Вечность - Джуд Деверо

— Замолчи, — тихо сказала она и заплакала.

— Кэрри, мне очень жаль, что все так получилось. Мне стыдно за то, что я недооценил тебя и считал глупышкой. — Он улыбнулся, заметив ее протестующий взгляд. — Но как ты можешь осуждать меня? Ты слишком хороша собой, чтобы мужчина, глядя на тебя, мог предположить, что у тебя еще есть и ум. Весь мой предыдущий опыт свидетельствовал о том, что красивые девушки ни о ком и ни о чем, кроме себя, не думают.

— Твоя жена красива?

— Моя бывшая жена. Нет, Нора не слишком хороша собой. — Джош развязал ленту капора, затянутую узлом под подбородком Кэрри, и вновь завязал ее красивым бантом. — Я не люблю Нору. И не уверен, что когда-нибудь любил.

— Но она — мать твоих детей.

— Ну, она не была мне противна.

Услыхав это, Кэрри попыталась встать с места, но он не пустил ее.

— Какое значение это имеет теперь? Я люблю тебя и хочу жениться на тебе. Я хочу, чтобы ты навсегда осталась со мной и детьми. Ведь это отвечает и твоим желаниям? Ты хотела этого с тех пор, как впервые увидала нас, правда?

И снова взгляд Кэрри выдал ее. — Не думаю, чтобы меня привлекла подобная перспектива. Ты лгал мне.

— Я не лгал. Я думал, мы разведены. Вчерашнее письмо было для меня такой же неожиданностью, как и для тебя.

Кэрри молчала. Джош привлек ее к себе, и через секунду она уже растворилась в его объятиях.

— Мой брат…

Он провел рукой по ее волосам.

— Предоставь объяснение с твоим братом мне.

— Ты не знаешь его. Ему очень не понравится, что я вышла замуж за человека, который уже женат.

— Не говоря уже о том, что у тебя от этого негодяя будет ребенок, — тихо добавил Джош.

Кэрри показалось, что у нее остановилось сердце. Не нужно было спрашивать, как он узнал об этом, поскольку она трижды на этой неделе хлопалась в обморок. И не вызывало сомнений то, что о причине этих обмороков судачит уже половина городка.

— Я нужна тебе из-за ребенка?

— Да, конечно. Ты нужна мне только из-за ребенка. Разве ты еще не поняла, что я коллекционирую детей? С ними так хорошо. В моем обществе дети только и делают, что смеются. Неужели тебе не приходит в голову, что ты можешь быть нужна мне потому, что сама мысль о жизни без тебя делает меня несчастным? Кэрри, — прошептал он, — не оставляй меня, пожалуйста.

Тут она обняла его, и он поцеловал ее, сначала нежно, а затем все более страстно.

— Когда приедет твой брат — сегодня или завтра, или еще когда-нибудь, — Джош приложил палец к губам Кэрри, не давая ей заговорить, — положись на меня. Я сделаю так, что он подумает, будто мы счастливейшая супружеская пара в мире и что между нами никогда не было никаких ссор и размолвок. Кто знает, может, в ближайшие три дня дилижанс и не появится. К тому времени Нора приедет и уедет, мы уже поженимся, и все будет в полном порядке — все, кроме моего кукурузного поля.

— Моему брату не будет никакого дела до твоей противной старой червивой кукурузы, если я буду счастлива, если… — Тут Кэрри взглянула на приколотые к груди часики. — Дилижанс будет здесь через десять минут, и на нем приедет мой брат.

Джош покровительственно улыбнулся.

— Ну что ж, если он приедет, я с ним разберусь. Если он пожелает, чтобы мы заново поженились, то мы протянем время до тех пор, пока Нора не предоставит мне все бумаги и мой бракоразводный процесс не будет завершен. Это займет самое большее сутки. — Тут он взял ее за подбородок и заставил поднять на него глаза. — Ты можешь простить меня? За Нору? Я не хотел говорить тебе, что мой первый брак оказался неудачным. Но ты не винишь меня за это, правда ведь? Я думал, что одной моей кукурузы уже вполне достаточно, чтобы я выглядел в твоих глазах неудачником.

— Ты вовсе не неудачник.

Он поцеловал ее.

— Ты даже не представляешь, что это для меня значит. В первый раз с тех пор, как на меня свалилась эта чертова ферма, я хоть в чьих-то глазах не выгляжу неудачником.

— Я знала, что нужна тебе.

— А я был слишком глуп, чтобы понять это, — признался он и наклонился, чтобы поцеловать ее, но тут Кэрри подняла голову и прислушалась:

— Это дилижанс.

Высвободившись из объятий Джоша, она встала и вышла.

Джош, улыбаясь, остался сидеть. Она так безоговорочно верила людям. Нет, нельзя быть такой наивной и доверчивой — теперь она была искренне убеждена, что дилижанс прибудет вовремя, ровно в четыре.

Когда все нарастающий звук, напоминающий стук колес и лошадиных копыт, стал еще отчетливей, Джош сам вышел на улицу. Кэрри стояла там, откуда было хорошо видно, едет дилижанс или нет, Джош посмотрел в ту сторону, откуда доносился шум, и увидел нечто, явно напоминающее по форме конный экипаж. Он взглянул на часики Кэрри:

— Они не смогут этого сделать. До четырех только две минуты, а до станции еще далековато.

— ‘Ринга сможет, — возразила Кэрри без особого волнения в голосе.

К этому времени большая часть населения Вечности уже покинула улицы и магазины, чтобы поглазеть на такую диковинку, как прибывающий по расписанию дилижанс. С растущим изумлением глядя поверх головы Кэрри на происходящее, Джош заметил, что возница сломал о спины лошадей свой хлыст. Джош слышал, как возница, даже привставший со своего места, кричал, погоняя лошадей; слышал, как животные тяжело дышали, подлетая на полном скаку к платформе станции. Обычно возница бывал мертвецки пьян, и дилижанс тащился к городу легкой рысцой, поскольку никого не заботило когда он прибудет, — лишь бы прибыл.

— Кажется, им это удастся. — Джош затаил дыхание.

— Да, конечно, — ответила Кэрри. — Ровно в четыре.

Глаза Джоша недоуменно расширились, когда он смог лучше разглядеть дилижанс. Его крыша была утыкана стрелами. Все остальные тоже заметили это и вовсю показывали пальцами на столь непривычное для дилижанса украшение.

Ровно в четыре часа громоздкий экипаж, поскрипывая; остановился у платформы станции. Внимание толпы к нему теперь привлекали не только торчащие из крыши стрелы, но и дырки от пуль, испещрявшие одну стенку дилижанса. Сзади к экипажу была привязана превосходная верховая лошадь.

— Что случилось?! — в один голос вскричали все, обращаясь к вознице.

Джошу вряд ли приходилось видеть человека, который бы выглядел более изможденным, чем этот бедняга. Обычно тот бывал сильно пьян, но сегодня он был даже чересчур трезв. Под глазами у него темнели круги, он не брился по меньшей мере неделю. Левый уголок рта у него дергался.

— Вы лучше спросите, чего не случилось, — начал возница после того, как, пошатываясь, спустился на землю. — Нас атаковали бандиты; какие то пьяные ковбои спасались бегством от индейцев, и вся орава, конечно же, налетела на нас. В довершение всего мы наехали на стадо диких буйволов. И все эти напасти свалились на нас в течение одного только рейса!