бы ты снимать другое жилье и жить там?

– Нет, конечно.

– Значит ли это, что она скрывалась от кого-то? – размышляла я вслух. – Думаю, да, но от кого?

– Сложно искать такого рода информацию, когда у жертвы ни родных, ни друзей, ни, возможно, коллег. По официальным данным она нигде не работала.