Мертвые не плачут - Сергей Абрамов

– Тебе ее не жалко? – спросил Мальчик.

– Всех не пережалеешь, – сказал Пастух и тут пожалел о сказанном.

Эта женщина пренебрежения не заслужила. Факт. Но Пастух не знал чем, какими причинами она заслужила смерть. Пастух не задумывался над этим, потому что научен был: задумаешься – просрешь дело. Это – правило, оно жило на войне, а мир, понимал он, ничем от войны не отличается. Разве что стрельбы чуть поменьше.

– Не бери в голову, – сказал любимое Пастух. – Это наша работа. И вообще она – Королева.

Так и сказал: наша работа. То есть его и Мальчика. И имя ей дал – подстать.

А Мальчик, похоже, сейчас так не думал. Его право – так не думать. А право Пастуха – думать иначе. Так, как надо, как положено, как приказано. А еще лучше – вообще не думать. Когда стреляешь, к примеру…

Королева явно ждала телефонного звонка. Крутила в руке мобильник, нажимала на кнопки, смотрела в экран, клала его на стол, снова брала…

– Волнуется, – сказал Мальчик.

– Наверно, есть с чего, – сказал Пастух.

– С чего бы? – задал вопрос Мальчик. – Она же красивая и умная. Имя ты ей правильное выбрал. У нее по определению все должно быть в порядке.

– А вот тут ты ошибаешься, – сказал Пастух. – В жизни у красивых и умных королев так почему-то не бывает…

– Откуда знаешь? – удивился Мальчик.

– В книжках читал, – отговорился Пастух.

И тут, судя по картинке в окне, ей позвонили.

Она схватила аппаратик, прижала к уху, что-то слушала, начала улыбаться, что-то отвечала, уже смеялась, потом схватила со стола карандаш и что-то на чем-то записала, бросила телефон и облегченно откинулась на кресле.

– Случилось что? – спросил Пастух, потому что захотелось спросить об очевидном.

Так бывает: чужое «очевидное» и при сем очевидно радостное вызывает у людей тоже радость. У нормальных людей. Пастух себя таковым числил.

– Поживем-увидим, – серьезно и наставительно, как старый старичок, сказал Мальчик. – Ждет она кого-то, вот что.

Скорее всего, он был прав.

А еще он был странен Пастуху.

Ясный болт, он, Пастух, за эти сумасшедшие дни энд ночи всякого Мальчика повидал, но не всякого полюбил.

Умного, рассудительного, начитанного, веселого, тактичного, легкого на подъем и прочее – замечательно, восхитительно, любим и ценим. А вот скрытного, язвительного, молчащего часами, исчезающего невесть куда в последнее время – надолго, обладающего, кошке ясно, двойным дном, – это все Пастуху подспудно не нравилось. Почему – толком объяснить не мог. Самому себе объяснить…

Или не хотел. Что странно было для Пастуха, любящего ясность в любом деле. Тем более – в своем.

Ну, да ладно, опять в философию ударился!..

Что Батя говорил? Невозможно быть слишком осторожным, вот что он говорил. Типа: нет края у осторожности. Бди и берегись. Днем и ночью…

Оборвал мысль, выругался про себя. Что с тобой, Пастух? Подозреваешь пацана? Ну, так убей его. Мертвые молчат. Книжка такая была. Крутая… А не готов убить, не хочешь, так и не городи огород или, если интеллигентно, не умножай сущности… Он тебе опасен? Ты так не думаешь. Тогда работай работу и не отвлекайся на эти самые сущности.

А фигурантка вдруг начала явно генеральную уборку среди ночи. Обзор был неважным: от окна к окну, за которыми мухой носилась Королева, таская стопы чистого белья – одно окно, застеливая постель в спальне на втором этаже – другое окно, выкидывая из холодильника в полиэтиленовый мусорный мешок что-то, на ее глаз, несвежее, что-то понадкусанное – третье окно… А было и четвертое, и пятое, но вот остальные окна из несданного пустого коттеджа не просматривались, они с другой стороны дома располагались. Да и эти пять тоже – не телевизор, картинка смутная.

– Ждет кого-то, ты прав, – сказал Пастух, в общем, подводя небогатый итог ночного наблюдения.

– Не просто кого-то, – подправил Мальчик, – а кого-то очень близкого… Кто у нее близкий?.. Ты ж в досье читал, Пастух…

– Да не так уж и много близких, – объяснил Пастух. – Мать, сестра… Все, пожалуй… Кто-то из них завтра прилетит-приедет. Из Города-на-Левом-Берегу. А то и вдвоем. Других близких у Королевы нет. Вопрос – когда?

– А хоть бы и с утра, – сказал Мальчик. – Вот и посмотрим…

– Она может поселить их в столичной квартире.

– Думаешь?.. Типа: провинциалы, погулять по Златоглавой, в театр сходить?.. Как-то все это не катит…

Мальчик был прав. Не катит. Судя по явно внезапной плюс чрезмерной радости Королевы, мать и сестра едут не на экскурсию. Давно не виделись? Не так. Королева летала к ним в мае, если верить досье, и пробыла там целую неделю. Три месяца минуло – не срок. При наличии-то доступной и надежной междугородной телефонной связи…

Что-то там, на Левом Берегу Реки, случилось. И явно хорошее. Радостное. Требующее поделиться этой радостью с единственным близким человеком. Что бы это могло быть?..

– Что бы это могло быть? – повторил вопрос Мальчик, будто подслушав мысли Пастуха.

– Ты как думаешь? – спросил Пастух.

– Мозги сломал… Может, день рождения у кого?

– Ни у кого. Сестра – весеннего розлива. Матушка – январская. Королева – тоже зимняя, в декабре родилась…

– А если что по работе?

– Что по работе? У Королевы – все шоколадно, как я понимаю. У младшей сестры – тоже неплохо: в сентябре третий курс начнет, с учебой вроде в порядке… Мамаша… А что мамаша? Ведет дом, скорбит о муже…

– Придется прибегнуть к проверенному способу, – сказал Мальчик.

– То есть? – не понял Пастух.

Он знал много проверенных способов, подходящих к данному случаю. Все они, считал он, – не более, чем елочная гирлянда из лампочек, а электричество гад-монтер не подвел. То есть, все вроде на месте, а не сияет. И настроение не новогоднее.

– Твой, между прочим, способ, – сказал Мальчик. – Сесть на хвост и анализировать информацию по мере ее поступления на приборы.

– Это на мозг, что ли?

– На два, – скромно сказал Мальчик.

Пастух не выдержал серьезности, засмеялся.

Спросил:

– Ваши действия, партнер?

Мальчик подумал – для приличия, пожалуй, он для себя все уже решил – и сообщил:

– Машина у нас на ходу. Бензин есть, да?.. А мало – заправимся по пути. Ночуем в этом недострое, тепло ведь. А утром… Они, мама с сестрой, наверняка утренним рейсом прилетят. Иначе чего она генеральную уборку среди ночи затеяла? Я прав, да?

– Как вариант. – Пастух малость опустил ситуацию. – Только мы, пацан, не где-то в горах в засаде лежим-ждем: появится враг или не появится. Мирное время на дворе. Умное время. Поэтому информацию возможно и необходимо получать заранее. Чем больше, тем лучше. Так что делим обязанности: ты сидишь в засаде, бдишь и носа не кажешь. Тем более – ночь, казать некуда. А я до машины, до компа доберусь и выясню: какие с утра есть рейсы из Города-на-Левом-Берегу, когда и на какой аэродром они прибывают, где нам машиненку оставить, где, у какого выхода засечь сначала фигурантку, а потом и ее родичей. И постараться услышать поболе. Они, которые в аэропортах встречаются, шумны и говорливы… Ты учись, учись, пока я рядом…

– А что означает твое «пока»?..

Странный был голос. То ли обиду в нем Пастух услыхал, то ли угрозу. И, в первый, пожалуй, раз, ощутил какое-то неудобство. Как будто пацан знал больше, чем Пастух. Где-то, в чем-то, почему-то…

Но не стал додумывать, анализировать. Решил: хамит. Уж и случалось похожее…

– Ничего не означает, – сказал тоже жестко. – Все мы смертны. Как-то и когда-то. Ты, кстати, не исключение… – не удержался, добавил если и не угрозу, то – так, колючку малую: – Пока мы партнеры, пацан, это одна данность, а какая завтра родится, ту и примем с достоинством.

Это не его фраза была. Комбата. Так ведь не грех и процитировать умного человека, если к месту.

Он оставил Мальчика в коттедже – караулить ситуацию, а сам окольным путем, минуя всяких-разных стражей, дошел до машиненки, достал ноутбук и влез в Сеть. И обнаружил в расписании семь рейсов из Города-на-Левом-Берегу в Столицу. Первый прилетал в Западный аэропорт в 9.35. Второй – в Северный, в 12.10. Третий – тоже в Северный, в 14.35. А четвертый – в Западный, в 17.55… И еще три – совсем вечерние. И куда ему с Мальчиком отправиться?

Подумал: опередить фигурантку не удастся. От Западного аэропорта до Северного путь не близкий. Ошибиться в выборе аэропорта и не увидеть встречи родных людей – не смертельно, конечно, все равно Королева повезет их домой. Но домой – куда? В Наукоград? Или на столичную жилплощадь, что имеет место в толковой новостройке на проспекте Вождя Революции? Концы немалые. Вопрос логичный. Ответ однозначен: будем караулить и потянемся за Королевой хвостом. Эка проблема!..

Шел обратно, прикидывал: а что ж, все-таки, за событие случилось в семье Королевы, что младшая сестра с мамой непременно и срочно возжелали пусть на время, но воссоединиться со старшей сестрой и дочерью? День рождения отпадает, Пастух только что еще раз проверил. Годовщина смерти мужа и отца? Тоже не сейчас, а осенью. Лечиться, может, едут в Столицу? А с чего тогда столько радости? Точно знают, что вылечатся?..